Взгляд королевы блеснул.

-Я рада за вас, г-жа де Арамисец. Мне хотелось бы, чтоб вы больше не оставляли меня!

-Да, ваше величество! – воскликнула Джулия, приподнимаясь, хотя фрейлинам за игрой в карты разрешалось сидеть.

Свечи догорали золотыми звездами, но Анна Австрийская не спешила почивать. Лишь заметив, что женщины с трудом сдерживают зевоту, она милостиво отпустила их.

В своей палатке Джулия со стоном облегчения сбросила туфли и начала растирать усталые ступни. Г-жа де Сот с помощью служанки быстро разделась и тоже юркнула в постель. Баронесса д’Аво, возлюбленная Жерве д’Антрекаста, мушкетера Его величества, и г-жа Сонуа сидели у зеркал, расчесывали волосы и вовсю зевали.

Мари подошла к госпоже, чтоб расстегнуть ей корсаж. Та сидела неподвижно. Джулия впервые за все время замужества ложилась спать вдали от мужа. Ей смертельно хотелось его увидеть, похвастаться своими победами над сердцами партнеров в танце, поймать ревнивый взгляд красивых любимых глаз.

-Еще не очень поздно?- спросила Джулия.- Я выйду на воздух. Мне душно.

-Все равно далеко от палатки не отойдешь! - сонно отозвалась Бланка де Сот. Она зевнула.- На ночь здесь везде ставят караулы. Ночь - для мужчин. Замечу вам, дорогая: фрейлина у солдатского костра выглядит более чем странно.

-Вот как, нельзя выходить?

-Да, - подтвердила д’Аво, потягиваясь,- и к нам явится никто не может. Я своего Жерве не видела уже неделю.

-Оливия!- возмущенно воскликнула де Сот.- Слышал бы король твои бесстыдные речи!

-А что? Я люблю Жерве и не скрываю этого. Я хоть сейчас отправилась бы к нему на свидание!

-Ой, дамы, хватит мечтать о неосуществимом! Давайте почивать!- предложила г-жа де Сонуа и зевнула.- Бетси, снимите мне чулки. Джулия, не сидите таким несчастным видом, ложитесь. Завтра рано вставать!

Разбудила их Оливия д’Аво. Все, дамы, заспанные, в одних сорочках, поднимались с постелей. Горели свечи. Джулия вздохнула. «Какое же платье мне сегодня надеть?- лениво думала она. - Пожалуй, серебристо - розовое. Оно понравится королю!»

-Вы идете?- небрежно спросила Оливия, уже завязывая плащ. – Джулия, вы слышите!?

-Дайте мне еще немного времени.

-Я приглашаю вас не к Его Величеству. Я подумала, вам захочется пойти со мной.

-Куда же?

Оливия разгладила складку на лифе. Движения ее стали лихорадочными.

-В лагерь мушкетеров, конечно! - неодобрительно отозвалась де Сот. Она лихорадочно рылась в шкатулке с драгоценностями. - Только вы не опаздывайте, дамы. Мне не хочется в очередной раз лгать ее Величеству, что у вас мигрень.

-Де Сот, я верю, что вы солжете еще раз ради лучшей подруги!

-И не подумаю!

-Солжете, я знаю.

Пока де Сот и д’Аво незлобиво спорили, Джулия успела одеться.

-Пойдемте же!- воскликнула она нетерпеливо.

-Возвращайтесь не позже, чем через две четверти часа! - крикнула де Сот и вздохнула. – Ох, боже мой, с ума все посходили с этой любовью!

Дамы скользнули за портьеры. Утренний холод заставил их запахнуть белоснежные плащи. Лагерь просыпался, солдаты деловито поправляли амуницию, проверяли ружейные замки; гонцы носились между укреплениями, передавая поручения и приказы. Лошади, упираясь всеми четырьмя ногами, тащили пушки на холмы. Вся многотысячная людская масса гомонила, суетилась, будто без видимой цели, однако чувствовалось, что подчиняются они четкому замыслу и твердой руке.

Джулия замедлила шаг, с наслаждением вдыхая полной грудью и устремив глаза на красное восходящее солнце. Его лучи ослепительно играли на позолоте знамен и штандартов, на шпагах и шпорах блистательных воинов; в хор кузнечиков, то затихая, то нарастая, вливались звуки победного барабана, задорный смех: в лагере царило оживление. От кухонь поднимался одуряюще вкусный запах мясного рагу.

-Ах, - воскликнула Оливия, топнув ножкой. - Мы опоздали. Они уже ушли к Ла-Рошели.

Джулия побледнела.

-Пойдем, расспросим дежурного! - и Оливия потащила Джулию к палатке де Тревиля. Она решительно отодвинула синие бархатные портьеры.

