Но это только одна сторона. Гораздо лучше было получить ксенотехнологии. Мне очень и очень понравился разбор дроида на кусочки. Освободив из инвентаря одного подбитого засранца, я осмотрел его и взялся за отвёртку. За неимением верстака, засранца положил прямо на пол своей комнаты, и начал разбирать. Дело в том, что Система выдала мне прекрасную броню, но мне хотелось получить из этого робота источник энергии – мощный ксенореактор. Это был, судя по подсказке системы, реактор холодного синтеза. Сняв тяжёлую кирасу, я уставился на вереницу проводов, кабелей, уложенных внутри робота, чёрные, запаянные наглухо блоки с управляющей системой. Провода были похожи на кровеносную систему – от огромных в центре до маленьких в руках и ногах. Контейнер с кибермозгом я отрезал и закинул в подпространство. Потом изучу…

====== 8. Святой Дорн ======

Итак, что можно сказать по результатам первичного осмотра? Система мне конечно помогала, дав справочную информацию по отдельным узлам, но и я в прошлой жизни занимался робототехникой на профессиональном уровне. Конечно, мы занимались не какими-то суперроботами, а обычными рабочими лошадками, но всё же, в роботах я смыслил очень неплохо, как и в железе. Реактор, судя по всему, не имел радиоактивной зоны – вокруг не было замечено радиации. Счётчик гейгера, встроенный в броню каждого уважающего себя космодесантника, молчал как рыба об лёд. Показатель счётчика в пределах нормы. И тем не менее, я не рисковал и разбирал робота в полной броне, вдруг взорвётся или радиацией пульнёт? Керамит неплохо держит радиацию, а уж адамантово-керамитовая слойка с толстым слоем Чёрного Солнца – защитит даже от огромной дозы. Воздушные фильтры в шлеме, опять же, полезная штука.

Робот имел все привычные мне органы управления и работы – реактор, управляющая система, микроконтроллеры отдельных сегментов – рук, ног, контроллеры датчиков, центральный процессор в виде кибермозга – нейрокомпьютера, и конечно же, систему ввода-вывода информации.

Хорошо, что компьютером я озаботился заблаговременно – ещё в ультрамаре купил обычные бытовые компьютеры, слегка их модифицировал при помощи кузни, оказавшейся неожиданно благосклонной в деле создания электроники… Да ещё и изучение ксенотеха помогло увеличить мощность моих компов.

Достав один из ноутбуков, активировал его и начал разбирать по косточкам управляющий код, работающий с микроконтроллерами. И таке что я узнал? Скорее всего, роботы спроектированы на земле в тёмную эру технологий. Искуственный интеллект находится на уровне, достаточном для формирования нервно-цифровых импульсов, скорость обработки сигнала просто конфетка – меньше миллисекунды. Управляется именно нервно-цифровыми, а не полностью цифровыми импульсами – нервно-цифровые отличаются неким привкусом тёплой ламповости – они во-первых – не имеют тайминга, иногда импульс большой, иногда маленький, всё зависит от силы входящего тока. А во-вторых – импульсы не зашифрованы, то есть не несут информации. Это можно представить как реактор, вырабатывающий ток, систему кабелей, соединяющую реактор с конечной мышцей и резисторы, управляемые компьютером, которые управляют уровнем прохождения тока к каждой конечной мышце. Микроконтроллеры в итоге и выполняют функции резисторов. Так когда-то действовали совсем архаичные аналоговые псевдо-роботы, манипуляторы ранних лет двадцатого века. Ток, кстати, постоянный.

Измерительные приборы, заблаговременно купленные в магазине стройматериалов показали, что реактор выдаёт охрененную мощность. Вольтаж у него большой, очень большой – три тысячи вольт. Хорошо, что пласталь, которой покрыт внешний слой брони, не проводит ток, как и все остальные слои брони. Иначе бы мог поджариться. Реактор работал, на полную или нет – не знаю. Но работал.

