– С тобой все в порядке? – спросила Беатрис, чуть склонив голову набок. – Не хотела напугать… прости.

«Какое там в порядке», – подумала Клодия. Но кивнула и улыбнулась, остро сознавая, что ладонь Беатрис по-прежнему лежит на ее руке, пальцы чуть согнуты, кожа мягкая и волнующе теплая. Так же остро она ощущала близость доктора, ее прекрасной груди, отчетливо просвечивавшей сквозь тонкую белую блузку, под которой явно отсутствовал бюстгальтер.

«Каково было бы ласкать ее», – мечтательно подумала Клодия, словно паря на облаке духов Беатрис.

Почти как в замедленной съемке, она подняла глаза и обнаружила, что Беатрис хмурится.

– Ты уверена, что все хорошо?

– Э… да, спасибо, – выдавила из себя Клодия, желая поскорее стряхнуть дурманящие чары. – Просто не выспалась. Когда я устроила Пола, было уже довольно поздно… и я беспокоилась о нем.

– Ну разумеется, – отозвалась Беатрис слегка вопросительным тоном и, убрав наконец руку, потянулась за своим чемоданчиком. – Вообще-то Полу очень и очень повезло. Менее гостеприимный человек мог бы его прогнать. Натравить собак. Вызвать полицию. – Она поднялась и элегантным жестом руки повела вокруг себя. – Но ему встретилась ты. Пустила его в свой красивый дом и приняла как гостя… Если б я потерялась в грозу, то хотела бы найти приют именно в таком месте.

Образ промокшей Беатрис в тонком атласном платье, падающей без чувств у нее на пороге, смутил Клодию еще больше. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы подняться не пошатнувшись.

– Всегда буду рада, – сказала она, не подумав, и вспыхнула, когда Куин лукаво улыбнулась.

– Спасибо. Ты очень любезна, – мягко отозвалась Беатрис. – А теперь могу я увидеть пациента?

– Конечно. – Голос почему-то сел. – Я провожу тебя к нему.

Клодия неуклюже махнула рукой и пошла вперед, коря себя на ходу. Все это так глупо. И что на нее нашло? Какой бес в нее вселился?

«Идеальный незнакомец, вот что!» – печально ответила она себе, направляясь в оранжерею. Пол вселился в нее во всех смыслах этого слова: в ее дом, в ее жизнь, в ее тело. Он каким-то таинственным образом оживил ее, завершив цикл, который был уже близок к формированию. Он стал тем толчком, который снова привел ее чувства в движение.

Клодия тихонько открыла двери оранжереи и затаила дыхание. Беатрис позади нее ахнула.

– Бог ты мой! Какой ангел! – выдохнула доктор, положив руку на плечо Клодии.

Некоторое время обе женщины молча разглядывали дремлющего молодого человека.

Как и Клодия, после бурного секса у кухонной раковины Пол принял душ и переоделся. Сейчас на нем были летние брюки Джеральда и белая батистовая рубашка, которую он зачем-то снова оставил незастегнутой. Вытянувшись в полный рост, босой, он лежал на шезлонге возле открытого окна и, очевидно, спал. Более полной картины искушения и представить себе невозможно. Клодии захотелось погладить его по буйной шевелюре, поцеловать голую грудь, лизнуть языком теплую кожу.

– Вижу, почему ты приютила его, счастливица, – прошептала Беатрис. – Какая жалость, что он не прибрел к моему дому!

Достойного ответа на это откровенно выраженное желание не нашлось, поэтому, ступая как можно тише, Клодия подвела свою восхищенную спутницу к шезлонгу и лежавшему на нем молодому красавцу. Нарушать его мирный сон казалось едва ли не кощунством.

– Пол, – прошептала Клодия, склонившись над ним, и тихонько сжала плечо. – Пол, проснись!

Голубые-преголубые глаза распахнулись и осветили спокойное, безмятежное лицо. Пол улыбнулся своей неотразимой улыбкой и, не успела Клодия ничего сказать, обвил рукой за шею, притянул к себе и поцеловал в губы.

На мгновение она оцепенела, напряглась, готовая сопротивляться, но секунду спустя расслабилась и позволила ему руководить ею, наслаждаясь восторженным трепетом, пробежавшим по телу от этой непрошеной ласки. Его язык вступил в бесстыдную игру; Клодия представила, как Беатрис наблюдает за ними, и удовольствие вспыхнуло с еще большей силой. Пусть видит, что она не единственная зрелая женщина в деревне, потворствующая своим порочным желаниям. С какой стати Беатрис Куин должна монополизировать рынок молодых любовников?

