– А ты ни на кого не похожа! – откликнулся я. – Ты прекраснее любой актрисы!
– Спорить не буду! Но тогда почему ты мне не позвонил в тот же день?
– Понимаешь… – я смутился. – Ты такая… Я просто не мог поверить, что у нас что-то еще будет.
– Ну и дурак, – печально сказала Катя. – Я ждала, между прочим.
– Дурак! – легко и радостно согласился я. – Но больше не буду! Хочешь, я теперь буду Марио Касасом?
– Хемингуэем ты мне нравишься больше, – засмеялась она. – Кстати, как писателя я его уважаю, но мне нравятся и Стругацкие. И вообще фантастика. Даже Брэдбери, которого многие считают тяжеловесным.
– Брэдбери мне тоже нравится, – кивнул я.
Из ресторана мы ушли часа через полтора и долго гуляли по вечерней осенней Москве. Но разговоры о книгах, музыке и других важных вещах не могли затмить мое желание вновь обладать ее великолепным телом. Наверное, Катя почувствовала мое напряжение и на пустынной аллее, внезапно расстегнув курточку, положила мою руку себе на грудь.
Когда я наконец-то оторвался от ее губ, она глубоко вздохнула и пробормотала:
– Мои сегодня дома…
– Мои тоже…
– Но с этим надо что-то делать… Не можем же мы в подъезде…
– Нежелательно, – ответил я, пытаясь перевести дух. – Но ты права.
Когда я проводил ее до элитной многоэтажки, Катя попросила:
– Пожалуйста, не ходи со мной в подъезд. А то я не удержусь, а в этом доме живут ужасно порядочные люди.
– Хорошо, – согласился я. – Но в следующий раз…
Она улыбнулась:
– Звучит как обещание.
– Я обязательно что-нибудь придумаю до завтра.
– Я тоже буду думать, – пообещала Катя и почти бегом бросилась к подъезду.
Домой я пришел во взвинченном состоянии. Отец только глянул на меня, ухмыльнулся и ушел на кухню. А мама начала расспрашивать – что случилось, все ли в порядке, нет ли температуры… Но, увидев, что настроение у меня хорошее, отстала. Включив компьютер, я убедился, что полоса удач не прервалась, и остаток вечера посвятил распределению очередного выигрыша. Понятно, что часть денег отправил в заначку.
Вопрос о месте встречи с Катей решился неожиданно быстро – помог Андрей. Я позвонил ему между двумя ставками.
– Неугасимый пожар в штанах? – поинтересовался он, выслушав меня, и тут же предложил: – У меня знакомый рванул в Альпы. Наверное, хочет себе ноги переломать… Но только условие: я даю тебе ключи, а ты кормишь его кота и черепаху. Их жратва в холодильнике, по названиям разберешься. Ну и понятно, следов интимной близости не оставлять!
При таких условиях я согласился бы кормить даже крокодилов! Так что немедленно бросился к Андрею. Естественно, сообщил о ключах Кате, едва выйдя от друга. Но она печально сказала в трубку:
– А сегодня я уже не могу. И завтра не могу… Ты уж потерпи, пожалуйста!
Терпеть я был готов, только получалось очень плохо. К вечеру вторника я совсем загрустил и позвал Андрея в бар. Не сидеть же в тоске дома!
– Халява, сэр? – поинтересовался мой друг.
– Да, мон шер. Я при деньгах.
В баре мы активно взялись за бутылку виски. Андрея понесло на рассуждения о преимуществах заграничного образования. Он вообще был помешан на Западе и считал, что Вашингтон лучше заботится о людях, чем Москва.
– Учиться в Америке хорошо! – заявил он. – Если хочешь и умеешь работать, то будешь рубить полновесное бабло! А не нищенствовать, как наши инженеры. Ты, Макс, дипломированный инженер, небесталанный, мог бы у амеров человеком быть! А здесь курьером крутишься за гроши.
– Так на производстве гроши еще меньше без опыта… – отмахнулся я.
– Вот! Валить надо на Запад и жить по-человечески! Язык изучить можно, диплом пересдать и жить! А здесь раньше плевали на нас, сейчас плюют и дальше плевать будут… И обманывать…
– В чем обман-то?
– Как это в чем? – возмутился Андрей. – У нас нефти – море! Газ, металл – все продаем за бугор. А где бабло это бешеное?! Учитель получает триста баксов! А за бугром – четыре тыщи! Он что, работает у нас меньше? Зато в России посредников как грязи, и каждый у этого учителя вырывает кусок себе на яхту. Вот в результате положенные ему четыре тыщи и превращаются в три сотни. Да и не в этом дело…
Мы выпили.
