Фраскандэр бросал волчьи взгляды, чутье и инструктаж подсказывали, что лучше сразу заарканить дракона, закрутить гайки.

— Слушайте меня внимательно солдаты-юлинги. Я ваш командир и требую тотальной дисциплины, абсолютного подчинения, последствия неподчинения ликвидация или физическое воздействие соразмерно проступку и уставу. А устав гласит?

— В условиях тотальной войны, командир решает все!

Дружным хором гаркнули юлинги. Они все понимают, умение сражаться и беспрекословно выполнять приказы командования закладываются с рождения.

Принципы ведения военных действий и морали в армии Стэлзаната были задействованы на логике. Практическая целесообразность, максимальное уничтожение противника с минимальными потерями. В частности боец должен жертвовать своей жизнью ради спасения иного бойца, только в том случае если другой боец представлял большую ценность. То есть здесь решала математика, довольно сложная система подсчета различных коэффициентов. Тут даже звание играло не ключевую роль. Точно также как ценилось выживаемость, если это конечно не связано с потерей более, ценного, чем сам солдат.

Барс, конечно, знал, что и когда надо говорить, а бойцы элитного подразделения ЗПР разуметься автоматически отвечали, словно виртуальные юниты в квазивоенной кибер-стратегии. Поэтому Фраскандэр был даже рад, когда его вызвали к Эрозаленде — четырех-звездному генералу имперского флота.

Двух метровая чрезмерно накаченная и мускулистая, что впрочем, типично для взрослых самок-стэлзанок, но миловидная генеральша обняла юношу. Даже прижала лапищами к себе словно желая раздавить:

— Мой мальчик ты нашел правильное взаимодействие с командой?

Барс честно ответил:

— И, да и нет, они послушны, но холодны словно биороботы. Только у двоих ребят я почувствовал сильные телепатические способности, они даже пробовали прочесть мои мысли.

Генеральша обрадовано произнесла, причмокнув бархатными губами:

— Это Фай Родис и Герой Люций. Береги их, они обладают редкими гипернормальными возможностями, ты надеюсь, поможешь им реализоваться. Возможно, вам уже в ближайшие часы придется выйти в открытый космос. — Крупный язык стэлзанки облизнул уста, те распахнулись в улыбке, показав очень крупные, отдающие словно китайский фарфор глянцем зубы. — Это пока еще официально не объявлено, но ты оказался прав, в границы Золотого созвездия синхов наша ударная армия не попала.

Барс Фраскандэра подобное не удивило, хотя и внушило определенную тревогу:

— И где мы?

Эрозаленда тряхнула широкими плечами, её румяное лицо не казалось рыхлым, кожа загорелая, упругая гладка и это в без малого пятьсот лет. А голос не женский, с таким можно в опере вместо Шаляпина петь:

— Неизвестно, надо выйти из гиперпространства, тогда и появятся ориентиры, в таком ускоренном гипердрайфе не возможно точное сканирование внешнего пространства и среды.

Барс нетерпеливо топнул, по покрытию из металла в тысячи раз превосходящего по прочности, легированную сталь:

— Так выходите быстрее, иначе точно попадете в черную дыру.

Генеральша растеряно замигала, заметив:

— Это не возможно сделать без приказа Ультрагроссмаршала, да и если все звездолеты одновременно затормозят, то максимум на несколько парсеков произойдет смещение точки выхода.

Барс, скинул крупные ласковые руки Дины и подскочил к гравио-передатчику. В нем вновь зажегся огонь силы суперразума. Автоматически отбит секретный код — внутренней, экстренной связи. Вот на сканере появилось злобное лицо командира ударной звездной армии. Конечно, озвереешь, когда тебя столь бесцеремонно вызывают сверхсрочным кодом высшего командования, да еще таким секретным каналом пользуется ничтожный раб-землянин.

Фраскандэру впрочем не привыкать, ломать привычные каноны:

— Прошу извинить меня за нарушение воинской субординации, но дело чрезвычайно важности. Если наши звездолеты, не объявят абсолютно тотальный уровень торможения, всю эскадру проглотит черная гигантская дыра.

