– За помощью?

– Именно, Павел, именно. И готовы, повторю, хорошо платить за нее – на постоянной основе. Однако сразу же отмечу, что многие товарищи, работающие на нас, сами готовы платить, лишь бы иметь доступ к тому… к чему они его имеют.

– И что же это такое? – хмыкнул Павел. И тут его озарило: – Вы занимаетесь Форексом. Валюта, рынок акций, фьючерсы и тому подобное, да?

– Всему свое время, Павел, всему свое время. Но это вовсе не Форекс и не рынок акций, даже не близко. Но куда интереснее! Впрочем, мы еще не уверены, что наше с вами сотрудничество выйдет на необходимый уровень. Однако для того чтобы доказать свою серьезность, позвольте вручить вам аванс. Сто пятьдесят тысяч для начала устроит? Разными купюрами, не мечеными и не находящимися в розыске. И уж конечно, самыми что ни на есть настоящими. Прямо у вас под носом. Можете взять их. Хотите? Вы не будете обязаны нам чем-либо, это я вам обещаю. Все чисто.

– Чего?.. – просипел Павел. Да это же развод! Банальный, тупой развод. И совсем не смешной. Интересно, кто это прикалывается: Жека небось?

– Аванс, – терпеливо повторил голос. – Можете взять, но лишь с одним важным условием, несложным для вас, я так полагаю.

– Каким же? – глухо отозвался Павел.

– Полное молчание. Никому не говорите о нашем разговоре, деньгах, предложении. Ничто и никому. Это очень важно. Почему – сами потом поймете. Считайте это абсолютной коммерческой тайной. По рукам?

Вот оно! Крючок! Оп, и насадили нежно, а потом так мя-а-агонько потянут, и вот ты уже трепыхаешься на бережку, и вот с тебя счищают чешую… С полгода назад его уже пытались затащить в свою так называемую «команду» одни нехорошие типы. Нет, тогда речь точно не шла о простом хулиганстве в виртуальном пространстве: нужно было ломать банкоматы, ставить на них «жучки», менять программное обеспечение, воровать пин-коды, в общем, снимать деньги – Павлу сказали об этом прямо и откровенно. И ведь он чуть было не согласился! Более того, на своеобразном собеседовании по «улучшению качества отъема бабла у наивного населения», немного подумав, даже предложил новый хитроумный способ, при котором с аппарата снимались деньги не клиентов, а самого банка: требовалось проделать в боку небольшое отверстие (что сделать дрелью со специальной насадкой не так уж и сложно), подключить кабель (шину, на профессиональном языке), и – р-раз! кошельки капиталистов сели на серьезную диету. Стоило, конечно, надеть форму обслуживающего персонала и подготовить липовые удостоверения, но этих мер было достаточно – ведь как правило, местной охране по барабану техника, стоящая в «предбанниках» супермаркетов и не относящаяся непосредственно к колбасе на полках. Но когда Павел пришел домой, то… что-то случилось – он вдруг понял, что вот она, кривая дорожка! Стоит один раз оступиться, и пошло-поехало. Проведя ночь в тягостных размышлениях, к утру он передумал становиться черным хакером и впоследствии никогда не жалел о своем решении, несмотря на то, что ему некоторое время даже угрожали, мол, ты «видел наши лица».

– По рукам? – нетерпеливо повторили в трубке.

– Не-а, – спокойно ответил Павел, – не по рукам. Грубо работаете, Клим. Всего хорошего!

– Стойте! – встревожился вербовщик или, как часто таких называют, хантер. Впрочем, это был очень странный «охотник за кадрами». – Вы действительно считаете это все розыгрышем?

– Как минимум. А может, и кое-чем похуже.

– А как же технологии, знания? Вам они не нужны? Вы даже не понимаете, чего можете лишиться! С амбициями же у вас все в порядке? Все в порядке. Тогда что стоит попробовать? Отказаться сможете в любой момент, гарантирую.

– Да ну!.. – На Павла вдруг накатила ужасная усталость. И на фига он ответил на этот звонок? Деньги, говорите? Сто пятьдесят тысяч не мечеными? Ага, свежо предание…

– Послушайте-ка, Павел, – в голосе Клима зазвучали металлические нотки, – у меня нет на вас много времени. Перезванивать я вам точно не буду, это не в наших правилах. Вы неплохой кандидат, но вовсе не единственный. Далеко не единственный! Упу́стите свой шанс – потом только на себя пеняйте. Впрочем, вы так никогда и не поймете, чего лишились… Ладно, не хотите – как хотите.

