====== Глава 31. Не бойся. Я с тобой ======

Несколько суток полёта пролетели незаметно, и, когда Никотрис заявил, что они выходят на орбиту Найири, Димка поразился:

- Так скоро?

- Вообще-то уже десять суток прошло… – невозмутимо отозвался Никотрис. – Хотя да, у меня корабль последней модели, другой бы добирался куда дольше. К тому же вы с Тларом были несколько заняты…

Димка покраснел. Нет, конечно, супружеский долг отнимал у них далеко не всё время. Они тренировались, учась пилотировать не только корабль, но и катер, просмотрели всю имевшуюся в бортовом компьютере информацию о Найири, особенно местное законодательство. Но и обычаи, историю и даже местную моду Тлар не обошёл стороной. А Димка постарался заучить кое-что на память, помощь Борьки – это хорошо, но Борька – не нянька, чтобы его дёргать каждый раз. К тому же Дар Тлара потихоньку набирал силу, как понял Димка, это была некая смесь телепатии, эмпатии и телекинеза. Как выяснилось, Тлар мог теперь безошибочно отличить ложь от правды, почувствовать отношение других к себе и внушить приязнь, что же касается чтения мыслей… Оказалось, что при желании Димкины мысли он сможет считывать достаточно легко, с Нико было потруднее, а вот с сюсиками… Их простенькие мыслеобразы считывались легко. Пища, тепло, защита, доброе отношение… Но за этим рядом прочитывался ещё один – посложнее. Тлар рассказал, что у сюсиков существует что-то вроде коллективной памяти, в которой сохранились отголоски некоей катастрофы, и что до этой катастрофы сюсики выглядели совершенно не так… и были разумны. Более того, они не были аборигенами покинутой планеты, а пришли на неё откуда-то извне и изменились уже там.

Всё это было, конечно, дико интересно, и Димка понимал, что, проведя на планете больше двух лет, он не прикоснулся и к сотой доле её загадок и что придётся вернуться, но… Сейчас его волновало другое – отец, мама с бабушкой… и что вообще происходит на Найири. Именно оттуда, как казалось парню, росли ноги у многих его проблем. Поэтому он поставил себе галочку и вернулся к вопросам более насущным.

К тому же Тлар стал просто неугомонным и жадным до любовных утех. Димка не жаловался на темперамент, но порой после жаркой ночи любви просто отсыпался до обеда. Это не напрягало, но удивляло – с краснокожим явно что-то происходило. У него очень улучшился аппетит, выросла тяга к сладкому, ел он, как не в себя, но полнеть – не полнел, наоборот, даже похудел. С характером Тлара тоже творилось что-то непонятное. То он признавался Димке в вечной любви, то выходил из себя и взрывался от любого пустяка, а потом долго просил прощения… Димка не знал, что и думать, он спрашивал Тлара, здоров ли он, и даже хотел поговорить с Нико, чтобы тот под благовидным предлогом предложил краснокожему пройти обследование в медотсеке. Димка волновался всерьёз, но на его вопросы Тлар отвечал, что у него всё в порядке, не стоит беспокоиться, и что он просто ни разу не был в космосе так долго – и это такая реакция организма. Но он привыкнет, непременно привыкнет, потому что очень хочет стать пилотом.

Димка кивал, соглашался, но ему стало казаться, что Тлар от него что-то скрывает. Поскольку парень и так находился в расстроенных чувствах, неудивительно, что он начал нервничать. Так что когда Никотрис заявил о скором окончании их путешествия, после недолгой пикировки с братцем Димка помчался в каюту, чтобы обрадовать Тлара вестью о том, что их путешествие подходит к концу. Следом за ним помчались Сенька и Сьюки. Сысой остался в компании Нико, он важно сидел на спинке пилотского кресла, вытянувшись столбиком и сложив лапки на пузе – явно контролировал процесс.

Димка распахнул дверь в каюту и удивлённо поднял брови – Тлара там не было. Парень удивился – на тренажёры они собирались позже, может, Тлар вновь захотел сладенького и ушёл на кухню? Но тут Димкино внимание привлекла полуоткрытая дверь душевой… и доносящиеся оттуда странные звуки.

Димка немедленно влетел туда и застал Тлара в обнимку с местным аналогом унитаза. Ему явно было плохо, и Димка испуганно спросил:

- Тлар, ты что? Отравился?

