- Это чистая правда. Шмеленкова лежала в медпункте, а Шмульдина помогала мне.

Казалось, что больше уже некуда, но лицо Софьи Вурдалаковны перекосилось еще сильнее. Она тихо зашипела, и показались её кошмарные клыки. Лора Елистратовна насмешливо и с вызовом смотрела прямо ей в глаза.

Шмеленкова и Шмульдина благоразумно отошли в сторонку. Те, кто случайно оказался рядом в тот момент, по-быстрому разбежались. Сара и Шаня же во все глаза смотрели, как две учительницы подошли вплотную друг к другу. Носки высоких черных сапог на каблуках Лоры Елистратовны почти соприкоснулись с красными балетками Софьи Вурдалаковны. Несмотря на каблуки Лоры,  учительница математики все равно была значительно выше. Шаня про себя отметила, что хоть математичка и выше, у их классной руководительницы грудь больше, и тут же ужаснулась своим мыслям.

Учительницы смотрели друг другу в глаза, впивались друг в друга взглядами. Удивительно, что от этого напряжения еще лампочки взрываться не начали.

- Значит, так, да? – прошипела Софья Вурдалаковна, делая маленький шажок вперед, на Лору Елистратовну.

- Да, значит, так, – передразнила её та, криво усмехнувшись и не отступая. Теперь они стояли совершенно вплотную друг к другу. Шаня и Сара на всякий случай отступили еще подальше.

- Я сообщу директору, – прорычала математичка, у которой чуть ли не пар из ушей валил.

- На здоровье, – насмешливо сказала русичка. Саре на секунду показалось, что они вот-вот вцепятся друг другу в волосы, но тут по мигом опустевшему коридору послышался стук каблуков.

- Меня кто-то звал? – поинтересовалась директриса.

Шаня удивилась, как от скопления злой силы в этом месте еще Сатана не появился. Мандрагора Вельзевуловна, цокая каблуками, неотвратимо приближалась. Ее ярко-красные волосы почти что уже начали шипеть. Она обвиняюще протянула руку и вытянула палец, указывая на обеих учительниц, похожих на взбесившихся диких кошек. Софья Вурдалаковна так вообще шипеть не прекращала, чем еще больше усиливала это впечатление.

Шаня обратила внимание на очень длинные ногти, покрытые бордовым лаком, на кольцо с черным камнем и на татуировку в виде мухи на тыльной стороне руки директрисы и подумала, что насчет Сатаны пока не известно, а вот демоны уже здесь. Сарочка подумала примерно о том же.

- Что происходит? – спросила директриса, внимательно осматривая Лору Елистратовну и Софью Вурдалаковну.

Лицо последней перекосилось в другую сторону.

- Этим утром ни Шмеленкова, ни Шмульдина не явились на урок. Шмеленкова утверждает, что была в кабинете медсестры, а Шмульдина заявляет, что помогала вот этой. А вот эта приходит и подтверждает их слова! – чуть ли ядом не брызжа, прошипела математичка. Ее начало трясти мелкой дрожью от злости.

Директриса обернулась к Лоре Елистратовне. Та сохраняла совершенное спокойствие и с таким же вызовом, как и на противницу, посмотрела на Мандрагору Вельзевуловну.

- А вы что скажете, Лора Елистратовна? – с плохо скрываемой злостью спросила директриса.

- Вот эта, – и Лора, ехидно улыбнувшись, небрежно указала на позеленевшую Софью Вкрдалаковну. – Вот эта рассказала всё правильно, нигде не ошиблась.

- То есть, Шмеленкова была в медпункте, а Шмульдина – с вами? – переспросила Мандрагора Вельзевуловна.

- Совершенно верно, – подтвердила Лора Елистратовна.

Директриса на мгновение задумалась, обвела взглядом коридор, заметила с любопытством и страхом смотревших на происходящее Сару и Шаню, посмотрела на Лору, потом на Софью, потом снова на Лору.

- Что ж, вы классный руководитель, дело ваше. Странная история, конечно.  Но вы должны были предупредить Софью Вурдалаковну, – заметила она.

