– А я живу в самой большой стране нашего мира, – с гордостью сказала девушка и очертила примерные размеры России.

Глаза Эрика расширились.

– Ты не шутишь? Как ваш правитель управляется с такой территорией?

– Сейчас у нас президент, он избирается народом. У него много помощников. Есть законодательный орган – Государственная Дума, типа вашего Совета, но, думаю, наши более покладистые. И есть исполнительная власть, выполняющая распоряжения сверху. Министерство образования – контролирует школы, университеты; министерство иностранных дел – связи с другими государствами. Ну, как-то так. Я не сильно интересуюсь политикой. – Она вновь обратилась к карте.

– Вот эта часть Эйдерина – в нашем мире принадлежит России. – Она указала на кусочек территории Краснодарского края. – И я бывала здесь на Черном море: в Сочи, Судаке, Коктебеле. И в Абхазии тоже, там есть красивое горное озеро Рица, правда, на этой карте его не видно. Выходит, Эрик, в разных мирах мы, тем не менее могли бывать в одних и тех же местах.

– Поразительно!

– Значит, у вас теплые зимы? – предположила она.

– Теплые? Не сказал бы.

– Ну, вот в Москве они намного холоднее, уж поверь. А севернее, там и говорить нечего. Наша страна пересекает много климатических поясов – от зоны вечной мерзлоты до южных степей. И все мы россияне.

– У вас великая страна!

– Да, все русские того же мнения. Спасибо, Эрик. – Она поцеловала его в щеку. – А какой сложный у нас язык!

– А наш язык считается простым: он мягкий и певучий.

– Самый ласковый язык из всех, что я когда-нибудь слышала, Эрик.

Ей очень нравилось называть его по имени: звучное имя для сказочного мужчины. Всякий раз оно отзывалось внутри нее приятной истомой.

– Я преуспел в языках, – сообщил он как бы между прочим. – Свободно говорю на пяти и еще на трех смогу сносно изъясниться и не остаться голодным.

– Ты такой способный! – искренне сказала она. – А что еще ты умеешь?

– Играть на органе, стрелять из оружия, владею боевыми приемами, хорошо считаю, люблю поэзию, в юности писал сам. Умею починить сломанный прибор, да в общем, если подумать, я могу долго перечислять умения, джейя. Это не удивительно для человека моего происхождения. Меня с детства учили мыслимым и немыслимым вещам, не оставляя времени на игры и дружбу.

«Хорошо, что он не спрашивает, чему обучена я… Наверное, догадывается о моей заурядности и снова деликатничает».

Владе захотелось озвучить сомнения:

– Эрик, ты продолжаешь меня удивлять. Чем больше узнаю тебя, тем меньше уверена в себе…

– Что ты, джейя! Ты не должна так думать. Женщину ценят не за умения и знания, и тем более не за внешность. Джейя должна завладеть струнами души мужчины, и если это произошло, нет смысла разбираться, как она этого достигла. Владея сердцем, она является самой лучшей, даже если не умеет читать и писать и не помнит историю своего народа. – Он лукаво подмигнул ей.

Влада вспыхнула:

– Эрик! Это грубо! Я умею и читать, и писать. Причем неплохо делаю и то, и другое! У меня хорошее образование для представителя моего общества и нашего времени. Да, я не очень хорошо знаю историю, но в нашей стране нет волшебного культа, который заставляет преклоняться перед историческими фолиантами. Я разбираюсь в разных сферах и у меня достаточно широкий кругозор…

Итак, она взъелась. Перед Эриком. Впервые. Вот она, ее темная сторона. Ее неугомонная истеричная черная личность, которая сидит и дремлет, пока кто-то не заденет ее самолюбие и не активизирует программу уничтожения обидчика.

Эрик оцепенел. Казалось, он не знал, как реагировать на это.

«Вероятно, никто никогда не показывал коготков перед Верховным правителем, – анализировала ситуацию Влада. – А что насчет жены? Ну, возможно, она реально была душкой… Владка, ты все испортила!»

