– Теперь, милая, настала моя очередь удивляться. У меня когда-то с первого раза не получилось.

– Не знаю, – смутилась Милена. Она ощупывала пальцами ложку, словно боялась, что та сейчас исчезнет. – Я никаких особых усилий не прилагала.

– Ты всё сделала правильно. С такими способностями усилий не требуется. Я очень за тебя рада!

– Спасибо, тётушка Ада! Ты мне всё хорошо объяснила.

– К твоим услугам, милая. Тебе предстоит ещё очень много узнать.

Спустя декаду Аделинда сказала своей ученице:

– Пора расширять пределы тонкого мира. Не желаешь прогуляться, милая? А то ты кроме моей кухни ничего не видишь.

– Не стоит мне показываться… – начала было Милена, а потом сообразила: – так мы будем гулять по тонкому миру?

– Конечно. Ты уже достаточно долго можешь там находиться. Самое время для первой прогулки.

За входной дверью девушку встретил тот же самый пейзаж, но почти сразу же она поняла, в чём состояло отличие тонкого мира. Отсутствовал ветер, деревья казались застывшими, словно нарисованными. Трава напоминала большой пушистый зелёный ковёр с вкраплениями луговых цветов. Облака на небе не двигались, а солнце уже сейчас находилось в зените, хотя было раннее утро.

– Нравится здесь? – Спросила знающая.

– Не очень, – пожала плечами Милена. – Как будто в нарисованную картину попала. Ветра нет, хотя, я такое уже видела в Диком лесу. Пусто кругом. Ни птиц, ни бабочек. Догадываюсь, что и цветы не имеют запаха.

– Я уже говорила, что это твои воспоминания о реальном мире. Воспоминания неясные, как плохо запомнившийся сон. При желании, не трудно создать ветер, и дождь, потушить солнце или зажечь ещё одно. Забавы ради населить тонкий мир вокруг себя кем угодно. Можно придумать огромных бабочек, заставить рыб летать по небу, а птиц жить в норах. Такие фокусы быстро надоедают. Бессмысленно тратить свои силы ради подобной ерунды. Не для этого знающие выходят в тонкий мир.

– А для чего же?

– Я покажу, но позже. Сейчас мы с тобой поищем кого-нибудь из обитателей тонкого мира. Для начала отправимся на кладбище.

– Куда?!!

– Что тебя беспокоит? Обыкновенное кладбище. Ничего особенного. Здесь совсем недалеко. Ты тоже должна знать это место.

– Тётушка Ада, – тоскливо поморщившись, произнесла девушка, – а может быть обойдёмся без… – она не хотела произносить это слово, поэтому решила заменить его выразительной гримасой. – Я бы не хотела…

– Там будет интересно. – Пообещала Аделинда. – Сейчас я возьму тебя за руку и отправляемся. Милена почувствовала рукопожатие ведуньи, а потом внезапно взмыла вместе с ней в небо. Она и охнуть не успела, как вознеслась на такую высоту, что оставшийся внизу дом стал казаться размером с тыкву.

– Вот за что я люблю тонкий мир, так это за то, что здесь не нужно топтать дорожную пыль. – Сказала знающая. – Полная свобода! Лети, куда хочешь! Надеюсь, ты не испугалась, милая? Напряжённо смотревшая вниз девушка промолчала, потому что пропустила эти слова мимо ушей. Впечатления от полёта были столь необычны, что она не успевала воспринимать что-либо ещё. Это было совсем не похоже на воздушное путешествие верхом на облаке вместе с Тау. Тогда всё выглядело забавно, но не более, а сейчас Милена летела, словно выпущенная из лука стрела. Захватывающее чувство полёта пересилило первоначальный страх, и теперь девушка не ощущала ничего, кроме пьянящего восторга.

– Я лечу! – Радостно закричала она и раскинула в стороны руки, позабыв про Аделинду. – Ой! Прости тётушка!

– Не вырывайся, милая. В одиночку ты пока не справишься.

– А что случиться, если я захочу полететь сама? – Ничего. Мы в тонком мире. Здесь невозможно упасть и разбиться. Ты просто опустишься вниз. О! Да мы уже прилетели. Попробуй снижаться самостоятельно. Знающая отпустила руку Милены, и девушка стала медленно, будто белая пушинка одуванчика, опускаться вниз. Восторгаться молча не было сил, и она запела, закружилась, раскинув руки. Спуск на землю стал похожим на восхитительный танец, который Милена украсила воздушными пируэтами и невероятно изящными арабесками.

