Я нервно передирала тарелки, и бокалы, пока Стас провожал гостей. Как же хорошо, что я делала новый год у себя, сейчас не нужно никуда идти, правда мне немного придется потрудится с уборкой, но то не так важно. Вдруг я застыла на месте, с рук чуть не выпали тарелки, которые я собиралась унести на кухню. А все это от того что парень коснулся моей кожи, это легкое, едва ощутимое касание заставило меня задрожать, не то ли от страха перед неизбежным, то ли от нежности с которой он это сделал. Наши отношения всегда были лишены этого, ни он, ни я не люблю этого, в наших отношениях скорее доминировало холодное желание, нежели любовь и нежность. Тяжело вздохнув, я обернулась к нему, он отложил мой груз подальше, и наклонился ко мне. Он немного задержался, когда ниши губи, разделяло призрачное расстояние. Мои губы невольно открылись, он сначала едва касался их, это было для меня настоящей пыткой, но потом постепенно начал углублять поцелуй, с напором, и привычной грубостью проникать языком в мой рот. При этом он не касался моей кожи, это было одновременно очень мучительно и очень возбуждающе. Он был, как хищник, выжидал, дразнил, испытывал. С каждой секундой мое сердце стучало все сильнее, я растворялась в этом поцелуе, все казалось таким иллюзорным и нереальным, даже мой страх. Со мной творилось что-то совершенно мне не подвластное: тело горело, нуждаясь в его прикосновениях, как в воздухе, губы пылали огнем, мне не хватало воздуха, но отстранятся от парня, я даже не думала.

Стас заставил себя разорвать наш поцелуй. Мы соприкоснулись лбами, тяжело дыша, восстанавливая сбившееся дыхание. Сексуальное напряжение повисло в воздухе.

Не выдержав, я набросилась на него с новым поцелуем, на этот раз он уже не церемонился, его руки властно и даже немного жестоко блуждали по моем телу, вызывая приятную волну дрожи. Оторвавшись от губ, он начал жадно целовать мою шею, на что мое тело лишь выгибалось ему на встречу, а с моих губ срывались тихие стоны. Я и не заметила, как он усадил меня на стол, мои ноги обвили его талию, желая, что бы он был еще ближе, мне катастрофически не хватало его. Я начала стягивать с него футболку, и он на секунду перестал целовать мою шею, и после того как его футболка была отброшена в неизвестном направление, он жадно впился в мои губы. Этот поцелуй причинял почти физическую боль, он был будто изголодавшимся хищником, который боялся, что у него отнимут его источник пищи. Когда провел рукой по внутренней части моей ноги, я резко отстранилась от парня, и широко открыла рот ловля им воздух, который в этот момент куда-то пропал. Он посмотрел мне в глаза, и прошептал странно осипшим голосом:

- Я хочу тебя, и ты знаешь твое мнение сейчас, уже ничего не решает.

Я знала, что если бы я сейчас захотела пойти на попятную, он бы мне не позволил. Но я и не думала об этом. Я хотела его…я нуждалась в нем.

- Я боюсь, - я сделала небольшую паузу, - я раньше никогда…

- Я знаю, принцесса, знаю, - он подарил мне поцелуй полон нежности. – Обещаю, я буду нежным с тобой. Ты мне веришь?

- Да, - твердо, и без раздумий ответила я, - больше чем кому либо.

Но тут же пожалела о последней фразе, я проявила слабость, для меня это недопустимо. Я думала, что он сейчас скажет, что ни будь колкое, рассмеется, скажет, что я слабая, ведь он, как и я, не любит слабость, чувства. Но он не сделал ничего из того что я ожидала. Он поцеловал меня с неприсущей ему нежностью, от чего я просто растаяла, все отошло на второй план. Все что я сейчас хотела – принадлежать ему. Он поднял меня, я лишь сильнее сжала ноги вокруг его талии, он понес меня в комнату, он хотел, что бы все было правильно. Он не разрывал поцелую, пока не положил меня на кровать. Я осматривала его, он был идеален, почему я раньше не замечала, какой он красивый, и дело было не в его торсе, или его манящего голубых глазах. Все крылось в мелочах, в его родинке под левым соском, незаметным шрамом на руке, и его странной татуировке на лопатке – все это очень притягивало меня.

Он провел вверх вдоль ноги, и медленно начал стягивать с меня белое платье, которое он так любил. Я хотела ему помочь, но он пресек мои попытки, и я позволила ему самому сделать это. Было заметно, что для него это так же мучительно, как и для меня, но он старался сдержать свое обещание. Когда он все же снял мое платье, он с животной страстью посмотрел на меня, изучая изгибы моего тела.