Она знала, что ни за что не сумеет скрывать свою натуру долго. У нее никогда не получалось быть лапочкой продолжительное время, она всегда прокалывалась, еще до окончания конфетно-букетного периода. Одни мужчины ей все прощали и мирились с ее темпераментом, как Сашка, например. А другие – нет. «Скорей всего Эрик из их числа... – подумала Влада. – Еще один прокол – и «гуд бай, мой мальчик».

Он подошел к ней вплотную и неожиданно обнял. Сжал за плечи так крепко, что стало почти больно дышать.

– Влада, прости меня. Я не хотел тебя обидеть, я же подмигнул, а это значит, что я пошутил. Конечно же, я так не думаю. Ты моя джейя – умная и образованная. Я говорил фигурально: что если бы ты даже была не такой, это не важно, так как ты моя джейя, с первого взгляда джейя. Я оторопел, когда увидел тебя, занимаясь столь постыдным делом, причем по собственной инициативе. Я ужаснулся, что моя джейя видит это и боится меня. Я хотел испепелиться в тот момент, чтоб как-то унять стыд, который испытал. И заставил тебя чувствовать то же.

Влада уткнулась носом в его золотое плечо и расслабилась.

«Как красиво он умеет говорить, так хочется верить, что все происходящее – правда, – думала она. – Но идеальный принц, который влюбился с первого взгляда и на все готов ради меня, – это же невероятно! Эти речи могут оказаться не более чем умелым ухаживанием опытного ловеласа, – сомневалась она. – Все, что мне о нем известно, узнано с его слов. Еще Элла неплохо отзывалась о нем… Но достаточно ли этого для полной уверенности? Так хочется верить… Но может ли это быть правдой? В моем мире – не может».

– Милая джейя, я вынужден сообщить, что должен оставить тебя сегодня, – сказал он с сожалением. – Мне необходимо через час отъехать, вероятно, до завтрашнего вечера. Позднего вечера. В дороге может всякое произойти, и если я задержусь, то мы увидимся лишь послезавтра утром. Не грусти. Прогуляйся с Эллой, приходи в библиотеку, уверен, что сэр Вэйлет покажет тебе что-нибудь интересное.

– Я же не умею читать, – с улыбкой возразила она.

– У нас много литературы с картинками, джейя, они тебя позабавят, – рассмеялся Эрик. – К сожалению, переводчик для книг не изобретен, но это неплохая идея на будущее.

– Эрик, сними запрет с Эллы на общение со мной в полном объеме, – нашлась девушка. – Мне не нравится, что она не отвечает на половину моих вопросов. И я хочу, чтобы ей было позволено обедать и ужинать со мной.

– Джейя, запрет был снят сразу после нашего ужина, – сказал он, собираясь уходить. – Я не хотел, чтобы ты узнала обо всем от кого-то другого, поэтому рассказал сам. Так у тебя заложилось правильное понимание законов нашего мира. Но Элла более не связана словом. И да, ты можешь с ней обедать, конечно. Ты свободна в решении таких пустяковых вопросов. – Влада хотела спросить, а в чем она не свободна, но не стала этого делать. – Не скучай без меня, я вернусь и мы сделаем кое-что интересное, я обещаю.

Владе сделалось тоскливо – вот и настал момент расставания. «Ну а чего ты ожидала, ежедневных встреч с правителем? – ерничало подсознание. – Это же невозможно! Придется смириться. Всего один день, и есть надежда, что он успеет вернуться к позднему ужину. Но на мне новые трусики… А он и не узнает. А почему бы и не злоупотребить положением?»

– Ты уже уходишь? – спросила она с преувеличенной грустью в голосе.

Эрик подошел и обнял за плечи.

– Ну, я планировал проводить тебя и отправиться в дорогу.

– Я забыла тебя поблагодарить.

– За что? – не совсем понимая направление разговора, спросил он.

– За твой недавний подарок.

– За стеж ты меня благодарила. Тебе понравились часы? – поняв намек, иронично спросил он.

– О, весьма. Мне понравились все твои подарки. И если у тебя осталось пять минут свободного времени, ты сможешь оценить, как смотрятся на мне эти дары.

Эрик напрягся. Владе было ясно, что он действительно торопится и понимает, что пятью минутами тут вряд ли обойдется.

– Моя великодушная хозяйка хочет поиграть со своим маленьким подданным? – прошептал он ей на ушко. – Тебе стоит лишь приказать.