Все эти бредовые фантазии престарелый бородач воспринимал на удивление спокойно и без скепсиса, видно в его мозгу рождались мысли и более сумасшедшие. Да вот беда - королевство мелковато досталось, разгуляться негде. Доверия к нам добавляло ещё и то, что у него на фоне пальм, моря и берегового песка, фильм про Курляндских пиратов Карибского моря доснимали. Чуть не половина местных мулатов в массовке босоногих оборванцев, то есть самих себя играя, по местным меркам неплохо заработала. А когда сборы за бэст сотню лимонов баксов перевалили, то всю выручку партнёрам по киноцеху отдали - им денюжка нужней.
Правда, в ответ отдарок не ром с сигарами запросив, а то, что хорошо тут делать научились - лекарства. Как раз на Аляске, в вечной мерзлоте раскопали умершую от испанки индианку. Купив в научных целях у коллег этот древний вирус, на превосходно развитой фармакологической базе, созданной за годы социализма, наделать сыворотку. Доз этак двести-триста, а лучше пятьсот. МИЛЛИОНОВ! Иначе сие ОРЗ через пяток лет после выстрела в Сараево, в одной России унесет жизней втрое больше, чем за всю войну на фронте убито было и от ран умерло.
Наша киноиндустрия одним фильмом не завершилась, ибо, дорабатывая будущие бэсты, одновременно достигалось множество целей. И рентабельность, превышавшая наркоторговлю, оказывалась даже не ведущей. Очень вкусивший кинославы Стивен Сигал удачно в морпехский коллектив вписался, и сработавшуюся команду распускать выглядело глупо. Братишки так же много чему от бойца-единоборца наблатыкались, повально в личное время перед отбоем медитировать кинулись и даже задумались о переходе в Дзен-Буддизм. Преследования религиозных течений, а, правильнее сказать, безверие, доведенное до состояния веры, более не велись, но замполит все равно настоятельно советовал пока с этим не торопиться. Хотя и сам медитировал, и на гвоздях, перемешанных с бутылочным боем, спал наравне со всеми после того, как еле приволакивал ноги со съёмок средь Балтийских дюн крупного плана драчек Трои. На этот раз Стивен играл Ахилла, но и на роли Атрея, Одиссея и всех прочих, легко оказалось подобрать колоритные фигуры среди сверхсрочников. Срочный состав бригады тоже не посрамил македонцев, спартанцев, троянцев и прочих древних вояк. Рубки-съёмки велись в обстановке максимально приближенной к боевой, и частенько камеру забрызгивало натуральной юшкой, а не краской из бутафорского цеха. Так что натурализм зашкаливал, что только поднимало последующие сборы и престиж ранее малоизвестной Рижской киностудии, которой посчастливилось попасть под могучее крыло славного ПрибВО,так же, как под Мосфильм попал кавалерийский полк. Но после последующей компьютерной доработки с жабами, чтоб Бред Пит себя ненароком не узнал, и квадрокоптеров над съёмочной площадкой, которых пока не имелось ни в Голливуде, ни в Болливуде.
Разумеется, работалось несколько жестковато, но ребяткам никто манной каши с детскими утренниками не обещал, а за ростбиф с кровью ей же и платят. Но до 200-х ещё не докатились, а случающиеся нетяжелые 300-е даже рады были возможности поваляться в санбате, напевая 'Ахилл, батяня, батяня, Ахилл'. При этом, честно заработанные боевые им и там продолжали тикать, так что всё было без обид. Особенно, если материальная заинтересованность идёт в обнимку, например, с цитатой Конфуция. Ну а если кто из дотошных зрителей узнавал на экране приёмы Джиткундо или Годзо-рю, то молчал в тряпочку. Живых свидетелей тех лет предъявить он не мог, и его слово встречалось с гениальным художественным виденьем почти гуру-режиссера, с распространённой в Прибалтике фамилией Петерсен. Что уж тут поделать, ну очень эти миллиардные сборы на благое дело требовались.