Он обнял ее второй рукой, и Клодия, почувствовав, что вот-вот упадет на него, неохотно решилась охладить любовный пыл гостя.

– Спокойно, – пробормотала она ему на ухо, высвобождаясь. – Тут кое-кто к тебе пришел. Моя подруга, доктор.

Надо отдать должное, Беатрис не издала ни звука во время коротких, но пылких объятий Клодии с Полом и хранила бесстрастность. Но шагнув вперед, она расплылась в улыбке.

– Беатрис Куин, доктор медицины за мои прегрешения… Рада познакомиться, – сказала она, протягивая руку.

Полное замешательство, как затмение, промелькнуло на красивом лице Пола, но он с удивительным самообладанием стер его широкой ответной улыбкой и, гибко поднявшись, пожал протянутую руку.

– Пол… – пожал он плечами. – Фамилии пока не помню.

– Скоро вспомнишь, не переживай, – тут же отозвалась Беатрис с успокаивающей уверенностью профессионала, хотя Клодия и не поняла, какие имеются основания для такой уверенности. «Впрочем, врачи, они такие, – подумала она. – И у них это получается, потому что им хочется верить.

– Ну, а пока… – бодро продолжила Беатрис и, поставив чемоданчик на кованый стол, открыла его. – Присядь, Пол. Я бы хотела на тебя взглянуть.

«Еще бы ты не хотела!» – язвительно подумала Клодия, но, к счастью, не произнесла вслух. Увидев, как Пол безропотно подчиняется приказаниям доктора, она испытала смешанные чувства. Зависть. Ревность. Хуже того, ревность была какой-то раздвоенной. Она одинаково легко могла ревновать как Пола, так и Беатрис.

– Я буду на кухне, если что-то понадобится, – заставила себя приветливо произнести Клодия и направилась к двери.

– Спасибо. Это не займет много времени, – отозвалась Беатрис, кивнув.

Она уже сидела и доставала из чемоданчика стетоскоп.

Задержавшись в дверях, Клодия встретилась глазами с Полом и увидела на его лице легкую, странную улыбку, в которой как в зеркале отразились ее чувства. Смятение и волнение. Осознание собственной мужской силы и страх потерявшегося, испуганного юнца. И внезапно ревность куда-то отступила. Что бы Беатрис ни делала с ним, какие бы вольности эта чувственная и бесцеремонная особа ни допустила в ходе осмотра, некая важная сущность Пола останется исключительно в ее, Клодии, владении.

Добравшись до спасительной гавани кухни, она подумала, что было бы неплохо подкрепиться глотком бренди – нахлынувшие чувства приводили ее в смятение. Но потом все же решила ограничиться стаканом минеральной воды, добавила несколько кубиков льда и лимон, поставила стакан на кухонный стол и оседлала стул, положила руки на спинку и оперлась на них подбородком. Устроившись так, Клодия попыталась сосредоточиться, наблюдая, как пузырьки поднимаются на поверхность и лопаются. Странное занятие, но в прошлом оно всегда приносило успокоение.

Сегодня, однако, не помогло. Наоборот, пробудило грезы.

Первым пришло еще свежее воспоминание.

Пол занимался с ней любовью здесь, у кухонной раковины, которая сейчас блестела и пахла сосной. Она все еще ощущала его присутствие в ней, победоносные набеги его резвой молодой плоти. Задним числом все виделось как сцена из мыльной оперы. Красивый юноша трахает женщину не первой молодости среди кастрюль и сковородок. Избитая тема, но ах, как это было восхитительно!

«И ты бы все повторила прямо сейчас, правда?» – укорила она себя, остро ощущая эротическое напряжение. Чуть откинувшись назад, Клодия дотронулась до соска сквозь тонкий хлопок кофточки и, ощутив острый укол наслаждения, тихо вскрикнула. Сосок был твердым, как косточка экзотического фрукта.

Лоно раскрылось и наполнилось соком. Покачавшись взад-вперед на твердом деревянном сиденье, Клодия ощутила еще один восхитительный спазм, на этот раз во влажной впадине между ног.

– О боже! – прошипела она, сунула под себя руку и прижала ладонь к промежности.