Силкин Михаил Владимирович – поэт, литературный критик, журналист. Родился 9 июля 1977 года в г. Ряжске Рязанской области. Окончил факультет культуры и журналистики Военного университета Министерства обороны РФ. Служил корреспондентом-организатором отдела газеты Московского военного округа «Красный воин», офицером Мобильного пресс-центра Пресс-службы МО РФ. С марта 2010 года – консультант (по вопросам литературы) Военно-художественной студии писателей, с марта 2016 года – методист группы по работе со СМИ и общественными организациями управления Культурного центра Вооружённых Сил Российской Федерации им. М.В. Фрунзе.

Стихи и статьи публиковались в газете «Московский литератор», журнале «Московский Вестник», военном литературном альманахе «Рать», альманахах «Академия поэзии», «Нижегородцы», юмористическом и сатирическом альманахе «Мужи и музы», коллективном сборнике «На Суворовской площади», Антологии военно-патриотической поэзии «Армейские победные зарницы» и других изданиях.

Лауреат Всероссийской премии «Золотой венец Победы», Международной премии в области литературы и искусства «Звезда Чернобыля», литературно-общественной премии «Лучшая книга «2012–2014» «Звёздная строфа», имени А.С. Грибоедова. Награждён медалями «70 лет Великой Победы» МВД России и «М.Ю.Лермонтов. 1814–1841 гг.», памятным знаком Министерства обороны РФ «100 лет Константину Симонову», обладатель диплома Ф.И. Тютчева в номинации «Русский пейзаж» Галереи избранных стихотворений Московской городской организации Союза писателей России за стихотворение «На гроб Господень сходит благодать», обладатель серебряного пера Национальной литературной премии «Золотое перо Руси» в номинации военно-патриотическая. Автор книги стихов «Поклонная гора». Член Союза писателей России. Старший лейтенант запаса.

Буравит ночь холодная звезда,

Глядит в окно поникшая берёза…

Я столько раз садился в поезда

Вспотевшие, как яблоки, с мороза.

Но возвращался всякий раз домой,

Покинув ночью сумрачные дали,

Туда, где не винящие, зимой

Меня два близких человека ждали.

Я возвращался, пил с вареньем чай,

Ел пирожки с домашнею приправой,

И замечал, что будто невзначай,

В окно берёза смотрит величаво.

Но возвращался, родина, сюда,

Где по земле прошли такие грозы…

Буравит ночь холодная звезда,

И машут мне, как девушки, берёзы.

Стою у Вечного огня,

От ветра пламя вьётся,

Там кто-то смотрит на меня,

Навеки расстаётся.

Уже не пламени язык

В саду о камень бьётся,

А чья-то боль и чей-то крик

Из пламени несётся.

Обожжённые листья летят

В Александровский сад, в Александровский сад.

И садятся на чью-то ладонь —

В чей-то Вечный огонь, чей-то Вечный огонь.

Нет у Вечного огня

Ни тебя и ни меня,

Все тут безымянны.

Мы – Россия, мы – броня,

Мы – великая родня,

Русские Иваны.

Застыл парад, и тишина бездонна,

На Спасской башне замерли часы,

И пламенеют русские знамёна,

Склонившие Победу на весы.

Ещё мгновенье и проснутся звуки

Всех инструментов сводного полка,

И вдоль трибуны прошагают внуки,

В бою не побывавшие пока…

Ещё мгновенье и уходит в Лету

С бурлящей Красной площади парад.

И самолётов в синем небе нету,

А в небе только голуби парят.

Над Поклонной горой порой

Свет такой, что темнеют очи:

То проходит курсантский строй

Под покровом осенней ночи.

И до неба блестят штыки,

И до неба окопы роют

Настоящие мужики,

Не отмеченные герои.

У Подольска свои права

И на вечность их, и на смелость,

Но куда бы без них Москва

Тою осенью страшной делась?!

На Кутузовском пробки в семь баллов,

На Поклонной – полсквера цветов.

Знать, насущною юношам стала

Доблесть дедов и доблесть отцов.

Белоснежные девичьи платья,

Словно крылья таинственных птиц.

Не вернётся в Россию проклятье

Сумасшедших военных зарниц.

Ребятня залезает на танки,

Позаросшие свежей травой.

Но хоронят поныне останки

Тех, кто насмерть стоял под Москвой.

Я иду на Поклонную гору,

Где и мир, и война – близнецы.

Смотрят с гордостью или с укором

Вслед мне прадеды, деды, отцы.

Не спи, Поклонная гора,

Пока не стало в мире мира!

Летят горячие ветра,

И сотворяет мир кумира.

А в парке тёплая листва

Уже прошедшего рассвета.

Стоят Россия и Москва,

А Сталинграда больше нету.

В чём этот город виноват,

За что ему одни проклятья?!

Стоит, забытый, как солдат,

Готовый броситься в объятья.

Не спи, Поклонная гора,

Тебе отсюда дали видно.

За наше славное вчера

Тебе, родимая, не стыдно.

Не спи, Поклонная гора,

Идут с тобой навстречу внуки,

Твоё великое вчера

Они берут сегодня в руки.

Как зелена Поклонная гора

И сколько птиц над ней летает снова!

Здесь наше легендарное вчера

Глядит и просветлённо, и сурово!

Какой-то мальчик тянет грузовик,

И не игрушка это, а машина.

И смотрит вслед пытливо фронтовик:

– А выйдет ли из мальчика мужчина?!

Такие морозы! Такие снега!

В окно загородку не видно.

У дяди Серёжи опухла нога

И дяде Серёже обидно,

Что он две недели на двор ни ногой,

Что свет на столбе отрубили.

Да брось ты горюниться, мой дорогой,

Тебя и в метель не забыли.

И дочь приезжает, и внуки галдят,

И лезут с объятьями к деду.

Я знаю, для них ты не просто солдат,

А дед, одержавший Победу.

Достанешь на майские все ордена,

Припомнишь, как жизнь тебя била.

Родные-то рядом, вот только б страна

Весёлым тебя не забыла.

Рубашка – краски всех цветов,

В колодке – тусклые награды.

Глядит со всех его холстов

Неувядающая радость.

Скорей, молчун, чем весельчак,

Знаток всемирного футбола,

Он был рассказывать мастак

Истории любого гола.

Он не учился никогда

Писать масштабные полотна,

Но люди шли к нему всегда,