Краснокожий откашлялся и слабым голосом заявил, что нет, не отравился, просто ему внезапно стало как-то… нехорошо… Тут беднягу вновь скрутил мощный желудочный спазм, и Димка перепугался всерьёз.

- Ты погоди, я сейчас Нико позову! – крикнул он, не обратив внимания на протестующий жест Тлара.

Перепуганный Нико торопливо схватил белый бокс, в котором, как понял Димка, было что-то вроде аптечки первой помощи, и рванул к Тлару.

Когда оба на полном ходу влетели в душевую, Тлара перестало тошнить, но подняться он явно не мог. Сьюки, воспользовавшись моментом, вспрыгнула на бортик душа и сейчас гладила краснокожего по голове маленькими лапками, а когда увидела Нико и Димку, сердито прошипела:

- Сси-шшши! Сшши-иссс!

Тлар несколько раз вдохнул, а потом вновь приник к унитазу, а Сьюки замахала лапками на Димку с Нико, явно пытаясь донести до них какую-то мысль.

- Сьюки, что с ним? – догадался спросить Димка, поняв, что Тлар по какой-то причине решил молчать, как партизан на допросе у полицаев.

- Ссю! – презрительно свистнула Сьюки, притянула к себе внезапно оказавшегося рядом Сеньку и сердито прикусила его за ухо.

- Свии-сс! – возмущённо взвыл детёныш, и градус маразма продолжал крепчать. Но тут до Димки наконец-то стало доходить. Сьюки… Сенька… детёныш…

- Тлар, так ты что, беременный? – поражённо спросил он.

Тлар, которого снова перестало тошнить, как-то сжался и выдавил:

- Диимм… Я не нарочно… Я не думал, что мы с тобой настолько совместимы… Прости…

- Ты что, спятил? – возмутился Димка, и Тлар стал выглядеть ещё более перепуганным. Это Димка уже вынести не мог. Он сказал:

- Нико, помоги его на кровать перенести. И… у тебя есть что-нибудь, а то ведь Тлар замучился совсем.

Нико закивал головой, вдвоём они переместили Тлара на кровать, и Нико достал из белого бокса маленький пузырёк с зелёного цвета настойкой. Три капли этой зелёной настойки на стакан оказали волшебное действие, но Тлар согласился выпить лекарство только после того, как Нико заверил, что оно совершенно безвредно. После этого он испарился, сохраняя на лице широкую улыбку и попутно шикнув на любопытных сюсиков, которые, похоже, явно были не прочь поучаствовать при разговоре. Сюсики тут же исчезли следом за Нико, даже не попытавшись протестовать.

Димка же присел рядом на кровать и погладил Тлара по печально обвисшим псевдоволосам, спросив уже мягче:

- Ну, ты и впрямь спятил, что ли? Не мог раньше сказать? Мучился-то зачем?

- Я, – пробормотал Тлар. – Я хотел сохранить малыша… Ты мог бы быть против…

Димка взвился:

- Нет, ты реально спятил! Как я могу быть против? Это ещё и мой ребёнок, и я не могу его убить! К тому же как можно тебя заставить что-то сделать против твоей воли?

- Легко… – вздохнул Тлар. – Ты мой супруг, брак у нас не фиктивный, и я обязан тебе подчиняться…

Димка глубоко вдохнул и попробовал сосчитать до десяти, прежде чем сказать хоть что-то. Обижать Тлара не хотелось от слова «совсем», только вот эта его рабская психология реально начинала напрягать.

«Не злись на мальчика, – неожиданно заявил Борька. – Ему всю сознательную жизнь вбивали в голову, что мнение Дарующего ничего не значит, а супруг-Сеятель – царь, бог и воинский начальник в одном лице. Думаешь, так легко перестроиться и поверить, что отношения в семье могут быть другими? Подумай, опять же, всё к лучшему. Если бы вы были несовместимы генетически, о наследнике можно было бы позабыть. А так – всё замечательно, какая ж семья без детей?»

«Не вовремя только, – вздохнул Димка. – У нас куча непоняток и будущее неясно…»

«Запомни, Дима, – строго сказал Борька, – дети никогда не бывают не вовремя. Хотя бы потому, что вовремя может быть поздно. А насчёт будущего – так сделай его простым и ясным. В конце концов, мужик ты или нет?»

Димке пришлось согласиться, что да, он-таки мужик, и удовлетворённый браслет замолк, предоставив Димке право самому объясняться с краснокожим.