Том Уолтер. Бизнес-партнер «Jellyfilishn» из Америки вот уже две недели занимал пост главы компании, переделывая все на свой лад. Пока все нововведения касались исключительно кадрового состава и практически всего стаффа. Никогда еще служащие компании не выглядели так мрачно, как в эти две недели. Увольнения одних, новый режим работы для других, дополнительный хореограф, похожий на вышибалу из американских боевиков, новое оборудование для звукозаписи, и новый дизайн помещений.

- Я дам тебе денег, если мы заключим новый договор, – произнес мужчина после короткой просьбы Хакёна.

Парень, нервно заламывая пальцы, поднял голову. Он услышал только то, что хотел слышать – деньги будут.

- Вот новый контракт, – достав из ящика несколько бумаг, Уолтер положил их на стол перед айдолом. – Я собираюсь с каждым подписать подобный, но пока испробую на тебе, раз уж ты оказался в такой ситуации.

Хакён готов был подписать какие угодно бумаги, лишь бы сегодня деньги были на счету больницы Мун Ван. Взяв в руки новый контракт, Хакён бегло просмотрел оговоренные пункты, и по мере просмотра, впадал все в больший ужас. По условиям нового контракта у него не было никаких прав, иными словами он чуть ли не в буквальном смысле продавал себя в рабство. Невыполнение условий контракта грозили страшными неустойками. Будь Хакён в более выгодном положении, если бы не клиника, из которой уже звонили Джиён, он бы никогда не стал рассматривать даже возможность о подобном договоре, даже бы посмеялся над Уолтером.

- Что? Не нравится? – с насмешкой спросил мужчина. – Я не настаиваю.

- Я согласен, – зажмуриваясь, как перед прыжком в холодную воду, Хакён поставил свою подпись на последнем листе.

***

Съемки в новой дораме закончились поздней ночью. Хакён бы с радостью принял этот проект, если бы он был единственным, если бы при этом не приходилось играть экшн четыре часа подряд. Режиссер словно задался целью выжать из Хакёна все соки. Объяснение было одно – режиссер ненавидел айдолов, считая всех их непрофессиональными мальчиками, поэтому придирок было бесконечное множество.

Безумный темп работы изнурял. Съемки в дораме, бесконечные фотоссесии, интервью, шоу. Перед глазами мелькали люди, события, физически не было времени даже поесть нормально. Хакён не был уверен – спал ли он за последние двое суток вообще или нет? Менеджер ругался и жаловался на подобный график, но Директору было все равно. Он грузил работой на износ, не оставалось времени даже ответить на звонки мемберов. Хакён умудрялся только в перерывах между съемками позвонить Джиён и узнать о самочувствии Мина. Операция прошла успешно, но пока к ребенку никого постороннего не пускали.

- Стоп, снято! – прокричал режиссер. Хакён, словно марионетка, свалился на ближайшую горизонтальную поверхность. После бесконечных прыжков и пробежек ноги сильно болели, от страховочного каната тянуло поясницу.

Хакён ловил на себе недовольные взгляды всего стаффа, словно это он один виноват в том, что они так задержались, а совсем не режиссер, который требовал красивого приземления три часа подряд!

Это были выматывающие съемки и в физическом, и в эмоциональном плане. Никогда ему еще не приходилось так тяжело перед камерами. Закрыв глаза, Хакён медленно восстанавливал дыхание.

- Ты как? – подошел к нему менеджер. В голосе мужчины слышалась жалость. – Не понимаю, за что Директор так с тобой поступает. Такого бешенного расписание у вас даже во время дебюта не было.

- Все в порядке, – приподнимаясь, Хакён снял с себя карабины канатов. – Что по расписанию дальше?

- На сегодня все.

От облегчения Хакён едва не сполз на землю. Он просто зверски хотел спать, ему даже было плевать на то, что за весь день он только раз перекусил и то с утра. Организм требовал отдыха и сна.

- Переодевайся, и я отвезу тебя в общежитие, – произнес менеджер, зевая. – Хоть отдохнем сегодня по-человечески, а не в машине.

