Медленно, без резких движений, которые могли бы расцениваться как прямая угроза, Наоми обернулась и ее готовое к стычке тело, рефлекторно напряглось, заняло боевую позицию.

Акацуки в Конохе – это могло означать только одно – план с побегом провалился, но проиграла ли Тенши? Со своей стороны, она сделала все, чтобы прикрыть сестру, обеспечить ей безопасное пребывание в стане организации. Освободив ее от своего присутствия, Наоми пыталась развязать ей руки, чтобы в отрыве от нее Тенши могла свободно вести свою подрывную деятельность. Она ушла в полной уверенности, что поступила правильно, но так ли это было в действительности?

Наоми обуяли сомнения. Сумела ли ее маленькая сестричка обернуть во благо ее скоропалительное бегство? Занятно, но до текущего времени она не осознавала, что до последнего верила в Тенши. Сестра – как человек твердо стоящий на ногах, личность, обладающая трезвой жизненной позицией, земная, не подверженная налету излишней эксцентричной, от наплывов которой частенько страдала сама Наоми, обладала, куда большим здравым смыслом, который в сложившихся обстоятельствах должен был бы уберечь ее от опрометчивых поступков. Куноити честно надеялась на это и вера в лучшее придавала ей сил в сложный для них обеих период.

Эта уверенность не пошатнулась и в виду новой угрозы. Однако ее ситуация осложнялась еще и тем, что на сей раз ей противостоял действительно сильный противник. И речь шла не о Хидане, хотя он сам по себе нес огромную опасность для нее. Речь шла о его напарнике, чакру которого она остро ощущала всеми фибрами кожи. И это был не Какудзу. Нет, не он. Человек, встречи с которым она подспудно искала, человек, чьи знания, возможно, были способны пролить свет на проблему взаимоотношений между кланами Киёмидзу и Учиха – Итачи….

«Хорошо, что Какаши ушел. Без него я могу сражаться, не опасаясь… Стоп! – притормозила Наоми, в очередной раз, поражаясь, почему в столь знаменательный момент она думает о дзенине. Мало того, она явно волнуется за него. – Черт тебя дери, несчастная! Ну-ка соберись!!!»

- Скучала, детка? – в крадущемся мраке расползающейся по городу ночи, голос нукэнина прозвучал, словно убаюкивающее урчание вышедшего на охоту гепарда. – Я весь извелся, разыскивая тебя. Не хорошо, ой, как не хорошо ты поступила, Наоми….

Куноити содрогнулась, судорожно сглотнув. От хрипловатых, волнительных интонаций в возбужденном тембре синоби у нее сперло дыхание.

Плывущей походкой он двинулся к девушке, словно древнее изваяние застывшей на изготове посреди тротуара. Наоми не спускала с Хидана настороженных глаз, в любой миг готовая схватиться за оружие.

«Второй…. Где второй?» – сердце гулко отбивало свой ритм, не мешая ей мыслить.

Неспроста язычник к ней вышел с открытым забралом, явно неспроста. Очевидно это всего лишь отвлекающий маневр. Тогда Учиха, вероятно, готовится зайти с тыла….

Хитрец, Пейн умел удивить. Его решение поставить Хидана в пару с гениальным Итачи могло показаться смехотворно нелепым, если бы не одно «но». Лидер акацук отнюдь не глупец и не раз проявлял себя как дальновидный стратег. Возможно, и в данном случае он приготовил ей сюрприз, подослав именно этих двоих. Его расчет с Хиданом был вполне понятен. Учитывая их постоянные стычки и полную не совместимость, он, должно быть, намеревался тем самым, вывести ее из морально-эмоциональ¬ного равновесия. Но вот Учиха….

«Черт, где тебя носит, паршивец?!»

- На твоем месте я бы остановилась и пару раз подумала, прежде чем продолжить, – предупреждающе произнесла Наоми, не узнавая своего голоса. Он показался ей совершенно чужим, и каким-то безликим.

Громко хохотнув, язычник стал на месте, широко развел руки.

- Ай-яй! Это так-то ты меня встречаешь после долгой разлуки? – паясничал он, возобновляя движение.

Наоми раздраженно прыснула и, действуя на автомате, большим пальцем подцепила рукоять синоби-гатаны. Меч с грозным лязгом вышел из косараэ ровно на четверть.

- Хех, тепленький прием! – вновь усмехнулся блондин. Но, тем не менее, уловив характерные звуки, предусмотрительно замер.

