- Да у него вся семейка странная, – задумчиво сказала Шмеленкова.

- Ты мне ничего про них не рассказывала! – оживилась Сара, в душе порадовавшись, что в ближайшее время разговоров про Раздолбаева не предвидится. – Ты мне вообще ничего не рассказываешь!

- Да всё я тебе рассказываю, – отмахнулась Шаня. – Ну... Семья, в общем.

Она спохватилась, что все-таки разболтала подруге всё, что увидела в доме Травкиных. Точнее, пока еще не рассказала, но это вот-вот случится, потому что отступать уже поздно. Правда, Сара и сама многое видела, но это ведь всего лишь жалкая часть от того, что у них происходит.

- Мама у него хорошая, только вот с сыном не особо ладит. Роза... Ну ты видела её, тут больше ничего не скажешь. Бабушка... Классная такая бабуся, чашками в стену швыряет. А отец... Это просто нечто, он считает каждую копейку и вечно недоволен!

Сара хмыкнула.

- Веселая семейка, – протянула она. – И что ты раньше мне не рассказывала?

- Он мне запретил, – отозвалась Шмеленкова, делая страшные глаза. – Сказал, что переломает руки и ноги, если я кому-нибудь расскажу.

- С каких это пор ты Ванечку слушаешься? – ехидно спросила Шмульдина.

- Мне дороги мои лапки! – огрызнулась Шаня.

- Дооо, конечно, – закивала головой Сара.

- Сейчас гулять с четвертого этажа выйдешь! – рявкнула Шаня. Сара захихикала.

В этот момент прозвенел звонок.

- Домашнее задание: подумать о смысле жизни! – крикнула Нундина Диогеновна, вприпрыжку покидая помещение.

- У нас следующая алгебра? – спросила Катя, догоняя подруг.

- Эээ... Да, – вспомнила Шаня.

- Вот черт! – охнула Шмелефанова.

- Что, снова не сделала домашнее задание? – фыркнула Сара.

- Блин, я тоже не сделала! – хлопнула себя по лбу Шмеленкова.

- Там же легко, – послышался вдруг голос за её спиной.

Шаня, вытаращив глаза, обернулась. Травкин еще никогда с ней не заговаривал на людях. Сара толкнула Катю в бок, и обе начали прислушиваться.

- Тебе, может, и легко, – как-то нерешительно сказала Шаня.

- Из-за некоторых я тоже вчера ничего не сделал, – усмехнулся он, – но всё успел на химии.

- Мне за тебя порадоваться? – поинтересовалась Шмеленкова.

Ваня вдруг полез в сумку и протянул ей тетрадь. Глаза у Шани вылезли из орбит. Точно так же, как у Сары и Кати.

- Возьми, – сказал Ваня. – Тебе она пригодится, а мне ничего не будет.

- Спасибо, – пискнула шокированная Шаня, забирая тетрадь и тут же пряча ее в свою сумку.

Ваня хмыкнул и ушел, оставив хлопающую глазами Шмеленкову с подругами.

- Что это было? – выдавила, наконец, Сара.

- Я не знаю... Королевская милость, должно быть, – отозвалась Шмеленкова.

- И чем вы вчера таким занимались, что он не сделал домашку? – ехидно поинтересовалась Катя.

- Строили планы по захвату мира! – рявкнула Шмеленкова, вспомнив, как говорил Миша.

- Дааа, конеееечно, – снова пропела Сарочка.

- Молчать, пока зубы торчат! – зловеще сказала Шаня. – Идем скорее, иначе опоздаем и на нас будут показывать, где у человека ось симметрии. И разрезать для наглядности.

- Люди же асимметричны! – сказала Катя.

- Софью Вурдалаковну это не волнует, – покачала головой Сарочка, ускоряя шаг.

Девочкам повезло, они успели до звонка. А вот Дана Маринкович умудрилась опоздать, хоть и вышла из класса самая первая.

- В чем дело, Маринкович? – прошипела Софья Вурдалаковна, изгибая свои накрашенные ярко-красной помадой тонкие губы в какую-то невероятную ухмылку. – Неужели булочки в столовой интереснее, чем мой урок?

В классе послышались с трудом сдерживаемые смешки. Дана насупилась.

- А чё сразу в столовой-то? – спросила она. Шаня заметила, что из ее сумки торчит пакет с круассанами. Она не заметила его в раздевалке, когда таскала у Маринкович конфеты. Должно быть, Дана похитила его у кого-то из несчастных младшеклассников.

- А где еще тебя можно найти на перемене? – фыркнула Софья Вурдалаковна, сверкая глазами. – Быстро садись на место и научись нормально разговаривать с учителями! Особенно со мной.

