- Какая муха тебя укусила? – нахмурившись, спрашивает Рагварн.

- Вы знаете, какая. Генерал Брэниган, который месяц назад не пустил меня на базу в Каринде и доложил всему миру, что суморфов больше не существует.

- Генерал Райт, - премьер-советник медленно поднимается со своего места, - вы говорите неправильные вещи в непозволительном тоне. Я вынужден доложить Его Величеству о вашем произволе и…

- Докладывайте, кому хотите. Мои люди не будут ловить суморфов по всему Перекрестку.

- Но договор с союзниками…

- Господа, - вступает в разговор Николас Торн, на его мундире тоже теперь красуются новенькие, еще не потемневшие генеральские звезды, - Райт прав. Вспомните, как коалиция отвернулась от нас, когда Орима потеряла влияние. А теперь мы вернули свои позиции, и они снова стоят с протянутой рукой. Сколько можно? Брэниган – осёл. Да, - в ответ на сдержанное ворчание повторяет он, - Брэниган глуп, он не видит дальше своего носа, а полагает себя военным гением. Давайте предоставим ему и союзникам решать проблемы самостоятельно, и посмотрим, к чему все это приведет.

- Ладно, Дан, - вынужденно соглашается командор, - я тебя понял. Можешь идти к своим людям.

- Есть, сэр.

Ребята вскакивают мне навстречу взволнованные и взбудораженные куда сильнее, чем были перед отлетом. Когда я возвращаюсь, на лицах появляется такое облегчение, будто я был не у главнокомандующего Оримской армии, а как минимум похищен племенем каннибалов.

- Все, ребята, отбой, - повторяю я, а они продолжают таращиться, как на привидение, - что такое?

- Мы уж боялись, что тебя арестовали, - признается Веньяр.

- Ага, придумывали план, как будем вызволять вас из тюрьмы, - усмехается Забияка, катая языком зубочистку.

- Что за ерунда? Мне ничего не грозило, - я до глубины души тронут заботой друзей, - но спасибо.

Раздается деликатный стук в дверь, и в приемную входит контрразведчик.

- Не помешал?

- Входите, Торн, - приветливо приглашаю я, - и благодарю за помощь.

- Пустое.

Он оглядывает замерших в напряжении парней, взгляды, обращенные на нового советника по безопасности, не просто недружелюбны – враждебны.

- Мы с вами на одной стороне господа, - уверяет Торн, но его правая рука машинально ложится на лацкан пиджака, чтобы было удобно при необходимости выхватить пистолет из наплечной кобуры, - а зашел я рассказать, что в прошлый понедельник генерал Милтон тайно расстрелян в тюрьме Гурверста.

Новость, прямо скажем, огорошивает.

- Расстрелян? – растерянно моргает Скотти.

- Это точно? – Веньяр смотрит почему-то на меня, но я только развожу руками.

- Я не знал. Рагварн даже не намекнул, - в задумчивости сажусь за стол и придвигаю настольный календарь. Что было в прошлый понедельник? Обычный день. Командор был у себя, мы обсуждали что-то, кажется, взаимодействие военных с городской полицией…

- Потому и не намекнул, - многозначительно пожимает плечами Торн, - что вы бросились бы поговорить с генералом, он многое мог вам рассказать, Дан.

Веньяр непонимающе переводит взгляд с меня на советника и обратно.

- Так он точно расстрелян?

- Я говорил с Хестером перед смертью, а потом видел его тело. Это была тайная казнь.

По спине пробегает дрожь. Кажется, я недооценивал командора, а он не ограничился истреблением террористов и под шумок приказал избавиться от Милтона. А помог ему в этом Брэниган, и только поэтому Рагварн еще не освободил этого типа от должности начальника разведки.

Машинально растираю шрам от пули на лбу, приводя мысли в порядок. Кажется, я становлюсь параноиком.

- Наверняка у командора Рагварна есть объяснение расстрелу Милтона.

- Наверняка, - с великолепно разыгранным равнодушием соглашается преемник Архангела, - когда вы спросите его об этом, уточните, что он собирается предпринять в отношении мира Z:17.

========== Главы 19-20 ==========

Глава 19

Орима. Ноябрь 977 года.

