- Ты о чем мне говоришь ! Как это мелочь ?! А это, по-твоему что - ерунда ?! – ухоженный пальчик с наманикюренными ногтями показал на бок. На рубашке, под курткой, расплывалось кровавое пятно.
- Я же говорила ! – взвизгнула Марина и выхватила телефон. Корчагина рванулась к раздевалке. Мимо меня к мужской раздевалке метнулся стоящий рядом Быстров. Только Соколова стояла и беспомощно глядела на пятно на рубашке – ей звонить было некому…
- Да это мелочь, ерунда… - начал успокаивать суетившихся дам – ну шов слегка разошелся… Да не надо никому звонить ! – рявкнул раздраженно. Какой там ! Только отмахнулись небрежно, а Маринка, засранка, бросила по ходу тыканья в кнопки телефона:
– Вы у нас национальное достояние и себе не принадлежите - принадлежите народу ! Вот народ о вас и позаботится, если вы так халатно относитесь к своему здоровью ! И что делать ? Остановить женщину, когда она в процессе задуманного… Да легче летящий на всех парах поезд остановить, чем что то вбившую себе в голову возбужденную женщину ! Остается только смиренно ждать, когда у нее закончится завод… А там.. А там – адекватные мужчины: с ними договориться легче… Уж они то все поймут правильно…
Дамы отзвонились. Подняли на ноги всех, кого можно – каждая по своей линии. Обратился к директрисе, как, на мой взгляд, самой вменяемой женщине:
– Ну к чему такая забота о бывшем физруке ? Дама поглядела на меня недоуменно, как на сказавшего какую то глупость:
– А в нашей школе всегда заботятся о своих самых ценных сотрудниках ! А уж о вас то – тем более…
– Бывших сотрудниках… - мягко напомнил директрисе. – Не пойму – о чем вы ?! – искренне, вроде бы, удивилась начальница…
– Я же вам, перед уходом, отдал заявление на увольнение – напомнил директрисе.
– Не морочьте мне голову, больной ! Какое заявление ? Вы отбыли, по личной необходимости: мы вошли в ваше положение, прогулы вам ставить не стали… Уроки проводятся; учебный процесс идет своим ходом… А что касается зарплаты… - хитро прищурилась мадам – так это вы решите с теми, кто их проводил… И вообще – хватит болтать: не тратьте силы – вам они еще понадобятся ! А после лечения – сразу на рабочее место ! И трудиться, наверстывая упущенное ! – пристально посмотрела в глаза и добавила, если вдруг я не понял:
– После болезни – как поправитесь, здоровый – сразу ко мне ! Вот так ! Как только – так сразу ! Без меня все решили… Матриархат правит, едрит его за ногу ! А мужчины жмутся по углам – бедолаги…
Подкатили аж четыре "скорых", одна за другой. И устроили ругачку – куда и к кому меня везти ! Оно, конечно понятно: их попросили – очень попросили, оказать помощь уважаемые люди, а они облажались ! Другие оказали помощь… Это же урон престижу звонившего: как так; почему… Значит я в этом мире уже ничего не значу ! На девчонок и мадам было страшно смотреть, особенно на Настю: ее скорая приехала позже всех, а первой – медпомощь от Быстрова. Тот поглядывал на Корчагину и ухмылялся… Гнусно ухмылялся… – прочитал я в потемневших от гнева Настиных глазах… Так – пора прекратить этот цирк, а то переругаются все: вон уже Маринка Насте выговаривает:
– Твои приехали последними, вот пусть и стоят в сторонке, а мои – так раньше Быстровских ! И вообще – у меня частная клиника, а не какая то там больница ! Еще один удар по Корчагинскому самолюбию и гордыне ! А тут еще и отцы девчонок подкатили ! Ну это уже совсем перебор ! Пора мне, как истинному герою, прекратить эту трагикомедию ! Устроили здесь, понимаешь, балаган…
– Да хватит уже вам ! – бросил раздраженно присутствующим. – Ну они то – понятно… - глядя на мужчин, мотнул головой в сторону дам – у них этот, как его… – материнский инстинкт… А вы то чего прикатили – дел, что ли других нет ?!