- А чё ненормально-то внатуре? – пробасила Дана, почесывая обтянутый лосинами зад.

- “А чё” будешь говорить своей классной руководительнице! – прокаркала математичка. – На место!

Шаня заметила, что у злобной учительницы на запястье огромные синяки, явно от чьих-то пальцев, а под правым глазом явно темнеет фингал. Конечно, Софья Вурдалаковна попыталась это скрыть, нарисовав себе огромные черные стрелки и замазав веки синими тенями, но это не сильно ей помогло. Видимо, разговор с Лорой Елистратовной все-таки состоялся.

Дана поплелась на место. Шаня осторожно выпихнула свою сумку в проход, ей под ноги, и Дана, не заметив этого, споткнулась и чуть не грохнулась.

- Чё нах?! – затрубила она. – Это ты, Шмеленкова?! А ну иди сюда!

- Я не виновата, что ты за жиром дорогу уже не видишь, – фыркнула довольная Шмеленкова. Катя покачала головой и тихо захихикала, прикрывая рот рукой. Сара нервно покосилась на багровеющую от злости Софью Вурдалаковну.

- Еще один звук, и Маринкович пойдет к директору! – зашипела математичка. – Шмеленкова, прекрати разбрасывать свои вещи! Немедленно начинаем урок!

- А чё... – начала было Маринкович, но Сара, не выдержав, запустила в неё ластиком, чтобы та замолчала. Маринкович все-таки поняла, что очень удивительно, и села на своё место.

- Итак, открываем учебники. Параграф 28. К доске пойдет... ОЛИМПИАДА! – вдруг завопила Софья Вурдалаковна, хлопнув себя по лбу.

- Кто-кто? – удивилась Катя.

- Я совсем забыла, что сегодня в школе номер 666 проходит олимпиада по математике! – воскликнула учительница, потирая лоб, который случайно оцарапала своими длинными когтями. – Наша школа обязана кого-нибудь отправить. Так, кто из вас способен сделать хотя бы одно задание? Занудин, Хитрозадов, Подфартенко и Травкин, поедете вы.

- А можно таки не ехать? – пискнул Хитрозадов.

- НЕЛЬЗЯ! – рявкнула Софья Вурдалаковна, показывая огромные клыки. – Либо вы едете, либо вы все равно едете! Это сегодня после уроков. Закончится где-то в четыре часа. Я сама вас отвезу!

- Последняя фраза звучит как угроза, – пробормотала Шаня. Катя фыркнула.

- Ты что-то сказала, Шмеленкова? – резко обернулась к ней Софья Вурдалаковна. Дана Маринкович забулькала. Шаня подумала бы, что та подавилась очередной булкой, если бы не знала, что Дана так смеется.

- Я спросила у Кати, сколько у нас сегодня уроков, – невозмутимо ответила Шаня.

- Будем считать, что я поверила, – рыкнула Софья Вурдалаковна. – Вы поняли меня? Едете со мной после уроков. Вопросы есть? Опусти руку, Хитрозадов, у тебя нормальных вопросов нет и быть не может! Продолжаем урок.

После урока Ваня подошел к Шане.

- Придется вам с Розой подождать меня в школе, Шмель, – сказал он. – Тетрадку верни.

- Надеешься, что поможет на олимпиаде? – хмыкнула Шаня, передавая ему тетрадь. – Это... Спасибо, короче.

- Да не за что, – пожал плечами Ваня и ушел. Как будто ничего такого и не произошло.

- Какой-то он добрый, – недоверчиво сказала Катя. – Нормальный Ваня Травкин сказал бы Шане: “Сидеть в школе и ждать меня, тупая дура! Если я вернусь и не найду тебя, утоплю нахрен в школьном унитазе! Тебя в жизни ни на одну олимпиаду не возьмут, так что сиди здесь и тренируйся мыть полы!”

Сара расхохоталась.

- Похоже получилось, – сквозь смех проговорила она.

- Угу, – фыркнула Шаня.

- Так что всё это неспроста, – продолжила Катя. – Ты там поаккуратнее спи на своем чердаке, мало ли что...

- Да иди ты! – возмутилась Шаня. – Озабоченная!

Катя противно захихикала, стукнула Шаню по голове и бросилась бежать. Шмеленкова с воплями погналась за ней. Сара, хмыкнув, помчалась за ними, чтобы не отстать от подруг.

Шесть уроков пролетели быстро. Шане пришла в голову шальная мысль найти Травкина и пожелать ему удачи, но, когда она вышла из кабинета, он уже ушёл. Догонять его она не стала.