- Эти деньги нужны были тебе для операции твоему племяннику, – произнес Тэгун, по-прежнему избегая смотреть на него. – Он умирал. Ему срочно требовалась пересадка сердца. Ты насобирал нужную сумму, мальчик выжил.

Хакён потрясенно молчал. Теперь все выглядело иначе.

- Это хорошо, – кивнул он сам себе.

- Что? – впервые за все время Тэгун обернулся к нему.

- Просто… я молодец, верно? Все не зря было, получается. Я герой, а не продажный айдол, – немного повеселел Хакён.

- Герой, – согласился Тэгун.

В общежитии его встречали так, будто он вернулся с того света. Все вскочили со своих мест, смотря на него взглядом побитых собак, которых выгнали из дома.

- Мы вернулись, – сообщил Тэгун.

- Хакён, – шагнул Джехван ближе. Тэгун был прав, парень похож на приведение, но это ничего не меняло.

- Не надо, – остановил его Хакён. Он не хотел сейчас ни о чем разговаривать.

- Пожалуйста, выслушай меня, – настойчиво продолжил Джехван, смотря с мольбой во взгляде. Хакёну не было его жаль. Потому что сейчас он хорошо помнил этого человека, который так предательски встал на противоположную сторону.

- Я не хочу ничего слушать, – резко произнес Хакён, тоном давая понять, что сегодня не намерен выслушивать очередную ложь про вечную дружбу.

- Хакён, пожалуйста, – жалобно попросил Джехван. Тэгун его остановил, не дал подойти.

- Позже. Ты все ему объяснишь позже, – произнес Тэгун.

Хакён оставил ребят и направился в спальню. Он выдохся за этот день, хотя ничего и не делал. Он слышал за спиной тихий всхлип Джехвана в мрачной тишине, но не стал оборачиваться.

Войдя в свою комнату, Хакён рухнул на кровать. Пару минут спустя в комнату вошел Тэгун с подносом в руках.

- Ты, наверное, проголодался?

- Совсем нет, – мотнул Хакён головой, но не стал сопротивляться, когда Тэгун присел рядом, ставя поднос между ними.

- Ты весь день ничего не ел.

Хакён под настойчивым взглядом парня взял палочки в руки, задумчиво ковыряя в листах салата. Ему не хотелось верить своим же воспоминаниям, хотелось придумать какое-нибудь логичное, правдоподобное объяснение им или стереть их навсегда.

- Он выглядел, как они, понимаешь? – произнес Хакён. Эти мысли давили тяжелым грузом, от них не так просто было избавиться. – Они облили меня водой и сказали танцевать. А Джехван заплатил мне сверху, чтобы я лучше старался, – горько хмыкнул Хакён, снова ощущая пережитое унижение. Тэгун наклонился к нему, целомудренно поцеловал в висок, так невинно, почти по-дружески. – Ты знал об этом?

- Я знал, что вы какое-то время не общались, но потом все утряслось. Ты простил его, – поделился Тэгун.

- Сейчас я не хочу его прощать, – произнес Хакён.

- Послушай, Джехван не плохой человек, хоть и болтливый очень, и достает часто, – заступился за друга Тэгун.

- Я хочу верить. Сильно хочу, но мне, наверное, сначала нужно все вспомнить.

- Ты вспомнишь. А теперь ужинай и ложись спать.

- Ты не против, если я буду сегодня спать здесь? – спросил Хакён. Он не хотел сегодня никаких больше контактов, даже если источник этих прикосновений его собственный парень.

- Конечно, – удивился Тэгун.

- «Конечно» – это «конечно, ты уже достал меня»? – полушутливо спросил Хакён.

- Тебе надо хорошо выспаться, я это имел в виду, – пояснил Тэгун. – Доедай.

Тэгун оставил его одного, и Хакён оставил бессмысленные попытки запихнуть в себя еду. Такими темпами он не только друзей, но и парня потеряет. Мысли о Джехване потеснил Тэгун. Хакёну казалось странным, что он никак не мог вспомнить Тэгуна. Если между ними были чувства, разве не должен он был все вспомнить, лишь однажды поцеловавшись? Почему он вспомнил какой-то бессмысленный обрывок о Джехване, а о Тэгуне ничего?

Хакёну это не нравилось. И что-то упорно не складывалось.

====== Глава 10 ======

- Ты сегодня с нами поедешь на тренировку? – спросил Тэгун ранним утром.

