Без оглядки она неслась вперед, ловко маневрируя меж кустарников и деревьев, постепенно удаляясь от побережья вглубь чащи. Наоми бежала как угорелая практически не чувствуя земли под ногами и в какой-то момент ее занесло на очередном повороте. Ступни разъехались на скользкой промерзшей почве и, не устояв на ногах, девушка кубарем скатилась вниз с пригорка. А Хидан оказался тут как тут.

Подскочив сзади, он грубо перевернул ее на спину и уселся на нее сверху.

- Попалась! – Торжествующе воскликнул он, поймав в капкан ее руки, прижал по обе стороны от лица. – Теперь не сбежишь!

- Пусти, сученок! – Надрывно завизжала Наоми, извиваясь всем телом. Но едва ли обратив на это внимание, язычник подался вперед, склонился над ней, впился в губы жестким, требовательным поцелуем, подорвавшим основы ее сдержанности.

- Ммм…. – Протестующе замычала она сквозь поцелуй, пытаясь увернуться от жестоких губ синоби, в бессилии молотя ногами по промерзшей земле.

Его руки крепко сжимали запястья, причиняли боль. Он так истово терзал ее нежные уста, будто наказывал за что-то. Не в силах вырваться, Наоми отчаянно металась под ним, всем сердцем не приемля насилия над собой. Но внезапно эти эмоции угасли в ее сознании. Ярость отступила, и в сердце занялось какое-то новое, еще незнакомое ей ощущение. Бесконечная усталость охватила девушку, и она затихла под напором нукэнина, отдавшись во власть этих жестоких, но таких сладких губ.

Ощутив произошедшие в ней перемены, Хидан сменил гнев на милость, стал удивительно нежным. Цепкая хватка ослабла и, оставив руки куноити в покое, ладони синоби переместились на покатые плечи.

- Сладкая…. – Страстно шептал блондин. Покрывая поцелуями ее лицо, он целовал нежные веки, маленький чуть вздернутый на конце задорный носик, раскрасневшиеся от возбуждения щеки. И она пылала под ним, с жаром отвечала на ласки синоби, будто и не было тех неприятных мгновений несколько минут назад. Обнимая мужчину за шею, она с упоением гладила широкую мускулистую спину, с восторгом ощущая напряжение стальных мускулов через ткань дождевика.

Его хриплое дыхание опалило ее слух, и мурашки возбуждения прокатились по телу, чувственной истомой разливаясь по всему телу. Слегка прикусив мочку уха, язычник придвинулся ближе и, оттянув ворот плаща, проложил влажную дорожку из поцелуев вниз вдоль изящной шеи, чувственно очертил бешено пульсирующую жилку в самом ее основании. В то же мгновение его проворные пальцы окончательно расправились с молнией на ее плаще, распахнули полы. Преодолев вертикальный ряд маленьких шелковистых пуговок на пурпурной тунике девушки, ладони синоби бережно, почти трепетно накрыл соблазнительные полукружия небольшой, упругой груди, сжали их через тонкую кружевную ткань бюстгальтера.

Томный вздох сорвался с губ куноити, слившись с дыханием нукэнина и выгнувшись ему навстречу, Наоми неожиданно оттолкнула его, резким движение заставила перекатиться на спину, сползла вниз, расположившись между ног синоби. Поспешно расстегнув дождевик, она поймала на себе его любопытный взгляд. Чувственно облизнув пересохшие губы, царапая до крови смуглую кожу, девушка провела точеными коготками по гладкой рельефной груди нукэнина, с наслаждением ощущая как, мощная мускулатура его натренированно торса перекатывается под ее пальчиками, потянулась к поясу тренировочных брюк.

Хидан весь подобрался, напрягся, когда нежные ручки куноити проворно справились со шнуровкой брюк, юркнули внутрь, ласково погладили возбужденную плоть.

Сладкая дрожь прокатилась по телу нукэнина. Он вздрогнул и протяжно застонал. Трепетная плоть под умелыми пальчиками куноити мгновенно затвердела и приподнялась. Но ей и этого было мало. Ее опытные ручки доводили его до исступления, скользили вверх-вниз, сводили с ума.