– Кто бы обо мне так заботился… – хохотнул Быстров-старший и добавил чуть слышно, с грустью в голосе – вот так, искренне… Корчагин только молча развел руками, скосив глаза на дочь…
- Ладно… Сейчас царапину замажем йодом и закончим этот балаган… - закруглил тему. Вынули из одной из скорых раздвижные носилки, поставили… Хоть и на улице, но мороза практически нет, так что скинул куртку, лег на носилки, на левый бок, задрал рубашку до подмышки. Отодрал, почему то легко, пластырь от тела…
Настин отец удивленно присвистнул; дамы дружно охнули; Настя побледнела; Быстров-старший выразился сочнее:
– Ни хрена себе царапина… Вдоль всего бока: сверху вниз, шли рядом три двадцати сантиметровых, мокрых от крови, фиолетово-серых рубца, бугрясь наростами и коростой… Я сам, при свете дня, разглядев их, был неприятно поражен ! Хотя – ведь заживали уже. Разбередил, наверное, при встрече…
- Так ! – взяла инициативу в свои руки директриса – срочно в больницу ! И лежать – до полного выздоровления ! Женский пол ее активно в этом поддержал…
- Так ! Мадам… – теперь уже я нажал голосом – командовать будете дома, или в школе… И не мной ! – сурово уперся взглядом в директрису. Та сразу сдулась – куда начальственные нотки девались:
– Я же хочу как лучше… - пролепетала она. – Спасибо за заботу: действительно спасибо… - смягчил тон – но мне лучше знать, что делать… - Медики ! – повернулся к врачам – обработайте рану и наложите пластырь, чтобы хватило до дома дойти… Ольга меня проводит… Поймал ревнивый Настин взгляд. Соколова шагнула ко мне и молча кивнула… Хоть эта не командует…
Дошли до подьезда. Ольга пыталась пристроиться под левое плечо, с возгласом – Обопритесь на меня - но я прервал подобное поползновение тотального ухаживания – не раненый я и не беспомощный… Поднялись до квартиры: достал ключи, открыл дверь. Ольга подхватила меня и вошла со мной в квартиру, захлопнув дверь ногой. Все. Путь к отступлению отрезан. Добилась таки своего – вошла в мою холостяцкую обитель… На пороге зала – из полутьмы прихожей видно особенно четко, возникла химера. Ольга отшатнулась в испуге: морда на уровне ее глаз; клыки оскалены; зрачки сверкают зловещим рубиновым светом. Хима рыкнула зло, расширив на секунду ноздри - Ты что ?! Ты что сделала !! Ты - Моего папочку !!!
– Хима – отставить гнев ! Просто пластырь разошелся… Она здесь не причем… Бледная Соколова шагнула вперед:
– Я правда не виновата… Брыли морды Химы опустились вниз, почти закрывая десяти сантиметровые клыки. Надо их бы примирить.
– Ольга – приготовь чай, пожалуйста… Хима помоги ей на кухне… Чем моя девочка может помочь другой девочке ? Да найдется что-нибудь… Прошел, прилег на диван: надо часик-два полежать без движения – ведь срослось уже, перед походом в школу… А на кухне, тем временем Ольга что то говорила негромко, а Хима порыкивала в промежутках… Вот и чудно, вот и славно. Договорятся между собой, надеюсь: обе ведь женщины…
Ольга ушла домой под вечер: посидели, поговорили о том, о сем… Соколова все настойчивее продвигала свою мысль: во если бы она была рядом – такого бы не случилось !
– Хочешь честно ? – спросил девушку. – Скажите… - осторожно согласилась она, поморщившись.
- Если бы ты была со мной – мы бы вообще сюда не вернулись: ни ты, ни я ! Ни драться как следует; ни ножом работать; ни фехтовать; ни стрелять ты не умеешь… А про умение убивать я вообще молчу ! Ольга сжала упрямо губы в ниточку:
– Ну так учите меня ! Все, что от меня надо, я буду делать беспрекословно ! Я уверена: если вы захотите - вы научите ! Ну научите – пожалуйста ! Я же чувствую – вам нужен напарник, кроме вашей Химы… Я смогу им стать… Все сделаю: наизнанку вывернусь ! А насчет убивать… У нас в городе всякой сволочи хватает с избытком ! Вот и почистим город от нее ! Ну ничего себе заявочки… Хотя… В одном, она, несомненно, права: напарник нужен. Но не девушка же ? Уже просто потому, что девушка, возникают определенные трудности и проблемы – я уже не говорю про физиологию: у нас она различается и очень сильно – одни их месячные чего стоят… И все же, подумаю…
- Вам не думать надо, а начать меня учить ! - вклинился в мои размышления Ольгин голос… Это я что – вслух рассуждал ? Ну докатился ! – А насчет… этих… так они у меня безболезненны и всего три дня… Надо принимать решение: "добродетель" может прорезаться в любую минуту, а значит время дорого !
