Нальфир следовал за Рагнаром, позволив Кровавому Когтю возглавить их маленькую группу - ел, когда Рагнар приказывал ему есть, и спал, когда Рагнар приказывал отдыхать.

- На нас охотятся, - объявил самый молодой воин вечером, воняющим созревшим потом и жаром от все ещё злобного заходящего солнца. Они пробирались вдвоём по колено в грязи через болото.

Нальфир повернул голову, и сплюнул сталактит густой кровавой слюны. Одноглазый и несчастный, он пошатнулся, погрузившись в грязь по пояс. Что-то вроде угря скользнуло в грязи рядом с его ногой, оставляя извилистый слизистый след.

Рагнар протянул руку, предлагая помощь, но бард отбил её прочь. Когда Нальфир снова поднялся на ноги, ему пришлось прочистить горло от кровавой мокроты, прежде чем он мог что-либо внятно произнести.

- Кто охотится? Зачем?

- Посмотри сам.

Нальфир повернул голову, силясь рассмотреть цель оставшимся глазом. Рагнар указывал куда-то... в грязь... возле берега болота. Он увидел чёткий, безошибочно узнаваемый отпечаток бронированного башмака силового доспеха, и бессильно заморгал, стараясь прогнать туман из мыслей.

- Мы... ходим кругами. Это может быть наш след.

Рагнар повернулся и бросил недовольный взгляд на барда.

- Я знаю, откуда мы пришли и куда идём. Это не наши следы. Поверь мне.

- Итак, наши гостеприимные хозяева тоже здесь, - Нальфир засмеялся впервые за несколько недель. - Они ведь просто должны убедиться, что мы сдохли, так? Словно не доверяют своей родной планете, которая с радостью убьёт нас сама...

- Если я не вернусь до восхода солнца, - произнёс Рагнар, - иди дальше без меня.

- Что?

- Просто подожди меня здесь. Острый Язык.

Болезненные мысли Нальфира были слишком медленны. У него возникли затруднения даже с пониманием простых фраз Кровавого Когтя, не говоря уж о рассуждениях, стоящих за ними.

- Ждать здесь, - повторил он. - Зачем?

- Затем, что ты будешь приманкой. Оставайся здесь, и выгляди уязвимым.

Нальфир фыркнул, по-волчьи мрачно, в ответ на приказ брата. Он выбрался на берег, и рухнул на землю, усевшись на место посуше.

- Это не потребует никаких усилий с мой стороны, брат, обещаю, - тихо пробормотал он.

Бард то и дело приходил в сознание, старясь все время бодрствовать. Иногда его бионическая рука замыкалась и замирала на час или два, а потом начинала дрожать от импульсов его пылающих нервов. Иногда он, как ему казалось, часами глядел на болотистую равнину, чтобы обнаружить, что прошло только десять секунд. А иногда он прикрывал глаза на пару мгновений, чтобы понять, что прошло полчаса, поглощённых порченым бредом.

- Чёрная Грива, - пробормотал он. Глаза отказывались сфокусироваться на приближающейся фигуре, пробиравшейся сквозь трясину.

- Нет, - произнёс голос. - Это я, кузен.

Нальфир не смог сдержать ухмылки. Его взгляд очистился, когда он понял, кто стоит перед ним.

- Ну надо же. Если это не надсмотрщик этой планеты, сержант Ворейн, то я, наверное, совсем плох, - он поднял и нацелил своей здоровой рукой болтер, чувствуя гордость от того, что прицел не дрожит.

Расчленитель не двинулся, когда поднялось оружие Волка. В одной руке он сжимал топор, в другой держал болтер стволом вниз. Как и у Нальфира, его броню покрывали шрамы от зубов и когтей, она была обесцвечена и отбелена серными дождями. Но, в отличие от барда, лицо космодесантника не было изъедено и поражено ядом и инфекцией.

- Острый Язык, - приветствовал он Волка.

- Это моё имя для родичей. Житель Кретации, называй меня Нальфиром.

- Хорошо. Пусть Нальфир. Ты один? Где Рагнар?

- Он мёртв.

- Это ложь, кузен. Я бы уже нашёл его кости, будь это так.

- Может, ты просто плохой охотник? Кто ж знает...

Ворейн напрягся, выдыхая сквозь сжатые зубы. Он с трудом усмирил свой пылкий нрав.

- Сказать, что рождённый на Кретации - плохой охотник, значит серьёзно оскорбить, кузен. В этом мире только дети и калеки неспособны обеспечить свой клан пищей.

