— Легче было бы, если бы ты заткнулась, — ответил он, и его глаза потемнели.

— Так вот, чего ты от меня хочешь? Молчания? — потребовала я ответа, чувствуя, как эмоции нарастают. — Можешь считать меня тупой, но, очевидно, что тогда вечером ты хотел гораздо большего. Но ты не можешь получить и то, и другое, тупица. Либо между нами что-то есть, либо я свободна.

Ругер оторвался от барной стойки и, пока шел по кухне, продолжал удерживать мой взгляд.

— О, я могу получить и то и другое, — сказал он. — Ты даже представить не можешь, на что я способен, Соф. Но я готов открыть тебе, что здесь происходит. Я хочу тебя трахнуть.

Он обогнул кухонный островок, крадясь словно большой кот в татуировках. Кухня казалась все меньше и меньше. С каждым его шагом я все ближе ощущала его голую грудь, черные татуировки и как четко он может контролировать свою силу. Возможно, открытая конфронтация была ошибкой...

— В этом суть таких парней, как я, — продолжил он, его голос стал низким и ровным, а глаза буравили меня. — Мы никогда не делаем то, чего от нас ждут. Мы берем то, что хотим. А я? Я хочу всего. Для начала, я хочу привязать тебя ремнем к своей кровати. Затем хочу разрезать твою одежду и оттрахать во все твои дырки. Еще хочу кончить на тебя и размазать свою сперму по твоей коже, лизать твою киску, пока ты не начнешь кричать, чтобы я остановился, потому что, если кончишь еще хоть раз, умрешь. А затем хочу проделать все это снова. Я хочу обладать тобой, Софи.

Он остановился рядом со стулом, на котором я сидела, так близко, что я ощущала жар его тела. Я даже не могла повернуть голову и посмотреть на него, застывшая, словно кролик, его слова вновь и вновь прокручивались в моей голове. Меня окутал его запах. Я попыталась сделать вдох, когда он приблизился еще ближе, положил одну руку на барную стоку и зашептал мне в ухо.

— Я хочу обладать каждой частичкой тебя, — продолжил он, его дыхание обжигало мне кожу. — Я хочу нагнуть меня на этой стойке, стянуть эти шортики и трахать тебя до тех пор, пока мой гребаный член не начнет болеть, и не уйдет эта проклятая тяжесть в яйцах. Потому что я ощущаю все это уже хренову тучу времени, Соф, и уже начинаю думать, что это чувство никуда не уйдет, если я с этим ничего не сделаю.

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не запищать от паники. Каждая молекула в моем теле трепетала, и я сильно сжала ноги, создавая давление на клитор, который пульсировал от желания. Чувствовалось это хорошо. Но не настолько, потому что мне хотелось большего. Щеки у меня вспыхнули, и я быстро задышала. Я раздумывала, не запустить ли мне руку в его полузастегнутые штаны. Возможно, стоит самой убедиться насчет слов Кимбер о его члене...

А Ругер до меня даже не дотрагивался. Он все еще не дотрагивался до меня. Я чуть не застонала.

— Но это, очевидно, не очень хорошая идея, — добавил он, и его голос похолодел, когда он отстранился. — Мы оба это знаем. Это не то, что нужно Ноа, да и нам с тобой тоже. Но твоя идея по поводу того, чтобы трахаться с одним из моих братьев? Она засела мне в голову, Соф, и я начинаю думать о том, чтобы начать палить в людей. Я не горю желанием кого-нибудь убить завтра, поняла? Это не лучший способ закончить вечеринку. Это не только расстроит нашего Президента, но и местные парни могут вступить в перепалку со всем остальным клубом.

Вот дерьмо.

Я кивнула, а моя грудная клетка поднималась как бешеная.

— Значит, все обдумав, ты будешь вести себя на вечеринке так, как я сказал? — просил он, и хотя он облек это в вид вопроса, ощущалось это как четкий приказ. — Я понял, что ты не хочешь такого, как я, в своей кровати, не хочешь, чтобы тобой владели. И не хочешь портить отношения между нами. Но, если ты хочешь совратить байкера, Соф, я — твой единственный вариант. Я не стану стоять в стороне и смотреть, как ты трахаешься с одним из моих братьев.

— Не могу поверить, что ты только что это сказал, — прошептала я. — Это по стольким причинам неправильно. Я даже не знаю, с чего начать.