Распутница! Вот она, какая настоящая Наоми Киёмидзу! Дерзкая, страстная, до бескрайности сумасбродная! Он хотел ее. Желал до боли, до крика, до потери пульса. И не в состоянии более выносить этой сладостной пытки Хидан в ярости оттолкнул ее нежные руки и резко сев, грубо привлек куноити к себе, повалил на землю, в каком-то зверином порыве неистово сорвал с нее плотные обтягивающие брюки….. Сегодня и навсегда, она только его!

Еще не рассеялся плотный предрассветный туман и вязкая дымка белой ватой стелилась по затихшим улицам города. Яркий диск ослепительного солнца робко показался из-за сучковатых макушек лиственного леса, мягким красноватым светом сочился сквозь плотные занавески скромной холостяцкой комнатушки, в неясной полутьме которой царил хаотичный беспорядок. Разбросанные в порыве страсти вещи, одежда и предметы обмундирования валялись, где попало. А смятые простыни на узком деревянном ложе не скрывали природной грациозности юных, сплетшихся в объятиях тел любовников. Страсть бросила их в объятия друг друга и теперь усталые, они отдыхали, одухотворенные в объединившем их чувстве. И лишь их ровное дыхание нарушало покой спящей комнаты.

Наоми сладко дремала, примостившись на груди нукэнина. Его сильные руки нежно, покоились на ее талии. Но вдруг девушка пошевелилась. Нежные веки затрепетали и длинные неясные тени заплясали на порозовевших щеках. Чувственные, припухшие от неистовых поцелуев губы приоткрылись, и сквозь сон с ее уст слетел блаженный вздох, ставший финалом недолго затишья.

- Какаши…. – Пролепетал Наоми. Ей снился странный сон, в котором она босиком бежала по большой, поросшей сочной благоухающей зеленью поляне. В воздухе витал приятный сладковатый аромат полевых цветов, и теплое солнышко ласково грело кожу. Ее темные, длинные до самой талии волосы были распущенны, свободно струились по спине, каскадом падали на легкую полупрозрачную ткань шелкового, голубого словно безоблачное небо, платья. Дивный, летний ветерок, озорничая, путался в его складках, то и дело вскидывал подол, обнажая стройные длинные ноги. И в тот момент ей было так хорошо и спокойно, как никогда и нигде прежде. Она была безмятежно счастлива.

Ноги утопали в сочной зелени травы и Наоми бежала вперед, все дальше и дальше, стремилась туда, где в тени белоствольной березы застыла, ожидая ее, высокая статная мужская фигура в черном.

Девушка торопилась. Ее сердце взволнованно билось в груди. Но сколько бы усилий она не прикладывала, казалось, расстояние между ними не уменьшалось, а только возрастало. Совсем расстроившись, Наоми остановилась. Слезы навернулись на глаза, и в ту же секунду фигура пошевелилась, двинулась в ее направлении, вышла из тени. Солнце упало на лицо мужчины, и в знакомых чертах она узнала Хатаке Какаши. Он протянул к ней руки, призывно поманил ее к себе…..

- Даже теперь ты все еще думаешь о нем?!!! – Сквозь сон различила она недовольный голос Хидана и видение мгновенно улетучилось. Наоми проснулась. Резко распахнув веки, она столкнулась с пылающим яростью взором синоби. И в то же мгновение события прошедшей ночи всплыли в памяти, пестрыми картинками встав перед глазами.

«Ба! Я, правда, сделала это?» – Подумала она, шокировано глядя на недавнего любовника. И вслед за этой мысль пришла другая: – «И что теперь делать?»

- Где я? – Пытаясь скрыть охватившую ее растерянность, Наоми села в кровати. Избегая смотреть синоби в глаза, она отвернулась, брезгливо оглядела тесную, убого обставленную старой обшарпанной мебелью спальню. Как и когда она очутилась здесь, напрочь вылетело из памяти.

Не намереваясь отступать от избранной темы, будто прочтя ее мысли, Хидан вдруг грубо схватил девушку за плечи, повернул к себе.

- Так что же? – Допытывался он. Негодующие нотки послышались в его резком пронзительном голосе, и девушка непроизвольно напряглась, ожидая очередного взрыва неконтролируемой ярости.

- Ты делаешь мне больно! – Глядя куда-то мимо него, сдержанно произнесла Наоми. Поджав губы, она замолчала.

Доигралась! Заварила такую кашу, которую ей теперь во век не расхлебать. А всему виной ее импульсивность. Именно она в конечном итоге привела ее прямиком в постельку к Хидану.