– У нас у мента участкового каждый год новая иномарка, – продолжил Андрей. – Явно, пес, мзду собирает со всего, куда руки дотягиваются. А я, как дурак, получаю только то, что дают голова и руки, и пешком хожу…
– Так руки протяни, – предложил я.
– А не могу! Хочу быть честным и богатым!
– Так не бывает…
– У них же бывает! Валить надо! Здесь без взяток ничего невозможно сделать – коррупция цветет и пахнет сильнее, чем твои духи. И многообразнее! Работать никто не хочет, но это понятно – за такую зарплату работать нельзя. А чтоб взятки брать, нужно в верхнюю обойму попасть. Но там уже свои детки подросли! Так что перспектив в России никаких.
– Ну, это ты зря! Россия в коррупционном списке далеко не на первом месте. И на Западе хватает взяточников и казнокрадов.
– Так им там сроки дают – закачаешься. Слыхал про три пожизненных срока? Уму непостижимо, как можно такой приговор вынести, – хмыкнул Андрей. – Хотя… У нас тоже могут шесть лет условно дать. Идиотские суды… Слушай! Все спросить хочу! А чего это ты со мной в бар потащился? Я был уверен, что ты уже кота кормишь, – подмигнул он. – Или обломилось?
– Да не то, чтоб обломилось… – поморщился я. – Кота я как раз накормил сегодня. И черепаху носом в еду сунул. А остальное отложилось на пару дней.
– Смотри, друг! Это дело запускать нельзя! А то они знаешь какие… Крылышками взмахнула и улетела!
В общем, Андрей ухитрился испортить мне настроение окончательно. Я оставил его допивать виски, а сам ушел.
В полупустом вагоне метро я задремал. Разбудил меня громкий разговор на очередной остановке:
– Эй, овца, прогуляемся в нашем стаде?
– Оставьте меня в покое!
Два парня быдлянского вида совсем недалеко от меня теснили субтильную девицу к дверям. Девица вывернулась и бросилась в конец вагона, и парни уверенно последовали за ней. Будь я трезвым, десять раз подумал бы и, скорее всего, пустил бы все это дело на самотек. Но сейчас… Я резко встал и отрезал «овцу» от преследователей.
– Ты че? – набычился один из них.
– А что? – поинтересовался я.
– Горя хочешь? – включился в разговор второй. – Получишь!
К моему удивлению, они отошли. И только сейчас я заметил, что это стадо насчитывало голов семь. И ребятки сошли вслед за мной на «Сходненской», но держались в отдалении. Их маневры я понял сразу – в метро и менты скучают, и камер натыкано, значит, основные проблемы у меня возникнут на выходе. Но охоту они начали зря. Район я знал как свои пять пальцев, и уже в этом было мое преимущество. Нескольким приемам в подобных ситуациях меня обучил Андрей, но главное, на чем он настаивал, – если противников больше, чем у тебя рук, беги! Беги и внимательно смотри, жди, пока преследователи не вытянутся. Подпусти как можно ближе первого, быстро сбей и беги дальше. Этой наукой я и воспользовался.
Мои противники влезли в капкан, как говорится, всеми четырьмя. Я вел их к гаражам и первого сшиб с ног, еще не добежав до поворота. Второго ударил из-за угла и юркнул в проход между гаражами. Третьего бить не пришлось – он сам споткнулся о бетонный блок, а вот остальные меня настигли. Правда, в узком пространстве мне было куда отступать, но стадо перло буром. Пока я махался с первой парой, остальные нагуливали аппетит и давали советы. Длина рук позволила мне уложить одного, но тут же получил удар в лицо, ответил вслепую и, слава Богу, не промахнулся. Интуиция подсказала, что следует бежать дальше, что я и сделал. Но сильнее всего помогло то, что охотничий азарт у этих козлов явно угас.
Уже дома, глядя в зеркало в ванной, я обнаружил не только фонарь под глазом, но и фингал на скуле. К тому же очень болел правый бок. В пылу драки я явно не заметил этих ударов. Сбитые костяшки пальцев, понятно, не в счет. К счастью, родители уже спали и читать нотации о вреде пьянства и моего травматичного образа жизни оказалось некому. Холодный компресс я соорудил из целлофанового пакета и льда, но долго сидеть с этой конструкцией не смог и завалился на кровать. Засыпая, я с тоской подумал, что с такой физиономией идти на работу никак нельзя. Ни один порядочный фейс-контроль такого курьера даже на склад не пропустит. Придется завтра позвонить на работу и сказаться больным.