- Нет. Я что-то неважно себя чувствую, лучше останусь дома, – сделав голос слабым и усталым, произнес Хакён.

Стараться не пришлось, так как ночью опять приснился странный сон, где он блуждал по коридорам торгового центра и искал кого-то. В его сне снова был маленький мальчик, лицо которого скрыто туманной дымкой, но глаза ребенка были мертвы. Хакён проснулся в холодном поту с гулко бьющимся сердцем и чувством, что он снова потерял самое дорогое в жизни.

- Может, съездить в клинику? – предложил Тэгун.

- Мне просто нужно привыкнуть ко всему, езжайте сегодня без меня, – настойчиво произнес Хакён, выпроваживая вокалиста.

В коридоре он столкнулся с Хонбином. На его скуле красовался лейкопластырь. Встретившись с лидером, Хонбин поспешно отвел глаза.

- Что со щекой? – спросил Хакён, стараясь игнорировать желание немедленно отойти на пару шагов. Кажется, и сам Хонбин испытывал подобное желание, потому что как-то незаметно отстранился.

- Поранился, – неловко ответил Хонбин, прикоснувшись к ране. – Когда брился.

- Осторожнее надо. Ты ведь вижуал в группе, – шутливо произнес Хакён, но Хонбин как-то нервно передернул плечами.

- Хонбина, давай быстрее, – поторопил его Тэгун у двери.

- Пока, до вечера, – попрощался Хакён, закрывая за последними мемберами дверь.

Оставшись один, Хакён метнулся в свою комнату и приступил к поискам. Он точно не был уверен в том, что хочет найти. Просто эти недомолвки, взгляды были подозрительны, Хакён хотел сам разобраться во всем. Среди вещей не было ничего, что могло натолкнуть на воспоминания о прошлом, словно этого прошлого никогда и не существовало. Перерыв всю комнату, Хакён не нашел ничего среди своих вещей. У Тэгуна в его личных ящиках были памятные сувениры, фотографии семьи, группы, студийные снимки вместе с Воншиком. Хакён даже нашел в завалах стола кольцо. Красивое, простенькое с непонятной гравировкой в виде маски. Кольцо явно было парное, потому что изображена была только половина маски. Сложив все на место, Хакён разочарованно вздохнул. Серьезно. Почему в его вещах только все самое необходимое, никаких следов прошлых увлечений, интересов, ничего?

Хакён не знал, что и думать. Он пытался распутать клубок воспоминаний, но стало все еще запутаннее, и даже конца не одной ниточки не видно. Побродив по дому, Хакён решил зайти в комнаты мемберов. Первой оказалась спальня Джехвана и Санхёка. Аккуратно разбирая завалы, Хакён стал просматривать ящики в прикроватной тумбочке возле кровати Санхёка. Диски, фотографии, журналы, среди прочих на самом дне, под завалами всякой мелочи находился и порножурнал. Мальчик уже не совсем ребенок-то. Хмыкнув, Хакён положил журнал на место и случайно обнаружил медальон. Неприметная круглая подвеска на черном шнурке.

… Напряженная атмосфера танцевального зала и Санхёк. Так близко. Непозволительно, неприятно близко. В глазах презрение и ярость.

- Ты нас за дураков принимаешь? – зло бросил Санхёк. – Тебя одного раскручивают, внезапно так и дорамы, и сольник, и мероприятия. Один ты кругом. На вечеринки у тебя время было, а домой заехать – нет?

Хакён чувствовал себя так, будто ему залепили пощечину.

- Все не так…

- Да пошел ты! Зачем тогда было все это «мы семья, братья»? – не унимался Санхёк.

Хакёна пугал этот злой взгляд, его пугал воинственный, обиженный вид макнэ. Внезапно в голову вклинилась мысль о том, что Санхёк сильнее его. Этот ребенок вырос высоким и сильным. И впервые это по-настоящему испугало. Сердце отказывалось воспринимать этого родного человека, как угрозу, но тело рефлекторно дернулось назад, когда Санхёк шагнул ему на встречу. На его груди висела круглая подвеска на черном шнурке, маяча перед глазами.

- Не подходи ко мне, – твердо произнес Хакён, выставив вперед руку.

Хакён видел, как лицо Санхёка вдруг изменилось, побледнело, скривилось, как от зубной боли. Хотелось кричать от страха и невыносимо чувства предательства, но Хакён не мог больше выдавить из себя ни слова.