— Я понимаю, — искренне отвечаю я. — Мне жаль, детка.
— В этом нет твоей вины. — Почему же тогда я чувствую себя виноватым?
Я беру Нэд за руку и веду к кровати. Аккуратно расстегиваю ее джинсы, снимаю их и оставляю лежать на полу. Стягиваю с нее футболку и бросаю поверх джинсов.
— Давай, ложись. — Она ложится на кровать. Я раздеваюсь до боксеров и устраиваюсь позади нее, а потом притягиваю ее к себе и обнимаю за талию. Она просовывает свои пальцы между моими, а я начинаю нежно целовать ее в шею.
— Поспи. Обещаю, все будет хорошо, верь мне.
— Я верю.
— Вот и хорошо. — Я снова целую ее в шею и крепко прижимаю к себе. Я все сделаю ради тебя, Нэд. Все.
Через двадцать минут она, наконец, засыпает. Я выползаю из кровати и одеваюсь. Мне было больно видеть тот взгляд на лице Нэд и сейчас я готов сделать что угодно, чтобы не увидеть его вновь.
Глава 24
Бреннан
Как оказалось, Джексон был прав — деньги, действительно, заставляют людей говорить. Я снова смотрю на сложенный лист бумаги, который мне дал администратор.
1106
Перевожу взгляд на дверь, чтобы убедиться, что цифры совпадают, и прочищаю горло. Я делаю это ради Нэд. Стучусь три раза, а потом жду. Вскоре раздается звук шагов и щелчок дверной ручки.
— Ну просто отлично. Чего тебе, черт возьми, надо? — Джексон открывает дверь и смотрит на меня.
— Нам нужно поговорить.
— Правда? Если ты пришел сюда, чтобы порадоваться, то у меня куча дел.
— Мне этого не нужно. Нэд не трофей.
— Тогда зачем ты здесь?
— Это касается Нэд.
— Учитывая, что она — единственное, что между нами общего, я это и так понял. Я спрашиваю, что именно тебе нужно? Она выбрала тебя.
— Мне не нравится это говорить, но она беспокоится о тебе. Ей очень больно. — Как же я не хочу говорить с ним о ней. Нэд моя и я не желаю, чтобы он знал что-нибудь о ней. Приходится снова напомнить себе: «Я делаю это ради Нэд».
— Меня это не волнует.
Я делаю глубокий вдох и сжимаю кулаки, чтобы не ударить его.
— Она умирает. — Он ничего не отвечает, но я вижу, что на его лице появляется выражение недоумения. — Можно мне войти? — спрашиваю я, делая шаг вперед. Он снова ничего не отвечает, и я, не дожидаясь приглашения, захожу внутрь.
Его комната выглядит практически так же, как моя, не считая мини-бара с правой стороны. Именно возле него он сейчас и стоит. Я наблюдаю за тем, как Джексон переворачивает два маленьких стакана и наливает в каждый по хорошей порции скотча. Когда он предлагает один из них мне, я не отказываюсь. Мы быстро опустошаем стаканы. Крепкое спиртное обжигает горло, и я на пару секунд закрываю глаза.
— Сколько ей осталось? — наконец, шепотом спрашивает он.
— Самое большее, один год. — Джексон сглатывает, ставит стакан на кофейный столик между нами и проводит рукой по волосам, а потом смотрит на меня в ожидании подробностей.
— У нее сердечная недостаточность. Это невозможно излечить.
— Но я не понимаю, она так молода.
— Я знаю.
— Почему она не рассказала мне об этом сама?
Я пожимаю плечами.
— Зная Нэд, она, наверное, хотела, чтобы ты считал ее сильной. Она хочет, чтобы у тебя остались о ней только хорошие воспоминания. — Джексон медленно кивает.
— И как в это вписываешься ты? — спрашивает он голосом, который мне совсем не нравится.
— Что ты имеешь в виду?
— Что тебе нужно? Ее деньги?
Я вскакиваю и подхожу к нему так близко, что наши лица оказываются всего в нескольких сантиметрах друг от друга.
— Позволь мне разъяснить тебе. Мне с первого дня, как ты появился в ее пентхаусе, хотелось оторвать тебе голову. Скажешь еще что-нибудь подобное, и я это сделаю.
Мы оба тяжело дышим. Наконец, Джексон кивает, и я отхожу от него.
— Нельзя винить меня за то, что я об этом спросил. Ты появился внезапно и из ниоткуда.
