Волосы цвета угля создавали завесу, скрывая нас от остального мира.

- Нам не следует… – раздался внезапно севший тихий голос Харлоу, едва мои руки забрались под платье, лаская бархатную кожу.

Прервав поцелуй, я посмотрел ей в глаза.

- Ты любишь меня? – прошептал я. Она немедленно кивнула в ответ. – Тогда не волнуйся…

А потом снова были поцелуи, нежные прикосновения, сладкие стоны и вздохи.

Я целовал ее твердые пики, и Харлоу выгнулась дугой мне навстречу, шепча, что теперь они стали более чувствительными.

Раздразненная поцелуями, она начала дрожать в моих руках, и внезапно ее пальцы оказались на поясе моих штанов, стягиваемых вниз вместе с боксерами.

Замерев на секунду, она взглянула мне прямо в глаза.

- Я хочу тебя, Гарри…

Я избавил ее от трусиков, отчего она немного смутилась, но затем, войдя в нее, я прочувствовал всю силу ее страсти.

Мы двигались медленно и осторожно, и я знал, что Харлоу забрала большую часть “работы”, но мне было все равно. Я не мог оторваться от ее раскрасневшегося, чертовски красивого лица, и мои глаза невольно поплыли слезами от внезапного прилива глубоко запрятанных эмоций.

Я хотел дать ей время добраться до вершины, но мой самоконтроль неумолимо трещал по швам. Кроме того, я боялся, что мне элементарно не хватит сил.

Проскользнув пальцами между нами, я пробрался к комочку нервов между ее ног, мастерски поглаживал его, пока Харлоу не вздрогнула, испустив громкий страстный стон.

Ей не хватало воздуха, и все тело напряглось… И когда наступил ее оргазм, я смял ее губы в жадном поцелуе, встречая собственное освобождение.

Чувствуя себя таким пресыщенным и счастливым, я просто плавал в неге, рассеянно перебирая ее волосы. Я не хотел потерять это ощущение счастливого покоя…

- Я вымотала тебя… – прошептала Харлоу мне в плечо, лениво выводя узоры пальцами на моем животе.

Я поцеловал ее в кончик носа.

- Когда-нибудь ты меня погубишь, женщина, - усмехнулся я, – но не сегодня.

Харлоу немного сдвинулась, чтобы я смог сесть, делая вид, что не замечаю, как она мне помогает. Наступит день, когда я снова обрету силы, и она больше никогда не будет носиться со мной, как с инвалидом.

Я ждал, сидя на кровати, пока Харлоу приведет себя в порядок, и принесет рубашку и мне.

Тут же я попробовал надеть ее самостоятельно, но полоснувшая боль сразу напомнила, что мое тело все еще нуждается в лечении.

Я поднял глаза и увидел искреннюю улыбку на любимых губах.

- Теперь ты по-настоящему прекрасна, - сознался я, проведя пальцем по ее щеке.

- Только благодаря тебе, Гарри, - подмигнула она, ловко застегивая на мне пуговицы.

- Я… Я думал, что теряю тебя…

- Прости… Меня обманом втянули во всё это… – прошептала она.

- Я так люблю тебя, Харлоу, - наконец, выговорился я, осознавая, что и она была такой же невинной жертвой обстоятельств, как и я.

- Я люблю тебя…

Еще раз поцеловав ее в шею, я поднялся с кровати и направился к шкафу, чтобы найти пару темных джинсов, отказываясь появляться в пижаме перед нашими гостями.

Спускаясь по лестнице, я смотрел удивленными глазами по сторонам - окружающая обстановка казалась мне странной и непривычно новой. В столовой, озаренной тусклым пляшущим светом свечей, находились все мои близкие друзья.

Потом все пили шампанское, и подходили ко мне, чтобы обнять или перекинуться парой слов. Я чувствовал, что все время улыбаюсь, словно идиот. Конечно, Харлоу не позволила мне пить ничего крепче колы, но мне даже и в голову не пришло возмутиться.

Заметив, как именно она говорит с кем-то по своему мобильному телефону, я невольно заинтересовался личностью звонящего.

- У меня есть сюрприз для тебя, - неуверенная, Харлоу подошла ко мне.

- Боюсь и спросить какой.

Она смотрела мне в глаза, а когда раздался звонок в дверь, крепко схватила меня за здоровую руку.

- Это… к тебе.

- Харлоу… Я хочу знать - кто это?

- Идем, - она уже тащила меня к входу, сопровождаемая любопытными взглядами, но никто, кажется, не был удивлен.

Харлоу открыла дверь, а я уставился на человека, стоящего на пороге.

Я думал, что мои глаза играют со мной злую шутку.

Снова все поплыло от эмоций.

Я ненавидел это чувство собственной слабости.

А потом меня осторожно притянули в объятия, и моя правая рука знакомо легла на спину человека.

- Я не мог и дальше оставаться в стороне…

- Брат!.. – выдохнул я, признавая, что теперь мой мир окончательно стал цельным.

Рядом с женщиной, которая носит нашего ребенка, и которую я безрассудно люблю…

Рядом со своим братом, который был таким же негодяем, как и я…

Но они - всё, что у меня есть.

Мой мир.

Моя жизнь.

И я безмерно рад быть живым.

Быть живым, быть любимым, и любить в ответ.