Собрав последние остатки сил, Хакён поднялся и отправился переодеваться. Стафф уже разбредался, поспешно складываясь и расходясь. Никто даже не предложил Хакёну помощь со снятием макияжа. Он, конечно, понимал, что не является топовым актером, но подобное пренебрежительное отношение задевало. А главное, Хакён не мог понять причину неприязни. Да, он айдол, и да, у него не так много опыта, но неужели никто не видит его стараний?

Переодевшись, Хакён не стал утруждать себя и смывать макияж, так и отправился к машине менеджера. Шину смотрел на него как-то странно, со смесью жалости и недовольства. У Хакёна не было сил на размышления.

- Заедем, может, в кафе, купим тебе перекусить? – спросил менеджер.

- Нет, давай домой, я ужасно хочу спать, – с блаженством закрывая глаза, Хакён откинулся в мягком кресле, которое за последнюю неделю заменило ему дом.

- Хорошо, – мужчина завел двигатель и выехал с места съемок. – Ребята о тебе постоянно спрашивают. Они тоже не понимают, почему твое расписание стало таким загруженным.

Хакён бы почувствовал себя виноватым, если бы его так не клонило в сон. Это вообще было какой-то изощренной пыткой. Он держался исключительно на энергетиках последние двое суток, а это прибавляло только раздражительности и смертельной усталости.

- Хакён, я с вами уже четыре года, и никогда не видел тебя в таком состоянии. Ты же просто изводишь себя до истощения. К чему все это? – в очередной раз Шину завел неприятный разговор. Хакён не знал, почему не может признаться о том, что подписал рабский контракт, по которому у него не было возможности отказать. Он не хотел, чтобы остальные вмешивались, это только его проблемы, остальным знать не нужно.

- Я понимаю, ты всегда хотел сниматься, но … это уже слишком.

- Прекрати, – резко и холодно остановил его Хакён. – Если тебе тяжело, можешь попросить Директора перевести тебя.

Он не хотел грубить, но просто уже не было никаких сил адекватно реагировать. Отвернувшись к окну, Хакён закрыл глаза. Он чувствовал себя еще более отвратительно, чем минуту назад, ко всему прочему прибавилось еще и чувство вины перед менеджером. Но исправлять ситуацию Хакён не стал. Через пару секунд его просто вырубило.

Проснулся он только тогда, когда менеджер потряс его за плечо. Медленно разлепив ресницы, Хакён удивленно смотрел на здание компании перед собой.

- Почему мы здесь? – стараясь окончательно сбросить сон, Хакён пребывал в туманном состоянии. Он даже не помнил, как они добрались досюда.

- Директор позвонил, сказал срочно вас всех собрать в зале. Это касается вашего запланированного альбома, – пояснил Шину. Он выглядел обиженным, но Хакён никак не мог найти подходящих слов, чтобы извиниться, поэтому, бросив эти попытки, он вышел из машины. Впереди его ждало куда более неприятное – встреча с Уолтером.

Вместе с менеджером Хакён вошел в здание. В тишине они добрались до кабинета Директора. В помещение Уолтера не было, зато были все мемберы, которые радостно стали его приветствовать.

- Ты куда пропал, звезда кино? – смехом бросил Хонбин.

- Мы тебя уже неделю не видели, – подскочил к нему Джехван, обнимая.

Хакён впервые за неделю по-настоящему улыбнулся. Он был так рад видеть парней, что усталость на время отступила.

- Соскучились? – засмеялся он, вместе с Джехваном проходя за стол.

- Вот еще, – фыркнул Санхёк.

- Ты в трех передачах за неделю появился, мы тебя только так теперь и видим. Откуда ты пришел, что выглядишь так… – Воншик не смог подобрать подходящего слова и просто помахал ладонью перед своим лицом.

- Так круто? – подсказал ему Хакён, поправив челку. На пальцах осталась серая пыль. Хакён удивлено смотрел на руку, вспоминая, сколько раз его посыпали искусственным пеплом для съемок.

- Дайте ему кто-нибудь зеркало, – засмеялся Санхёк.

Хакён сел за стол и взял протянутый Хонбином телефон. Отображение в черном экране его слегка поразило, и даже не «слегка». Пепел в растрепанных волосах, размазанный черный макияж под глазами делал его слишком пошло, отвратительно грязно. Хакён вернул телефон под смешки ребят и поправил челку, словно это могло исправить ситуацию.