У них правило есть: не заходить друг к другу без стука. Если конечно это не ночной кошмар Чонгука, там можно сразу под одеяло и под бок. Но теперь, кажется, даже с этим Гук справляется самостоятельно. Тэхен ему совсем уже не нужен.

Ким толкает дверь в комнату Гука и стоит на пороге. Стоит и смотрит, как Чонгук распластавшись на животе, обнимает подушку, запутавшись в махровой простыне ногами. Он не спит под одеялом — ему очень жарко. Тэхен его привычки наизусть знает.

У Тэ в кружке чай дымится. Чай крепкий, черный, как чонгуковы глаза. Долька лимона кисло-горького плавает, как их отношения. Тэхен не раздумывая шагает в комнату, ставит кружку на стол, подложив коврик для мышки, чтобы не оставлять следов. Тэхен садится прямо на пол, рядом с кроватью и смотрит.

Смотрит, как Чонгук спит. Спит умиротворенно и крепко, и дыхание такое глубокое. Волосы на лбу в стороны растрепались, и Тэхен может провести пальцем прямо по коже. Он так и делает. Тянет указательный палец, прижимает подушечкой между бровей и ведет вниз по спинке носа. Чонгук хмурится, морщится, а Тэ улыбается.

Чонгук мычит что-то невнятно, Тэхен замирает.

Чонгук губы облизывает, крепче руками стискивает подушку и говорит еле слышно «Тэхен». Говорит «Тэхен-а» и снова хмурится. Ему как будто больно очень или страшно. Тэ не понимает. Но он Чонгуку снится, и сон этот беспокойный.

Тэхен шепчет ему «все хорошо», утыкается подбородком в постель и гладит черные волосы. Глаз не отрывает от Чонгука. Боится пропустить любое его движение. Тэхену кажется, что сейчас Гук как никогда искренний и не скрывается за своими масками.

Чонгук, когда глаза открывает, думает, что все еще спит. Он только во сне может представить себе, что Тэхен сидит рядом с ним и смотрит за тем, как тот спит. Поэтому Чонгук утыкается носом куда-то в сгиб локтя и хрипло ото сна бормочет:

— Перестань мне сниться, хен.

— Почему? — Тэхен улыбается и тянет руку, чтобы волосы Чонгуку взъерошить и разбудить.

— Это больно очень, — бурчит Гук, Тэ замирает и улыбка с лица сползает. Чонгук во сне общительный очень и искренний. — Я во сне счастлив, и мне больно возвращаться в реальность, где ты ничего не понимаешь. Так что перестань, хен.

Тэхен руку в сторону отводит, Чонгук зевает, отворачивается от него, подставив затылок и продолжает дрыхнуть, как будто ничего не произошло. Как будто это не он только что Тэхену подкинул новую вводную в и без того сложное уравнение их отношений.

___________

Тэхен звонит человеку, которому опасно звонить раньше десяти утра, но у него выбора нет. Ему сейчас надо. И это эгоистично, но что поделать, Тэхен на грани чего-то такого, с чем никогда не сталкивался.

— Тэхен, я хочу убить тебя, имей это в виду, перед тем, как расскажешь мне, какого черта меня будит твой звонок, а не будильник в два часа дня.

Тэхен стоит на переходе и ждет зеленого человечка на светофоре, как выстрела перед стартом.

— Прости, Шуга-хен, — тараторит Тэхен. Он вообще от волнения быстро и невнятно говорит, но друзья его понимают. Его даже Шуга иногда понимает, хотя убить меньше от этого не хочет. — Можно я приеду?

— Зачем? Что случилось? — у Шуги привычный саундтрек — щелчок зажигался и глубокий вдох. А еще он больше обычного шепелявит, удерживая зубами сигарету.

— Чонгук. Пожалуйста, он только с тобой последнее время был. Мне очень надо поговорить с тобой.

Мин как-то понимающе хмыкает, выдыхает резко прямо в микрофон мобильника и, перед тем как отключиться, мычит:

— Приезжай.

У Тэхена загорается человечек зеленый, спящий Чонгук дома, катастрофа личного характера, и он со всех ног мчится к метро.

__________

Чонгук просыпается от вибрации телефона, на котором крупные цифры показывают одиннадцать утра. Он будильник отключает и несколько минут лежит лицом в подушку. Чонгук поднимается, садится на кровати и трет глаза, пока давит очередную серию зевков.

Дома тихо. Это непривычно и подозрительно, потому что сегодня выходной, и Тэхен обычно или на кухне гремит, или телевизор смотрит, да и вообще, обычно он Гука намного раньше будит своим шумом. А тут звенящая тишина.

У Чонгука дверь в комнату открыта настежь, а ведь он ее плотно закрывал накануне. Гук смотрит на нее, на стол свой смотрит и так страшно ему становится, что, если бы не его молодой возраст, инфаркт бы схлопотал на раз-два. Тэхенова кружка, наполовину полная остывшим чаем, мозолит глаза.

«Я во сне счастлив», — у Чонгука, кажется, голова сейчас взорвется. «И мне больно возвращаться в реальность, где ты ничего не понимаешь».

— Хен? — зовет Чонгук, поднимается и выходит в коридор. Тихо. — Тэхен? Ты дома?

У Чонгука руки подрагивают, когда он в комнату к Тэ заходит. Он прислоняется затылком к дверному косяку, когда видит идеально заправленную кровать. Нет дома Тэхена. И не сон это был, он действительно сидел перед его кроватью и смотрел за тем, как Чонгук спал.

А Чонгук взял и выболтал все. Выболтал неподготовленному Тэхену то, о чем молчать должен был до последнего вздоха.

Чонгук бежит обратно в комнату, дозвониться Тэхену пытается, но в ответ только длинные гудки. Тэхен или не слышит или не хочет брать трубку. И Чонгук уверен во втором.

Тэхен его, наверное, видеть не захочет больше. Гук кусает свои губы, и на самом деле, хоть он уже и взрослый, выросший не в самых лучших условиях, крепкий духом парень, больше всего на свете он хочет разрыдаться как ребенок.

Он с ума сойдет на месте, если Тэхен от него отвернется. Если Тэхен его возненавидит или презирать начнет. Чонгуку ничего тогда уже не нужно будет в этой жизни. И жизнь без Тэхена ему тоже не будет нужна.

__________

Шуга пепел сбивает большим пальцем, ударяя по фильтру, пьет кофе и наблюдает, как Тэхен теряет способность к словообразованию. Намджун оставил половину остывшего омлета, который Шуга должен съесть. Но Тэхен своим бледно-зеленым видом вообще не располагает к завтраку.

— Расскажи мне.

Тэхен прямо как будто смелости набирался. Даже выпрямился весь, взгляд такой серьезный и на все готовый. Шуга даже улыбнулся. Они с Чонгуком, конечно, та еще парочка. Стоят друг друга.

Один любит как сумасшедший, но от любви этой оградить пытается, а второй просто тормозит по-страшному.

— Что я рассказать тебе должен, Тэ?

— Что с Чонгуком? Почему он такой? У него что-то случилось, да? Я же вижу. Я чувствую даже! Он избегает меня все время, а ведь мы лучшие друзья.

У Тэхена жестикулировать лучше получается, чем изъясняться, но это ничего. Мин кивает. Он думает, что Чонгук сам никогда смелости не наберется рассказать. Замкнутый круг у них какой-то получается. И не вправе Шуга рассказывать все, но разве он хороший и порядочный человек?

Как минимум двое из их компании так не считают точно.

— Он любит тебя, Тэхен.