-Нет, нет!- невольно вырвалось у Джулии. Но тут же природная хитрость взяла свое. Она постаралась улыбнуться обворожительно. – Сударь, вы же умный вельможа…

-А главное - дальновидный! - насмешливо вставил де Арамисец. – Или нет? Не скрежещите зубами, любезный! Как мне иначе назвать человека, который, невзирая на указы, запрещающие дуэли, жаждет убить своего врага именно тогда, когда король изъявил желание дать ему, наконец-то, вожделенный чин лейтенанта?

Де Рон в ярости развернулся к нему. Джулия воспользовалась этим и подступила ближе.

-Я отнюдь не ненавижу вас!- объяснила она де Рону нежно. – Вы же хорошо знаете об этом, милый мой друг.

Де Арамисец нахмурился.

-Подобные выяснения отношений - не дело женщин, - высказался он, вкладывая в свои слова определенный смысл.

-Замолчите оба! - заорал де Рон. - Я пришел сюда за вашей женой, де Арамисец, и я уведу ее. Она останется довольна своей новой жизнью, клянусь. А вас я убью, потому что ненавижу больше всех своих врагов!

-О, не льстите мне!

-Вы - лицемер! Вы должны умереть!

-Но мне все- таки неясно, почему вы измыслили не убить меня в честном поединке, как положено дворянину, а прикончить в постели? Моя смерть здесь, в этой комнате, в трактире, не принесет вам славы, де Рон. Но в случае дуэли по всем правилам вы могли бы доказать, что вы игрок и весьма неплохой.

Губы Джулии посерели. Эти невозможные мужчины обсуждали смерть одного из них так естественно, так просто, а вот у нее от страха подкашивались ноги!

Де Рон развернулся и, так как она подошла совсем близко, обвил ее талию полной рукой. Ядовитая ухмылка перекосила худое лицо гвардейца. Испуганное личико Джулии побледнело еще больше, а большие глаза беспомощно обратились к мужу, но вырываться она не посмела, чтоб еще больше не рассердить бывшего поклонника. Де Арамисец заскрежетал зубами.

-Вы боитесь сразиться со мной в поединке? - продолжил он с сарказмом. – Ну вот! Ничего другого я и не ждал!

С проклятием де Рон оттолкнул от себя Джулию, двинулся ближе и острием шпаги дотронулся до свежей повязки на груди де Арамисец.

-Вы дьявол! - крикнул он, брызгая слюной. - Она с самого начала принадлежала мне! Поэтому вы сегодня замолчите навсегда! Я сделаю так, что никто не догадается, что я убил вас! Все решат, что вы умерли от раны.

По тому, как посерело лицо де Арамисец, Джулия с ужасом поняла, какую жуткую боль он испытывает.

-Милый де Рон, подумайте! - кинулась она к нему. – Я на все согласна…

-Отойди! - крикнул он, примериваясь, как бы удачнее ударить противника. Джулия собралась, было, броситься перед ним на колени, но затуманенные слабостью глаза де Арамисец запретили ей делать это. Крупные капли пота заструились по его вискам.

Шпага де Рона медленно начала проникать сквозь полотно. Но зря он надеялся, что ему удастся сполна насладиться агонией врага. Изловчившись, де Арамисец кинул тело на край кровати и схватил пистолет с табурета. Выстрел прозвучал оглушительно.

Пуля пролетела мимо гвардейца, вдребезги разбив зеркало. Де Рон тут же нанес ответный удар, но в последний миг Джулия толкнула его, и шпага пробила лишь покрывало у плеча мушкетера. Гвардеец зарычал от ярости и нанес еще один удар, но вновь де Арамисец увернулся. Джулия закричала, схватилась за шпагу гвардейца, раня руки в кровь и рыдая от ужаса.

Покрывало на кровати стало мокрым от крови де Арамисец. Алая кровь из израненных ладоней Джулии брызнула на доски пола.

Тут, к счастью, на пороге показался де Силлек со шпагой в руке и полураздетая Изабелла с пистолетом. Де Силлек ударом кулака отшвырнул де Рона к стене комнаты. Де Рон вскочил, но де Силлек не дал ему времени на раздумья. Они скрестили клинки.

К сожалению, де Рон не захотел показать свое искусство в поединке, которым гордился: скрестив шпагу с де Силлек, глянув в его мрачное неумолимое лицо, он решил побыстрее пробиться к дверям и улизнуть. Но пока не представилась возможность, де Рон только защищался. Пока он не успел придумать план атаки, чтоб выскочить из угла, в который был загнан, де Силлек применил вложенный удар. Он с легкостью спровоцировал зеркальную защиту от простого удара справа и тут же вложил всю силу руки в нижний удар, слегка повернув кисть.