- Ты прекрасна.

- Мне нужно было раздеться, что бы ты это заметил, - даже не знаю, как мне удалось выдать шутку.

Он опасно улыбнулся, и поцеловал меня в губы, затем в шею, проводя языком по ямке на ключице, потом он добрался до груди. Быстро избавившись от мешающей ему части гардероба, и начал медленно поглаживать, а потом поцеловал. Я резво выгнулась ему на встречу, это было для меня новое чувство, и оно мне очень нравилось то что я чувствовала. В то время его руки блуждали у меня на животе, казалось, что на месте его прикосновений оставались ожоги. Хотя его кожа была приятно прохладна, как и всегда. Уже не имея возможности больше терпеть, я потянулась к его ремню. Он позволил мне сделать это самостоятельно, из-за того, что мои руки немного тряслись, мне удалось сделать раза с 4.

Когда мы были полностью раздеты, и он уже был готов сделать это. Я сильно зажмурила глаза, предвкушая, что будет очень больно, меня всю трясло из-за страха и желания уже, наконец, почувствовать его внутри себя, но он не спешил. Он мягко провел рукой по моей щеке. Боже, я еще никогда не видела его таким, я никогда не думала, что он способен на такое. Он открывался мне с новой стороны, и это меня пугало, ведь в такого человека я бы могла влюбиться.

- Открой глаза, - требовательно, но ласково произнес Стас.

Я не могла, не подчинится его словам. Открыв глаза, я встретилась взглядом с парой голубых глаз, в которых не было льда. В них было, что-то такое незнакомое, я не могла понять, что он испытывает. Я невольно расплылась в глупой улыбке от созерцания такого незнакомого, как оказалось парня.

- Поцелуй меня.

И в этот раз я подчинилась ему, и в этот момент он вошел в меня. Я не чувствовала боли, лишь необычайное счастье, я не хотела что бы это чувство когда либо кончалось. Он начал двигаться, от чего я начала дышать все чаще, задыхаясь, ловля ртом воздух. Парень же целовал меня в шею, что придавало остроты ощущениям. В порыве страсти я прижимала его ближе к себе, царапала его спину, впивалась в него сладким упоительным поцелуем. В этот вечер я вступила во взрослую жизнь, и она определенно мне нравилась. Все было как в тумане, тумане наслаждения, страсти, блаженства. Все наши действия сопровождались стонами, произношение имен друг друга. И что было самое удивительное, я не чувствовала дискомфорта, боли, и всего того что испытывает девушка при своем первом сексуальном опыте.

Прежде чем все закончилось, могу поклясться чем угодно, что слышала, как он произнес с болью в голосе:

- Я люблю тебя, принцесса.

Теперь же мне, кажется, что его признание мне всего лишь приснилось. Почему я не могу не думать об этом сейчас? Почему я все же хочу верить, что он действительно признался мне в любви? Хочу вновь видеть того милого, доброго парня, которого я рассмотрела в нем той ночью. Я действительно думаю, что смогла бы влюбится в того парня.

В своих размышлениях, я пролежала очень долго, и не смотря на усталость, я не хотела спать. Посмотрев на дисплей телефона, на котором было 2:38, я все же решила, что мне стоит хотя бы попытаться уснуть. Я даже начала считать слоников, как в детстве мне советовал братишка. И это сработало, в скором времени я погрузилась в царство Морфея.

Я стояла посреди знакомого мне кладбища, который я вижу каждый раз, как заезжаю в поселок, где стоит дом парней, и моей прабабушки. Я сюда прихожу, каждый год с папой и родственниками, ведь здесь лежит вся моя семья, начиная с Константина Чернявского.

На улице были сумерки, и в этом освещение место приобретало свое великолепие, но в тоже время заставляло все сжаться внутри. Я почти начала наслаждаться этим местом, как бы это ужасно не звучало, проходила вдоль, надгробных плит с именами своих родны. Я остановилась возле могилы своей прапрабабушки, я ее никогда не видела, но почему-то всегда была проникнута к ней симпатией. Никогда не понимала, как можно любить человека, которого никогда не знал, но это было так. Мне рассказывали о ней, она была замечательным человеком, всегда всем помогала, она была тем самым, что заставляло семью держаться вместе, даже после ее смерти. Я улыбнулась, зная, что она видит мою улыбку, но стоило мне поднять голову, как все тепло и радость ушли. Передо мной стояла та же девушка, что и библиотеке, тот же взгляд, постава – все. Она ничего не делала, просто стояла и смотрела на меня своими карими глазами, и все что она говорила, это было: