– Он нашел время, чтобы навестить тебя, когда ты потеряла вашего ребенка? – Слова Брюса вонзались в нее, как острые кинжалы. – Нет! Ему было плевать на твое разбитое сердце, страх и одиночество. Он был слишком занят, кувыркаясь в постели с какой-то шлюшкой! Он быстро утешился, а эта дрянь сделала все возможное, чтобы ты узнала, где и с кем он был. Ты ничего ему не должна!

– Это не означает, что я должна вести себя так же отвратительно! – закричала Лекси. Ей стало невыносимо больно. Все сказанное Брюсом было правдой. – Он ранен, Брюс, и мне нравился Марко. Пожалуйста, постарайся понять, что я просто не смогу спокойно жить дальше, если не поеду.

– За счет нас?

Это «нас» больно кольнуло Лекси, и слезы подступили к ее глазам, когда она смотрела на этого привлекательного тридцатипятилетнего мужчину. Брюс был воплощением элегантности в светло-сером костюме, сшитом на заказ. Холодный гнев плескался в его голубых глазах, циничная ухмылка искривила его губы. Лекси не думала, что он в открытую озвучит то, что они старательно обходили в течение нескольких месяцев. Брюс был ее наставником, ее спасителем и другом, и она очень сильно его любила и ценила.

Но Лекси знала, что любит его не так, как он того желал. Она и сама хотела бы любить его как мужчину, но не могла.

– Нет, забудь, что я сказал, – вздохнул он. – Я злюсь, потому что… – Он остановился и коротко выругался. – Франко достаточно было поманить тебя пальцем, и ты… – Он снова коротко вздохнул. – Езжай. – Он повернулся и направился обратно к двери. – Возможно, если ты снова увидишь его, то поймешь, что повзрослела, а он… Я просто надеюсь, что ты поймешь, что твои чувства к нему остались в прошлом, и сможешь жить дальше без этого ублюдка.

Лекси стояла около своего стола и судорожно прижимала к себе сумку, борясь с желанием побежать за Брюсом и умолять его понять ее. В тот момент Лекси твердо знала: в ее долгих отношениях с Брюсом поставлена точка. Она была просто дурой, эгоистичной, несправедливой. Она прекрасно знала, что чувствует к ней Брюс, но старательно избегала этого. В последние несколько месяцев она убеждала себя, что между ними возможны близкие отношения: они работают вместе, хорошо понимают друг друга.

Но симпатии было недостаточно, и она всегда это знала. С того самого момента, как Лекси осознала, что чувства Брюса по отношению к ней изменились, она вела с ним нечестную игру.

Пытаясь справиться с дрожью, Лекси быстро надела пальто. Сейчас у нее нет времени, но, когда она вернется из Италии, их с Брюсом ждет долгий и непростой разговор об их отношениях.

События сегодняшнего дня заставили Лекси посмотреть на себя со стороны. Ей всего двадцать три года, а она уже успела влюбиться в богатого, безответственного плейбоя, забеременеть от него, выйти за него замуж, возненавидеть его, потерять его ребенка, а потом и его самого.

Так почему же она снова возвращается туда?

В конце этого длинного дня, приземлившись в шумном аэропорту Пизы, Лекси все еще задавалась тем же вопросом.

В дорогу она надела узкие голубые джинсы, выгодно подчеркивавшие ее стройные ноги, мягкий серый жакет и шарф, небрежно обернутый вокруг шеи. Распущенные волосы обрамляли ее бледное нервное лицо, зеленые глаза напряженно рассматривали толпу в поисках человека, который будет ее встречать. Она почти сразу заметила знакомое лицо.

Пьетро, щеголеватый невысокий мужчина с копной седых волос и оливковой кожей, уже ожидал ее у выхода. Пьетро был личным шофером Сальваторе, а его жена Зета – экономкой в Кастелло-Монфальконе, усадьбе семьи Толле, расположенной на окраине Ливорно. Пьетро и Зета всегда были холодно-вежливы с Лекси, но это было лишь каплей в море неприязни, с которой она в свое время столкнулась.

Пьетро мрачно поприветствовал ее:

– Рад снова видеть вас, синьора, хотя обстоятельства встречи и нерадостные.

– Да, – согласилась Лекси.

Взяв ее небольшой чемодан, шофер жестом пригласил ее следовать за ним. Несколько минут спустя они уже ехали в шикарном автомобиле в сторону Ливорно. Лекси смотрела в окно на знакомые пейзажи и чувствовала себя крайне странно. Она полюбила этот городок за время своего недолгого пребывания здесь, хотя и возненавидела все остальное, связанное с ним.

Она вспомнила, как впервые попала на виллу. Девятнадцатилетняя беременная женщина – а по сути, сама еще ребенок, – она чувствовала себя незваной гостьей и изгоем одновременно. Сальваторе не мог без отвращения смотреть на нее. Франческо напоминал ей прекрасного золотого орла с подрезанными крыльями, который не может улететь туда, куда ему хочется. Он огрызался на каждого, кто осмеливался подойти к нему, постоянно со всеми ссорился, чаще всего с отцом. Его возмущало отношение отца к Лекси, к их женитьбе, к ребенку, который скоро должен быть родиться. Он злился оттого, что не мог защитить ее, потому что не был уверен до конца, что она не заманила его в ловушку при помощи беременности, в чем неоднократно обвинял ее Сальваторе.

Лекси с грустью подумала, что иногда настоящая, сильная любовь – это плохо. Она все еще прекрасно помнила пульсирующую бесконечную боль на протяжении нескольких месяцев, пока…

«О, ради бога, перестань, – одернула себя Лекси. – У тебя был потрясающий роман с роскошным сексуальным плейбоем, ты забеременела и вышла за него замуж. Ты пережила потерю своего ребенка, хотя для большинства эта потеря стала немалым облегчением. Скорби о своем ребенке, но не вздумай скорбеть о браке, которого не должно было быть! И не вздумай снова начать себя жалеть!»

Автомобиль замедлил ход, и Лекси обнаружила, что они въезжают в больничные ворота. Белоснежное здание больницы было очень современным и выглядело как люксовое заведение.

Это была та же больница, в которую она попала три с половиной года назад. Когда она вышла из машины и окинула взглядом больничный корпус, воспоминания всколыхнулись внутри ее. Лекси не хотелось идти туда, ее зазнобило от одной только мысли об этом. Ее ребенок, ее малыш умер в этих стенах, в этих бездушных белых коридорах среди роскошных палат, походивших на номера дорогих отелей.

– Синьор Сальваторе попросил меня сопровождать вас, синьора. – Пьетро подошел так тихо, что Лекси подпрыгнула на месте. Она моргнула, пытаясь отогнать болезненные воспоминания. – Нам сюда…

Лекси пошла за шофером, с трудом переставляя ноги. Охранник попросил у нее паспорт, прежде чем пропустить ее внутрь. Трясущимися руками Лекси открыла сумочку и стала искать документы, в то время как Пьетро сердито ворчал, что это совершенно ни к чему, поскольку он может лично поручиться за синьору.

Лекси хотела одного: чтобы Пьетро оставил охранника в покое и позволил ему делать свою работу. Все это было для нее чересчур болезненно. Она не нужна Франческо. Он не остался один в целом мире. У него большая семья и множество друзей, готовых поддержать его. Будь у нее хоть толика здравого смысла, она развернулась бы и ушла отсюда.

Но она не развернулась и никуда не ушла. Она молча следовала за Пьетро по больничному вестибюлю к лифту, который поднял их наверх. Они прошли по еще одному гулкому коридору, и водитель распахнул перед Лекси дверь и отошел в сторону. Лекси сделала глубокий вдох и вошла в палату.

Ей понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что это сестринская. Удобные кресла стояли вокруг кофейного столика, аромат свежесваренного кофе витал в воздухе. Хорошенькая темноволосая медсестра сидела за столом перед монитором компьютера. Она посмотрела на Лекси и улыбнулась.

– А, синьора Толле, добрый вечер, – прощебетала она по-итальянски. – Ваш муж сейчас спит, но вы можете посидеть с ним. – Девушка перешла на вполне сносный английский. – Ему станет лучше, когда он увидит вас.

Лекси подошла к двери, на которую указала медсестра. Ее сердце стучало, как сумасшедшее. Она вошла в комнату и быстро закрыла за собой дверь, чтобы прислониться к ней. Она боялась того, что может увидеть на больничной койке.