— Мне наплевать на ее деньги. Я бы всю жизнь предпочел жить без них, если бы это означало, что с ней все будет в порядке. — Я опускаю взгляд на ковер и впервые представляю себе жизнь без Нэд, а потом опускаюсь на диван и отгоняю эти мысли прочь.
— Она тебе и правда небезразлична? — интересуется Джексон, устраиваясь напротив меня.
— Я люблю ее.
— Я тоже. — Это должно было бы взбесить меня, но вместо этого я чувствую, что мы, наконец, достигли взаимопонимания.
— Мне ненавистна мысль, что однажды ее не будет рядом, но сейчас я пытаюсь сделать так, чтобы она была счастлива. Я хочу, чтобы она наслаждалась каждым днем жизни.
— Я тоже, — словно в оцепенении произносит он.
— Тогда ты понимаешь, что не можешь бросить ее сейчас. Ты ей нужен.
— Я удивлен, что ты вообще говоришь мне это.
— Не скажу, что мне это нравится, но такова правда. Если твое присутствие делает ее счастливой, то так тому и быть.
— Ты хочешь, чтобы я поговорил с ней?
— Нет. У меня есть план и мне нужна твоя помощь.
— Только попроси, — не колеблясь, отвечает Джексон.
— Может, ты и не такой плохой, как я о тебе думал, Утырсон. — На его лице расплывается улыбка.
— Ты тоже, Кейл. Ты тоже.
***
Объяснив Джексону свой план, я ушел и оставил его готовиться. Я спустился к администратору — Пьеру — который дал мне номер Джексона, и попросил его помочь со второй частью плана. Под попросил, имеется в виду, что я заплатил ему. Этому парню точно не помешает потерять работу.
Ну а сейчас я сижу и жду, когда из ванной появится Нэд, чтобы мы могли, наконец, уйти. Не хочу опоздать.
— Детка, ты еще долго?
— Коул, ты спрашивал меня об этом пять минут назад, и я сказала тебе, что стараюсь закончить так быстро, как только могу.
— Ну, твое быстро совсем не быстро. Может, тебе нужна помощь?
— А твоя помощь будет заключаться в том, что ты снимешь с меня одежду? — язвительно интересуется она.
— Вероятнее всего, — поразмыслив над этим всего секунду, отвечаю я.
— Тогда не нужна.
— Ну и правильно.
Я продолжаю сидеть на кровати и копаться в телефоне.
— Эй, детка?
— Да, — мгновенно отзывается она.
— Тут мне пришло сообщение от одной цыпочки. Она интересуется, не хочу ли я зажечь с ней сегодня. Что мне ей ответить?
В этот момент Нэд выходит из ванной в фиолетовом платье чуть выше колен и с фиолетовым кольцом на пальце. Она выглядит как ангел.
— А что тебе хочется ответить?
— Увидев тебя сейчас, абсолютно ничего. Извини, но мне нужно удалить ее номер.
— А сколько в твоем телефоне вообще номеров?
— Ты точно хочешь это знать?
— Наверное, нет, но все же скажи.
— Их количество исчисляется в сотнях.
— Ты такой повеса13.
— Был, — отвечаю я, вставая с кровати и подходя к ней. — Я был повесой. А теперь меня поймали в сети. Мой член принадлежит одной женщине.
— Коул, это совершенно не романтично.
— Конечно же, романтично. Я еще ни одной женщине не говорил, что мой член принадлежит ей. Ты понимаешь, какая честь оказана тебе?
— Ты придурок.
— Но ты любишь этого придурка, — говорю, обнимая ее.
— Да, наверное, мне нужно обследовать голову.
— И губы. Я думаю, что тебе нужно обследовать еще и губы.
— Правда? А ты случайно не знаешь доктора, который может это сделать?
— Признаться, я знаю очень квалифицированного врача, который может провести эту процедуру.
— И в чем именно она заключается?
— В проверке того, насколько хорошо они двигаются, конечно же.
— И когда этот доктор прибудет?
— Он уже здесь. Прямо перед тобой, если быть точным.
— Ой, — произносит она с деланным разочарованием. — А я надеялась, что тесты будет проводить кто-то более квалифицированный.
— Уверяю вас, мисс Уотерс, во всем мире нет более квалифицированного врача. Я специально натренирован именно на эти губы.
— Ну, если только так.
— Только так. — Я нежно касаюсь ее губ своими. — О нет, мне придется провести более тщательное обследование, чем я первоначально думал.