Наоми же полностью оправившаяся от первоначального ступора, взяла себя в руки, снова став самой собой.

- Милый, милый…. – покачала головой куноити, обретя привычную ироничность. – Извини, что не скучала. Ты верно за мной?

Всем корпусом подавшись вперед, она согнула ноги в коленях, приготовившись к схватке, по опыту зная, что там, где дело касается Хидана, столкновения не избежать.

- Естественно, сучка моя ненаглядная! – сквозь зубы процедил нукэнин. – Гуляешь тут без меня! С мужиками всякими таскаешься! Совсем страх потеряла? Пришло время расплачиваться за грехи!

Нервозно передернув плечами, язычник ловким движением извлек оружие из-под плаща и, кусари-кама с глухим треском торцом ударилась о плитку тротуара.

- Не ты ли душеприказчиком моим станешь, горе проповедник?

- В этом рае для грешников больше некому!

- Учти, родной мой! Сегодня я не расположена к исповеди. Разве что…. – помедлив, Наоми тихо рассмеялась. Этот мягкий, серебристый смех колокольчиком прокатился по уснувшему парку, полнился издевкой. – Разве что, твой спутник согласиться принять на себя твои обязанности. Его кандидатура импонирует мне гораздо больше.

- Ах, ты стерва! – взревел синоби. Задетый за живое, он как подорванный, стартовал с места, не успела она и глазом моргнуть, обрушив на нее ярость своей косы. Дезориентированная быстротой его молниеносной атаки, отступница едва успела парировать удар, в последний момент, выставив перед собой катну. Искрясь от трения, заскрежетали клинки.

Незаметно рассеялась промозглая мгла ночного неба, и робкий серп молодого месяца вынырнул из-под пледа скрывавших его облаков, мягким золотистым светом посеребрив искаженное яростью лицо мужчины.

- Я тоже люблю тебя, пупсик! – С натугой отшутилась Наоми, играя с огнем. Противостоя давлению кусари-кама, она отважно глядела в искаженное лицо нукэнина, забавляясь сверкающей игрой его пылающих глаз. Запах оживленной схватки притупил ощущение тревоги, которое она испытала в самом начале, едва увидев синоби. Стычки между ними и прежде доставляли ей особое наслаждение. Казалось она, воочию чувствовала буйство адреналина в крови. Однако и в пылу битвы, девушка не забывала о главном противнике, который покамест предпочитал держаться в тени своего импульсивного напарника.

«Покажись, Учиха, покажись! Выходи! Я чувствую тебя! И будь ты хоть тысячу раз гений, не позволю застать себя врасплох!»

- Я убью тебя, шлюха! Клянусь Дзясин-сама, прикокну! Но прежде чем, сделать это заставлю молить о пощаде! – прошипел угрожающе блондин, испепеляя куноити взглядом, наседая на древко кусари-кама.

- Попробуй, дурень! – на свой страх и риск прокричала Наоми, резко поведя кистью вправо и параллельно с тем, идя на сближение. Стремительным толчком, она заставила синоби слегка завалиться назад, а сама в тот же миг, произвела молниеносный удар коленом. Увернувшись, Хидан вынужденно отпрянул. Скрещенные орудия, разошлись с возмущенным лязгом, лишь затем, чтобы снова схлестнуться в неудержимой пляске противостояния. Рыча, словно бешенный зверь, Хидан обрушил на девушку шквал разящих ударов, под искрометной очередью которых, она вынуждена была отступать. Но и на расстоянии синоби умудрялся достать ее, размахивая длинным шнуром на рукояти косы. Стальные лезвия порхали над головой отступницы, одно единственное попадание которых, способно было нанести ей непоправимый урон. Мужчина завладел преимуществом, Наоми же стараясь не в чем не уступать синоби, действовала вторым номером, защищаясь. Словно кошка, она металась из стороны в сторону, взлетала вверх и уклонялась от стремительных ударов кусари-кама, не останавливаясь ни на секунду и не имея возможности, как следует продумать собственные действия. Приходилось размышлять на ходу, что не шло на благо ее мыслительной деятельности. Язычник озверев, будто намеренно задался целью физически измотать ее, не давал возможности использовать ниндзюцу, которыми она славилась. Может быть, на то делался расчет. Как бы то ни было, ему это удалось. Спустя минут двадцать интенсивного единоборства, куноити заметно подустала.