Два мушкетера подняли головы от пюпитров, и тотчас их усатые физиономии расплылись в улыбках.

-Г-жа де Арамисец! - воскликнул один.

-Г-жа д’Аво! - вторил ему второй.

-Наконец-то вы почтили нас своим присутствием! - де Дромоль бросил перо, вскочил и низко склонился перед фрейлинами. - А вчера вы едва- едва послали мне улыбку!

-Право, я не намеривалась вас обидеть, дорогой де Дромоль!

-Вы одни, г-да? - вмешалась Оливия в обмен любезностями. - А где ваши друзья?

-На штурме Северного форта, разумеется! Я ожидал, вы знаете об этом!

-На штурме! - прошептала Джулия испуганно.- Это очень опасно?

-Гм…Нет, я уверен, что нет, мадам.

Д’ Аво круто развернулась к барону.

-Когда они вернуться, сударь?

-О, сударыня, не знаю, что вам и ответить!

-Так вы не знаете или не хотите говорить?

-Ах, я так доволен, что могу лицезреть двух самых очаровательных фрейлин нашей королевы.

Джулия послала ему улыбку, но тревога и досада бередили ей сердце. То была тревога жены за мужа, смельчака и человека отчаянного, и досада пылкой любовницы на него. Ох, уж эти мужчины! Де Арамисец, только приехав, сразу отправился воевать, а должен был сначала найти ее, свою жену!

-Мы еще придем, - сообщила молодым людям г-жа д’ Аво.- Но сегодня искать нас не надо, мы заняты целый день. Вы знаете, кому передать мои слова!

-Я не так уж не догадлив!

-Я осведомлена об этом, любезный де Дромоль!

-Сударыни, - воскликнул второй мушкетер, - вы уже покидаете нас?

-Да, сударь! - отозвалась Джулия с милой улыбкой, стараясь скрыть огорчение.- Нам уже пора.

Распрощавшись с друзьями, дамы пошли обратно. Пройдя несколько шагов, Джулия обернулась в сторону Ла-Рошели. Лицо ее отражало смешанное выражение тревоги и возмущения.

-Только попробуй отнять его у меня!- прошептали ее губы. Она ревниво бросила взгляд на крепость и резко развернулась.

Несколько часов грызла ее тревога. Джулия присутствовала на утреннем одевании королевы, потом при ее трапезе, подавала ожерелья и кубки с вином, с трудом держала на губах улыбку, пока, наконец, не дождалась вечернего военного совета.

Кардинал Ришелье предложил строить плотину со стороны моря, чтоб лишить восставших доступа к рыбе - основному элементу их питания. Король Франции тут же объявил конкурс на лучший проект плотины.

-Я выражаю надежду, - величественно объявил король Людовик, - что новый замысел Его Высокопреосвященства относительно моря, окажется столь же успешным, что и военные хитрости на суше.

Джулия не слышала его. Она так и впилась глазами в усталого де Тревиля, появившегося у палатки короля. Серебряные поцарапанные латы капитана мушкетеров тускло блестели под лучами заходящего солнца.

-Успех, дорогой Тревиль? - спросил король, чуть приподнимаясь.

-Успех, ваше величество! Гугеноты выбиты из Северного форта!

Джулия собралась, было, сама как-нибудь привлечь внимание капитана, когда тот, взглянув в сторону фрейлин, произнес громко:

-Среди офицеров потерь нет!

У Джулии вырвался вздох облегчения. Но обменяться даже парой слов с капитаном ей не удалось. После того, как королева Франции покинула совет, де Тревиль оставался у короля. Джулия решилась остаться на площадке перед шатром короля, и провела более часа беседуя с отцом Арну и еще несколькими придворными, но в палатке короля Людовика все продолжались жаркие споры.

Стемнело. Лагерь осветился факелами. Джулия медленно брела обратно мимо пустых и темных палаток придворных. Натруженные ноги ее болели. Маркиза мечтала о теплой воде и чистых хрустящих простынях. Она не была в состоянии заметить, как какой- то человек в черном плаще следует за каждым ее шагом. Он двигался бесшумно. Когда Джулия проходила мимо одной из палаток, человек прыжком бросился к ней и увлек ее за портьеру.

Все произошло столь неожиданно, что Джулия лишь вскрикнула. В темноте портьер властные руки стиснули ей плечи, знакомые ласковые губы, впились ей в уста. Де Арамисец держал жену почти навесу, так внезапно обмякло ее тело. Джулия в восторге обнимала мужа и тихонько смеялась. Он запрокинул ей головку назад и впился губами в ямочку между ключицами. Джулию обдало жаром его дыхания.