Осень не дает мне перевести дух. Мировое сообщество заволновалось, наконец, сообразив, что ничего ещё не закончилось. Да, основные базы террористов уничтожены, но диверсии продолжаются. Весь мир замер в страхе перед суперморфоидами. В октябре смертницы появлялись трижды, без какой-либо схемы и связи с политической обстановкой. Будто какой-то инстинкт гнал их в людное место и заставлял детонировать взрывчатку. Только однажды Албанец и Скотти сумели предотвратить многочисленные жертвы. Суморфка объявилась в междумирье, нашпигованном теперь бесчисленными камерами наблюдения – Лина серьезно озаботилась вопросом безопасности. Служба «антитеррор» сработала на отлично: не имея шансов нейтрализовать угрозу, они быстро эвакуировали людей и позвонили нам.

После этого эпизода я прошу Рагварна устроить мне встречу с императорским советом. Командор ничего не обещает, после отказа отправлять своих ребят в союзные миры, я снова сделался в министерских кругах персоной нон-грата. Что поделать, никому не нравится правда, но жизни «особенных» мне дороже, чем мнение всей мировой общественности вместе взятой.

Однако через неделю командор сообщает, что совет соберется в конце месяца, и мне будет позволено выступить на нем с заявлением. Я тщательно готовлюсь к докладу, готовый ко всему. С собой беру Кейтера с «Викторией», Боцмана и Албанца, оставив Ориму на Веньяра и Забияку. Снайпера, стрелявшего в нас с мисс Умано, так и не нашли, а я не могу рисковать сейчас, когда еще так много не сделано. Заседание советников строго засекречено, поэтому сообщение о месте и времени я получаю перед самым вылетом. Срываюсь среди ночи, перепугав Вики и Шику, поднимаю бойцов, и мы все дисциплинированно грузимся в случайный вертолет-транспортник. Голова раскалывается от недосыпа – поспать удалось от силы часа два. Лечу, стискивая зубы, и вспоминаю речь, которую должен говорить на совете. А тут еще коммуникатор начинает вибрировать входящим вызовом – Лина такая же полуночница, уже и до утра недалеко, а она еще работает.

- Отправляю тебе предварительный текст конвенции о правах и свободах расы морфоидов. Просмотри его, Дан.

- Сколько у меня времени? – читать самый важный в мире закон ночью в темном нутре вертолета я просто не в силах.

- До утра хватит?

- Нет, - честно отвечаю я.

- Где ты сейчас? – тревожно интересуется Аделина, услышав характерный шум.

- Не могу сказать, извини.

- Береги себя, Дан!

- Постараюсь. Спокойной ночи.

На экране мигает принятое сообщение – текст конвенции о правах тварей, у которых вообще не должно быть никаких прав, потому что они кровососы, повергшие мир в адскую мясорубку.

На вертолетной площадке загородного императорского дворца нас встречает командор Рагварн.

- Тебя уже ждут, - коротко оповещает он меня и хмурится, - надеюсь, ты знаешь, что делаешь?

- Да, сэр, знаю.

- Если ты восстановишь против себя советников, даже я не смогу тебя защитить, - предупреждает он, - сам понимаешь…

- Понимаю, - я крепко сжимаю его все еще крепкую, но уже по-стариковски иссохшую руку, - все будет хорошо. Обещаю.

И жестом показываю бойцам, чтобы рассредоточились и принимались за работу.

- Осмотрите тут все, возможны любые неожиданности.

- Сделаем, Дан, будь спокоен.

Но со спокойствием у меня туго. Два покушения – это уже система, что-то мне подсказывает, что я близко к тому, кого ищу. Он где-то рядом, мои действия мешают ему. Еще немного, и он ошибется, проявит себя, тогда я возьму его за горло – если только он не убьет меня раньше.

Начальник охраны Его Величества провожают нас в маленькую, роскошно отделанную приемную с неудобными диванами и картинами в тяжелых помпезных рамах.

- Ждите, вас позовут.

Рагварн тут же падает на диван и расстегивает мундир. Достает из внутреннего кармана сигару, вертит в пальцах. Не знал, что он курит сигары.