Громила в семицветных погонах взорвался, стал реветь слово раненный гризли:

— Ты человеческий недоносок, нагло судишь, запугиваешь нас. Арестуйте выродка, и в камеру ультраболевого воздействия.

У возмущенного подобным к себе отношением Барса загорелись глаза:

— Командир! Это не запугивание, это суперспособности, я чувствую ментальными полями самую огромную дыру во всем мега-галактическом скоплении. И спровоцировавший перемещение смерч в что бушует гиперпространстве десятипорядковый, а не девяти, первоначальная информация была ошибочной.

Группа увешенных оружием бойцов уже вломилась в просторный командирский кабинет крейсера-флагмана, однако прежде чем успели выстрелить парализаторы, Барс резко махнул растопыренной рукой. Сильное возбуждение передалось воздуху и вакууму, пару сотен бойцов, словно выбросило взрывной волной. Несколько крупных боевых роботов включая абордажный смахивающий на скорпиона размерами превышающего мамонта танк, также отлетели, замкнувшись, сверкнули переливистой огненной паутинкой, и вышли из строя. Только на одного человека могло быть сразу брошено столько солдат. Фраскандэр повернулся и сложил умоляюще руки, гордость не позволила стать на колени.

— Умоляю вас высокодоминирующий, ведь триллионы Джи ускорения погубят и вас и 87 миллиардов разумных существ.

Ультрагроссмаршал поражен, хотя у стэлзанов даже существовали спецподразделения спецназа из бойцов обладающих паранормальными сверхспособностями, но это превосходило все ранее виденное и зафиксированное. Тем не менее, не подав вида, спросил:

— А почему тебя человека вдруг так заинтересовала наша судьба, ведь ты нас ненавидишь?

Барс, глядя прямо в глаза голографическому изображению, в режущие лазером глаза кажущегося молодым ветерана периода великой экспансии. Командир их ударной группы еще более тысячи лет назад, познал пьянящую чашу убийства. Тогда Стэлзанат расширялся, словно исполинский вулкан, чья лава потоками аннигиляции сжигала населенные миры целых галактик. Планета Земля всего лишь былинка, попавшая под каток исполинской машины смерти. Людям есть, за что ненавидеть стэлзанов, чья жестокость превосходит уровень человеческих представлений о зле. Но отвечая командиру Барс, отнюдь не лукавит:

— Я и сам не понимаю, может в последнее время, я стал себя ощущать еще и стэлзаном, много есть совокупного у нас, особенно сближают общие враги.

Ультрагроссмаршал уже с добродушной улыбкой, которая делала гладкое, безбородое лицо (в результате биоинженерии такая ненужная вещь как борода признана атавизмом и чтобы воины не отвлекались на бритье ликвидирована!) стэлзана почти юным, ответил:

— Как у вас в древности — хохлы и москали яростно рубились до тех пор, пока вдали не замаячили кривые сабли янычаров. А затем братья-славяне, забыв обиды, вместе крушили неверных басурман. Удивлен раб, я тривиально сканировал я вашу историю!

Барс широко улыбнулся ровными зубами, которые искрили от ослепительной белизны:

— Может и так! Логично! Но тем более следует принять меры!

— Верю! — Ультрамаршал послал мысленный импульс в магосканер. — Приказываю включить режим тотального торможения. А тебе загадка — где мы окажемся, выпрыгнув из драйфа?

Барс уже видел колоссальных размеров рисунок космоса, сама композиция находилась, как бы за затылком, но видна очень четко в малейших деталях. Посему юноша ответил очень уверено:

— Возле черной гипердыры «Врата антимира», более двух миллионов световых циклов от границ империи.

Компьютер, занимающийся анализом, подтвердил:

— За зоной смертельных графорон-полей, большая дистанция, разделяет нас. В этой части галактического сверхскопления наши войска еще не были.

Они хотя и шли неторопливо, но уже оказались в палатке профессора. Алексей Викторович узнал Шамая:

— А это вы сэнсэй?

Тот не уловив иронии, напыщенно произнес:

— Я всего лишь ипостась воплощения Гипервсемогущего Надбога, чье имя нельзя произнести.