Павел нахмурился. А может, согласиться? Нет, что-то здесь не так. Явно какая-то подстава!

– Деньги в мусорке, на ступенях, где вы стояли пару минут назад, – сообщил вдруг голос. – Вы еще кинули туда сигарету, помните?

Хакер вздрогнул. Этот тип следит за ним прямо сейчас. Он где-то здесь!

– Все нормально, Павел, – сказал Клим. – Не оглядывайтесь, привлечете к себе ненужное внимание. Но вам нечего опасаться, это вовсе не бомба, так же как и не скрытая камера для нового телешоу. Но деньги еще там. Пока еще там. Просто подойдите, вроде как жвачку выкинуть, быстро засуньте руку и достаньте пакет: он небольшой, серая такая оберточная бумага, перевязан обычной бечевкой. Сразу же суньте его в сумку, которую расстегните, пожалуйста, заранее. Любопытным скажете, будто проездной по глупости выкинули. В общем, проявите ловкость рук. Все поняли?

– П-понял… – пробормотал Павел. – Но…

– Что еще? – В голосе незнакомца появились нотки раздражения. – Ваш могучий интеллект не в состоянии переварить столь простые инструкции? Действительно, о каком сотрудничестве может идти речь!..

А вот грубить, пожалуй, не стоило.

– До свиданья, – холодно сказал Павел.

– Мне не жалко денег, финотдел мне новую порцию выдаст, – торопливо добавил голос, – но вы-то их не получите! Их получит прямо сейчас… кто-нибудь другой. Например, вон тот толстяк в гавайской рубашке, видите, рядом с мусоркой стоит, семечки грызет? Или вон та забавная девчушка, что стреляет сигаретку у пижона в джинсовом костюме.

Пашка, прищурившись, уставился на крыльцо. Там было человек восемь-десять. Пижоном оказался, как ни странно, Жека.

– …А хотя чего гадать, – хмыкнул Клим, – устроим соревнование: кто успел, тот и съел. Это будет по-честному, правда? Я бы даже сказал, по-хакерски. Сейчас я сообщу всем, кто там находится, о деньгах прямо у них под носом. Авось кто-нибудь да не стормозит. Любопытство – не порок, не так ли? А победитель пусть потом купит всем мороженое…

Павел фыркнул и прервал связь. С него хватит! Явно псих.

Но уходить он не торопился. Почесал нос, сделал шаг в сторону крыльца, потом обратно, покосился на оживленно болтающих посетителей хакатона и тут… И тут у всех зазвонили телефоны. В карман полез сначала один, потом второй, третий, вот и Жека, бормоча девушке какие-то извинения, достал свой навороченный смартфон… Павел нахмурился, еще не веря своим глазам. Розыгрыш. Все равно розыгрыш!

Некоторые, внимательно слушая собеседника (может быть, запись или это несколько собеседников?!), принялись коситься на каменное жерло урны, стоявшее слева от входа. Двое человек рассмеялись, один покрутил у виска пальцем. Из ближайшего окна выглянула веснушчатая физиономия, пытавшаяся рассмотреть происходящее на улице, а из-за приоткрывшейся двери тут же выскочила парочка парней, ошалело уставившихся на остальных. Сердце Павла заколотилось с бешеной скоростью. Этот Клим действительно позвонил всем, кто стоял на ступеньках и, видимо, находящимся в здании. Это внушало уважение, но пока еще не доверие… Доверие – оно немного из другой оперы, но… все-таки говорят правильно: время – деньги! Даже если они в мусорке.

Павел с глухим урчанием рванул к ступенькам, взлетел по ним и, бесцеремонно оттеснив толстяка в цветастой рубашке, сунул руку в урну. Сзади раздались нехорошие смешки. Не обращая на них внимания, Павел нащупал пакет. Быстро скосил глаза: серая грубая бумага, шпагат. Он схватил находку и сунул ее в сумку.

– Пашка! Это ты? – раздался веселый голос Жеки над ухом. – Ты чего это, на подножный корм перешел, а?

– Я, это я все устроил, можете расходиться! – бросил через плечо Павел и, пылая от стыда, кинулся вниз, а потом побежал по улице, лишь бы подальше от этого места.