Как требовалась и главная могучая сила искусства. Талантливо сварганенный фильм про вымышленного Стивена-Курляндца пробудил у реальных нынешних обитателей этого края чувство национального самосознания, отличное от лифляндцев, и более придуманным племенем латышей называться не желающих. Пусть те сами свои легенды создают, а к истории славных куршей примазываться незачем. Короче, даёшь национально-культурную автономию! В смутные времена перестройки к гласу народа прислушаться старались со всех сторон, прикидывая, как это с пользой можно применить. Вот и ныне националисты только обрадовались свежерожденному сепаратистскому движению в надежде, что оно вольётся в раздуваемое общелатвийское. Субстанция же совпартэлиты твердо знала, что она не утонет априори.
И пока ещё Латвийская ССР бескровно отделила от себя левобережье Даугавы - древнюю Семигалию и Курляндию, со столицей, вернувшей старое название Митаве. Став лидером нации, ново-старое образование возглавил, кунгс (сокращенно от конунгс) Пуго, добровольно ушедший на понижение. Ибо всю Латвию без большой крови удержать уже не получалось.
Также следовало позаботиться о тех, кого приручили. Почти уже десятилетие терзала Польшу солидарность и генерал Ярузельский, ощущая себя между молотом и наковальней. Чего только не предпринимал, дабы уберечь любимую им страну от обретения чехословатского или венгерского опыта. Уже и сам он военное положение то вводил, то выводил, и реформы, по типу горбачевских, вводить пытался, но одолеть поляка, ставшего Папой Римским, было ему нереально - позиции сдавались одна за другой, и перспективы виделись нерадостные.
По этой то причине предложение от советских коллег-военных из клуба показались ему единственным выходом для себя и ведомого им Войска Польского, без порушенья чести. Более того, предоставлялся шанс превзойти заслуженной славой даже генерала Домбровского, вернув Речи незалежность. Правда, пока не всей, ибо в 1914 году Царство Польское входило в состав Российской Империи, и что будет, если воевать и с московитами, когда германцы наседают - уже проходили. Но ведь и под Австрией с Германией немало поляков проживало, а более миллиона воевать пошли за интересы не славян, а немцев. Вот с ними-то и могла разобраться польская народная армия, или, по крайней мере, вернуть Краков с обширной округой, земли до Одера и Поморье, немцами переиначенное в Померанию. Из военно-партийной верхушки государств-участников Варшавского договора предупреждения о грядущем получили все бетонные сталинисты. Прежде всего, об этом узнал Чаушеску, ибо СССР тогда поступил подло, когда в угоду США убежища ему не предоставил и обрек на смерть. В 1914 году, 10 октября, в королевстве произойдет правительственный кризис, и очень удобно будет этому набравшему огромный опыт и без того талантливому и беспринципному политикану появиться в этот момент в слабой стране. Конечно, во главе пары тысяч танков и броневиков, не говоря о приличном количестве артиллерии и прочей военной мелочевки, ведь времени для подготовки было достаточно. Так что когда бездетный Кароль I скончается в возрасте 75 лет, то, вслед за племянником Леопольдом и его сынок Фердинанд не пожелает уютного замка Пелишор ради трона покидать.
Для провозглашения Румынской Народной Республики и сохранения собственной жизни гению Карпат вполне хватит проверенного и лично преданного штата Секуритате. С гарантиями, что впредь не зазвездится, ибо, поимев редчайшую возможность увидеть собственный расстрел, пережитое потрясение мозги вправило. С болгарским лидером договориться так же труда не составило. Старому партийцу шок от кинокадров взрыва мавзолея их вождя и учителя оказался даже более сильным, чем известие о собственном суде и заточении. Неблагодарный народ не передал в НАТО 1,5 тысячи танков, 2 тысячи бронемашин и т.д. и т.п., а также нехилую собственную оборонку, и даже ракеты для Градов клепающую, Тодор Живков успел надежных людей подобрать.
В этот раз вернёт себе Болгария земли просранные царем-немцем по Константинопольскому Договору. Не быть братушкам в двух мировых войнах битыми. А потом пусть уж многоопытный Димитр Благоев со своими тесняками продолжает на базе полученной информации идею социалистической Балканской конфедерации в Славянский Союз преобразовывать. А вот с социалистической можно и подождать, каждый ведь в это слово свой смысл вкладывает (как и методы достижения). Мне же самым симпатичным казался шведский вариант: без революций и с премьером, ездящим на службу на велосипеде, а также со здравствующим королём.