- У нас на Фенрисе так же, - ухмыльнулся Нальфир, показав окровавленные зубы. - Скажем так, оскорбление сейчас очень к месту. Мне кажется, что у меня плохое настроение, а хорошая перебранка согреет мою кровь и порадует душу.

- Твоё выживание будет чудом, - покачал головой Ворейн.

- А твоё гостеприимство - откровенно дерьмовое, - ответил Нальфир. - Мы сожрали уже половину ящериц на континенте. Надо же, а я раньше думал, что у волков Фенриса невкусное мясо. Но я ошибался, признаю. Здесь все состоит из отравы. Каждый зверь ядовит, каждое растение отравлено. Даже в воде паразиты.

Ворейн кивнул.

- Все верно. Хотя ты едва прикоснулся к поверхности. Самые опасные звери Кретации держатся подальше от крепости-монастыря. Они на своей шкуре узнали, и передали следующим поколениям, что мы не стесняемся использовать пушки замка на тех, кто осмеливается приблизиться к его стенам.

- Те, которых мы прикончили, были достаточно смелыми, хоть и отвратительными. Тьфу, этот мерзкий вкус.

- Почему вы остались неподалёку от крепости? - спросил Расчленитель. - Большинство изгнанных нами претендентов уходят прочь от твердыни, когда шествуют Путём Заходящего Солнца.

Кровавая зубастая улыбка Нальфира вернулась на его лицо.

- Мы искали тайники с оружием или бронированные бункеры, конечно. А потом собрались пробиться обратно в твою крепость.

Ворейн ничего не сказал в ответ, подумав, что Волк говорит правду.

- Как... смело с вашей стороны, - сказал он наконец.

- Мы - Волки, - ответил бард, считая, что этого обоснования достаточно. - В любом случае, кузен, я достаточно долго тебя отвлекал.

Расчленитель развернулся на месте, в три раза быстрее обычного человека, но все же оказался недостаточно проворен. Рагнар вылетел из грязной воды, вышиб из рук противника топор ударом Морозного Когтя, и рубанул по лицу Расчленителя.

Кретацианин отшатнулся назад, подняв болтер лишь для того, чтобы оружие разлетелось на куски от удара меча Кровавого Когтя. Ворейн замер, когда его взгляд встретился с холодным отпечатком смерти в глазах Рагнара, и сглотнул. Неподвижные зубья цепного меча Волка легонько царапнули шею Расчленителя.

Грязь и ил вместе с потоками мутной воды ручьями стекали с доспехов Рагнара. Его волосы были собраны в грязный гребень, а на лице извивались толстые блестящие пиявки. Ворейн испытал к себе жгучую ненависть за то, что испытал к противнику восхищение: Волк умудрился замаскировать звуки своей брони, перемещаясь под покровом болотной воды. Без сомнения, ему пришлось задержать дыхание на несколько минут, чтобы подобраться так близко к Расчленителю и напасть со спины.

- Умелая охота, - признал Ворейн, осторожно выговаривая слова.

- Я тоже так думаю, - прошипел Рагнар. - И полагаю, что следующие твои слова будут достаточно хороши для того, чтобы спасти тебе жизнь.

- Мой Орден благодарит вас, - сказал Ворейн, не отрывая взгляда от Волка, - за возвращение боевого корабля 'Барионикс'.

Они устроили привал без разведения огня, расположившись в нашедшейся неподалёку пещере. Её пространство заполнилось эхом диссонансной песни от скрипа и визга повреждённых механизмов брони, капающей в глубине пещеры воды и криков охотящихся рептилий в отдалении.

Рагнар вытер с лица большую часть грязи после своей подводной засады, остались только тёмные круги вокруг налитых кровью глаз. Дыхание Нальфира клокотало в груди, что не предвещало ничего хорошего, по мнению Кровавого Когтя. И Рагнар заговорил первым, отогнав жирных кровяных мух взмахом разбитой бронеперчатки.

- Почему ты здесь, сержант?

- Теперь я 'капитан', - безэмоционально ответил Ворейн.

- Ну, прими тогда наши самые сердечные поздравления, - проворчал Нальфир, удивившись сам себе. Обычно он бывал более саркастичен. - Но и на вопрос ответь.

- Я хотел найти вас, чтобы вернуть, - Ворейн указал на вход в пещеру и вечные джунгли за её пределами, которые заполняли весь мир от горизонта до горизонта. - Конечно, если вы не хотите остаться здесь.