Он перебил меня, и у него был тяжелый взгляд и жесткий голос.

— Плевать я хотел, что это неправильно, — произнес он. — Это то, как обстоят дела. Мой дом, мой мир, мои правила. Скажи, что поняла, и я позволю тебе пойти на вечеринку.

— Я взрослая, — попыталась вставить я, хоть голос и дрожал. — Ты не можешь указывать мне, что делать.

— Но я все же указываю, — он повернулся и пожал плечами. — Неужели ты думаешь, что я не смогу сделать по-своему? Я, черт возьми, добьюсь этого, Соф. Не пытайся меня испытывать.

— Я еще не решила насчет вечеринки, — прошептала я, — но не собираюсь продолжать этот разговор. Я иду вниз.

— Нет, не идешь, — оборвал меня он, а еле слышный инстинктивный голосок внутри меня завопил о том, что мне нужно срочно бежать.

Я соскочила со стула и бросилась к лестнице. Это была большая ошибка, так как Ругер поймал меня, обернув руки вокруг талии, приподнял и, усадив на стойку, вцепился в меня взглядом. Двумя секундами позже он шагнул в пространство между моих ног, одной рукой крепко держа меня, а другую запуская мне в волосы и оттягивая голову назад.

— Пусти меня, — зашептала я.

Он приподнял голову, будто обдумывая эту идею, а затем медленно покачал ею.

— Не могу, — произнес он.

Затем его губы накрыли мои, а у меня в голове словно сработал детонатор.

Глава 7

Это был не нежный поцелуй. Он не был медленным, соблазнительным или многозначительным. Это был взрыв сдерживаемого желания... Сдерживаемого годами, если точнее. Грудь Ругера была похожа на твердую стену, и я, не задумываясь, оплела его талию ногами. Его рука сильнее сжала мои волосы, оттягивая голову в сторону, чтобы дать ему больший доступ. Его язык был глубоко у меня во рту, и он был безжалостен. Шарик посередине языка дразнил, напоминая, что секс с ним определенно будет отличаться от всего, что у меня было раньше. Его член так сильно уперся мне в живот, что было почти больно.

Господи, ну почему на нас столько одежды?

Ругер запустил руку под мою майку, слегка отодвинувшись торсом настолько, чтобы накрыть мою грудь. Его пальцы нащупали мой сосок и стали пощипывать его через тонкий шелк лифчика, а я выгнула спину, желая большего. Он оборвал поцелуй, и мы уставились друг на друга, тяжело дыша и ошарашенные случившимся.

— Мы решили, что это плохая идея, — отчаянно напомнила я, гадая, как он отреагирует, если я приближусь и начну посасывать его губу.

Я не могла оторвать от губы взгляд, красной и блестящей от влаги нашего поцелуя.

— Сегодня я не пьяна. Так что никаких оправданий.

— Ты сказала, что хочешь перепихнуться, — ответил он, его зрачки были такими темными. — Я здесь. Между нами и так уже все испорчено, почему бы не испортить все окончательно? Ущерб уже нанесен, так что мы и так в полной заднице. Я не могу забыть, какой ты была на вкус тем вечером, или как ты ощущалась подо мной на том диване. Мне нужно оказаться внутри тебя, Соф.

Боже, какое искушение...

Но могу ли я спать с Ругером и одновременно жить здесь? Я всегда хотела его, и сейчас уже нет никаких сомнений, что он хочет меня. Однако воспоминания о женщине, которая сидела на этой самой кухне голой всего полчаса назад... о пурпурных трусиках... о зеленом лифчике... Обо всем, что я нашла в доме Ругера, который должен был стать настоящим домом для Ноа...

Переспать с Ругером будет самоубийством.

У меня было такое чувство, что я ударилась головой о что-то твердое, но в зоне досягаемости была лишь его грудь, а находиться еще ближе к его обнаженной коже было последним, что мне сейчас было нужно.

— Плохая идея, — сказала я.

Его пальцы покручивали мой сосок. Вторую же руку он опустил ниже и обхватил мои бедра, а твердая длина его члена уперлась в клитор. Такие движения стали бы еще приятнее, если бы он вошел в меня.

Я почувствовала, как внутри все встрепенулось, как закружилась голова. Не думаю, что я когда-либо хотела чего-то так же сильно, как ощутить его внутри себя.