Опытным путём мне удалось подключить разъёмы сетевого интерфейса к входному гнезду на реакторе. Имея драйвер, заблаговременно скачанный при помощи системы, удалось получить доступ к системным файлам и управляющей программе реактора. Она была уже электронной, кибермозг реактором не управлял никак. Ну или управлял посредством программы. Благодаря обратной инженерии мне удалось найти числа, отклоняющиеся на такое же количество процентов, что и показания на вольтметре. Таким образом удалось найти управляющий код и манипулируя им, изменять темп работы реактора. Мощная штука! Очень мощная, гораздо мощнее обычных плазменных реакторов, используемых империумом.

У меня ушло часов шесть на то, чтобы создать полноценную управляющую систему для реактора, кстати, работающего на холодном синтезе ядер в слаборадиоактивном топливном веществе, и извлечь его, вставив в заплечный генератор брони ультрамарина. Вернее, я его засунул в броню, усилил сервомышцы брони с помощью нового материала – более прочных и мощных наномышц, добавил слой Чёрного Солнца во все ключевые места и армирующую сетку внутрь керамита. Просто представил её себе и попросил систему сделать такое. Это была пространственная паутина внутри керамита, которая распределяла нагрузки удара по большей, намного большей площади и в случае чего – защищала броню от мощных расколов.

Вроде бы прокатило. В результате, когда Тит и Техножрец пришли ко мне, они застали меня, всего такого весёлого, всовывающего с помощью отвёртки, напильника и такой-то матери, реактор в заплечный генератор. Техножрец аж выронил какую-то книжку от удивления и завопил:

– Отойди от этого! – ух ты, ну и голос. Да и рожа у него была… сам киборг, а ещё на меня орёт.

– Ша, тишина, что случилось, – я всё-таки оторвался от своей работы. Техножрец был относительно молодой и ещё не кибернетизированный донельзя. Но уже изрядно переделанный в машину. Лицо под железной полумаской было человеческое, а вот руки кибернетические, как и пара манипуляторов, торчащих из-за спины. Помесь робокопа и священника.

– Что ты сделал? Это же кощунство!

– Тихо, – я начал раздражаться, – что тебе не нравится? Тебя уже два дня вызывали, а ты всё занят… – недовольно на него посмотрел, – и вообще, мы не представлены.

Тит, пришедший с техножрецом, представил нас:

– Дорн, это жрец Амир, Амир, это рядовой моей роты, Дорн. Надеюсь, вы поладите, – и смылся, оставив жреца в священном ужасе лазить над препарированным роботом и что-то бормотать. Я встал из-за стола и посмотрел на него.

– Эй, Амир, с тобой всё в порядке?

– Ты что наделал? – у него аж импланты тряслись от недовольства, – что ты сделал, варвар?

– Ты кого варваром назвал? Давно по своим щупальцам не получал, а? – я уже понял, как нужно разговаривать с наглыми людьми здесь. Вежливость не в чести, да и нужно помнить, что техножрецы не часть имперского культа и вроде как параллельны, – я разобрал машину. Ну что я могу сказать… – посмотрел на препарированного, рядом с которым едва ли не на коленях ползал техножрец, – пациент скорее мёртв, чем жив. Основная управляющая система крайне примитивна, и в то же время феноменально сложна. Нейро-цифровые импульсы с резистивной системой управления напряжением и силой тока. Главный управляющий блок – кибернетический мозг, – достал со стола цилиндрик, внутри которого плавал кибермозг, раза в два меньше человеческого, сферический, утыканный проводами, – нейрокомпьютер. Его характер работы мне с одной стороны понятен, с другой, совершенно не интересен.

Жрец взял из моих рук цилиндрик со священным ужасом, я же продолжил:

– В качестве мышц используются сокращающиеся наноструктуры. Удивительно простая и эффективная конструкция! И всё же, программный код микроконтроллеров использует цифровую систему, благодаря этому мне удалось подключиться к управляющей системе реактора и создать простенький патч, позволяющий управлять реактором. Реактор, кстати, самая крутая часть. Три тысячи вольт, мощность больше, чем у реактора дредноута. Именно он, в сочетании с простой структурой, кибермозгом и эффективными наномышцами позволяет машине развивать огромную силу и скорость.

– Это… феноменально… сколько вы взяли с поля боя мозгов?