«Видел бы это сейчас мой учитель танцев, – подумала она, – вот бы удивился! Мне ни разу не удавалось правильно сделать все эти фуэте».

– Учитель танцев? – Переспросила Аделинда. – Не вон тот ли? Не знаю, в состоянии ли он оценить твои танцевальные упражнения.

Опускаясь на большую зелёную лужайку, Милена не сразу заметила, что кроме неё и ведуньи, здесь присутствуют другие люди. Некоторые из них бродили между могильными камнями, другие просто стояли на месте и никак не реагировали на появление знающей и её ученицы. Среди них девушка узнала господина Жерома, несколько длинных сезонов назад учившего её рисованию, музыке и танцам.

– Добрый день, господин Жером, – сказала она, сопроводив приветствие книксеном. – Мы с вами не виделись почти два длинных сезона. Как поживаете?

К её удивлению, обычно вежливый до тошноты Жером, раскланиваться в ответ не стал. Не изменив печального выражения лица, он смотрел куда-то мимо неё, словно и не присутствовал здесь вовсе.

– Присмотрись к нему, – посоветовала Аделинда. – Обрати внимание на то, что находится за его спиной. – Он какой-то… прозрачный весь, – шёпотом произнесла Милена, приглядевшись к учителю танцев, – сквозь него траву видно и вон ту могилу.

– Не догадалась, в чём дело? – Если учесть, что мы на кладбище, это значит… он мёртв?

– Да. К тому же, довольно давно. Оставшаяся без тела душа со временем растворяется без остатка. Это с ним сейчас и происходит.

– Я даже не знала, что господин Жером умер. Бедняга… Как, хоть это произошло? – Он нам уже ничего не расскажет. А у других можно поспрашивать. Пойдём.

Аделинда подошла к дородной женщине в платье сиреневого цвета, с кружевным чепцом на голове. Судя по безвкусно подобранным украшениям, это могла быть купчиха или хозяйка доходного дома. Выглядела она не слишком дружелюбно.

– Что вам здесь нужно? – Недовольно проворчала женщина. – Полюбопытствовать пришли? Ходят, смотрят. Делать вам больше нечего…

– Но-но, дорогуша! Не забывайся! – Строгим тоном произнесла знающая. – Хамить не советую, а то я рассердиться могу.

Аделинда щёлкнула пальцами, и сварливая тётка внезапно сникла. Через мгновение, на её лице возникло заискивающее выражение:

– Да я, ничего. Даже рада гостям. Целую декаду меня никто не навещал, вот и взгрустнулось.

– То-то же. – Усмехнулась ведунья. – Рассказывай. Чем занималась? Померла от чего?

– Торговлишку вела. Не особо доходно, так, по мелочи. Племянничек мой – змей отъявленный, отравы в мой любимый ликёр сыпанул. – Охотно сообщила женщина. – Умерла я не сразу, мучилась ещё пару деньков. Племянник меня такой заботой окружил. За лекарем бегал, водички мне подносил испить. Лицемер поганый.

– За что же он вас так? – Вырвалось у Милены.

– Деньги из меня тянул, негодяй, – вздохнула купчиха, – да всё мало ему было, душегубцу. Вот и лишил жизни… Ты, я вижу, добрая девочка. Приходи ко мне почаще. Поболтаем о нашем, о женском. Я тебе про жизнь свою горемычную рассказывать буду. Всплакнём вместе…

– И ко мне приходи, – гнусаво протянул неизвестно как оказавшийся рядом мужик в простой холщовой рубахе и таких же штанах.

– Ко мне! И ко мне тоже! – Раздалось на разные голоса.

Со всех сторон Милену окружили души умерших людей. Все они протягивали к ней руки и наперебой приглашали к общению. От них веяло холодом, как из глубокого подвала, в который никогда не проникают лучи солнца. Девушка стала пятиться назад, но через несколько шагов почувствовала холодное прикосновение к спине и поняла, что окружена. Было неприятно осознавать, что вокруг находится столько умерших людей. Каждое мгновение она ждала, что её носа вот-вот коснётся запах разлагающейся человеческой плоти, и от этого становилось невыносимо вдвойне.

– Пошли все прочь! – Послышался повелительный голос Аделинды. – А ты молодец, что не испугалась, – добавила она, обращаясь к Милене. – Привыкай.