Эффект получился жуткий, де Рон закричал и выронил оружие, вцепившись в запястье.

В комнату к тому времени набились постояльцы. Все кричали, возмущались и сочувствовали мушкетерам, на которых среди бела дня подло нападают гвардейцы кардинала. Де Рон, посчитав себя раненым, тут же отступил, как собирался, и бежал.

Изабелла поднесла нюхательные соли к потерявшему сознание г-на де Арамисец. Ей помогала, а вернее, мешала, Джулия, упавшая на грудь мужа и заходившееся в рыданиях. Подошел лекарь и заставил маркизу отойти. Джулия в полубессознательном состоянии спрятала лицо на груди де Силлек, не в состоянии взять себя в руки. Лишь ужас мог заставить ее вести себя столь безрассудно и искать помощи у де Силлек.

-Вот и все позади,- сказал ей де Силлек, наконец. - Он пришел в себя и скоро станет улыбаться вам.

-Лезвие,хвала небесам, не проникло в грудь, – сообщил лекарь неодобрительно, щупая пульс раненого. - Но желательно, чтоб больного не тревожили более. Вы поняли меня, г-да!? А теперь - покой, покой и еще раз покой! Оставим больного! Сударыня, позвольте я перевяжу ваши руки.

У себя в комнате Изабелла случайно глянула на себя в зеркало и вдруг залилась милым смехом. Блестящая поверхность отражала бледную красивую женщину с розовыми щеками, горящими глазами и пикантно полуобнаженной грудью, которую в живописном беспорядке покрывали распущенные волосы.

-О! - воскликнула Изабелла с запоздалым стыдом. Она схватила со стула бархатный малиновый плащ и накинула на себя. – Хорошо еще, что во всей этой суматохе на меня не обратили внимания! Мы же с вами соскочили с постели! Право, де Рон сошел с ума!

Де Силлек странно глядел на нее, все еще стоя у дверей.

-Арман, что вы?- удивилась Изабелла.

Де Силлек бросил шпагу и подошел к жене.

-Да, - хрипло сказал он, проводя рукой по лбу.- Вы чертовски соблазнительны в этом наряде, должен признаться.

-Дорогой мой…

Де Силлек положил ей руки на плечи и спустил край платья ниже.

========== Глава 8 Испанец приходит взять свое ==========

В один из дней кто-то из слуг привел к Изабелле бедно одетого мальчишку в огромных сапогах не по размеру. Он протянул графине ее шпильки с жемчужными головками и гордо сообщил, что пришел от своего лесного отца.

Он любопытством оглядывал комнату трактира; его взор остановился на открытой шкатулке с драгоценностями Изабеллы - к счастью, в его лице не было алчности.

-Мне велено передать вот что: - грубовато произнес мальчик. - Если от того места, где вы говорили с моим отцом, идти на север две мили, вы наткнетесь на дом лесника. Там находится человек. Он болен. Мы его деньги, конечно, того…забрали, и лошадь тоже, но еду оставили. Если хотите сделать доброе дело – пошлите за ним кого-нибудь. Он - дворянин и… этот… иностранец.

-Что с ним? – воскликнула Изабелла.

-Отец говорит, что горячка. Он весь в давних и свежих шрамах – даже лицо. Может быть, он – бретер из Парижа?!

Он взял предложенный сверток с отменным куском ветчины и, более не отвечая на вопросы, ушел.

Смутное сомнение охватило Изабеллу. Иностранец со шрамом… Кто это? Уж не дон ли Себастьян?! Но что он тут делает? И как послать в лес слугу? Попросить мужа? О небеса! Легко сказать! Неизвестно, что ответит ее грозный муж, едва она заикнется об испанце, вновь оказавшемся у них на дороге!

Стоило ли ей тайно поехать к нему? Или следовало забыть о нем, заняться повседневными делами, словно никогда не было его в ее жизни? Но нужно быть с собой честной… Хотя прошло уже несколько лет со дня испанского плена, Изабелла, конечно же, помнила о доне Себастьяне. Он уехал тогда, как думал, навсегда, но он сейчас он оказался в Париже. Что привело его во Францию? Только ли желание увидеть родину? Изабелла опасалась, что нет. Сможет ли он совладать с собой и не пытаться увидеть ее? Поминуя его внезапные и резкие вспышки страсти, наверное, увы, нет. Не лучше ли ей самой навестить его? Но она и не хотела ранить де Силлек даже намеком на склонность к романтичному испанцу! Изабелла любила де Силлек слишком сильно, чтоб заставлять его ревновать. Да, она обожает его до самого чрева, но, наверно, все-таки не будет ничего страшного, если она попробует спасти испанца.