- Я? Так я же предупреждала, – соврала Лора Елистратовна, не моргнув и глазом.

И тут Софья Вурдалаковна взорвалась. И без того очень высокая, она подскочила чуть ли не до потолка и изменившимся голосом заорала:

- Да как ты смеешь!!! Она врет! Она всё врёт!!!! Камеры!!!! ПРОВЕРЬТЕ КАМЕРЫ!!!!

Директриса поморщилась и махнула рукой.

- Прекратите истерику! Вы прекрасно знаете, что на втором этаже камеры уже год как не работают. И вообще, что вы меня по пустякам беспокоите?

Услышав слово “пустяки”, Софья Вурдалаковна затряслась еще сильнее. Лора Елистратовна чуть заметно улыбнулась.

Неожиданно из-за поворота выскочило что-то нелепое, замотанное в несколько разноцветных шалей, начало подпрыгивать и пищать:

- Атипутипути! Мандрагора – это самое- Вельзевуловна! Тут дело такое! Давно вас ищу! Митя Зайчиков выскочил посреди урока в коридор и заорал: “СПААААРТААААА!!!!!” Вы понимаете? Ухихи!

Директриса досадливо поморщилась.

- Не обязательно было озвучивать Митю Зайчикова. Как же вы мне все надоели! Ну куда вы меня тянете? Иду я, иду!

И Мандрагора Вельзевуловна, сопровождаемая скачущей вокруг неё Марихуаной Гашишевной, удалилась. В коридоре осталось только четверо.

Софья Вурдалаковна еще несколько секунд посверлила откровенно смеющуюся над ней Лору Елистратовну, а потом прорычала:

- Сука, тебе не жить.

- Я это от тебя слышу с завидной периодичностью, и словами обычно всё заканчивается, – усмехаясь, откликнулась та.

Софья Вурдалаковна плюнула себе под ноги, чуть не попав на мысок сапога Лоры Елистратовны, развернулась и гордо ушла восвояси. Лора Елистратовна обернулась к стоявшим в ступоре подругам и хихикнула.

- Вредные бабы эти двое, – спокойно подвела итог она. – Вы не бойтесь, я своих учеников в обиду никому не дам. Я их лучше сама обижать буду. Ну что стоите, идите уже отсюда, или приклеились?

И, не дожидаясь ответа, Лора Елистратовна тоже ушла в свой кабинет. Да, она очень часто бывала настоящим монстром. Она доводила своих учеников до нервной дрожи, запугивала их и всё такое прочее. Её почти все боялись. Но если её учеников доводил кто-то другой, то несдобровать тому, кто на такое решился. Лора Елистратовна всегда заступалась за свой класс. Она была готова горло перегрызть тем, кто имел хоть что-нибудь против 8-го “А”. Однажды 9-й “А”, класс Урана Дмитриевича, что-то не поделил с подопечными Лоры. Так на бедного химика еще не орал никто. После этого случая он даже думал разлюбить Лору Елистратовну, но, увы, не получилось. В общем, преподаватель русского языка и литературы всегда горой стояла за свой класс. И за это ребята её очень уважали.

После всего увиденного Шмеленкова перестала дуться на Сару. Они со Шмульдиной долго обсуждали, подерутся ли Лора Елистратовна с математичкой в этот раз (что уже не однажды случалось), или же все обойдется взаимными оскорблениями.

- Все-таки у нас какая-то шибанутая школа, – вслух подумала Сара.

- Не то слово, – согласилась Шаня. – И сами мы тоже шибанутые. Но так ведь даже веселее, правда?

- Правда. Быть психами очень весело, – подтвердила Сара. – Учусь в сумасшедшей школе, живу теперь в сумасшедшем поселке... Красивая жизнь, да!

====== Часть 17. Почти летний майский вечер ======

Наверное, впервые в жизни Шаня Шмеленкова не обрадовалась, когда закончились уроки. Она вспомнила, что придется находиться с Травкиным в одной машине, а потом и в одном доме. Шаня чувствовала необъяснимое нежелание видеть Ваню. Дело было даже не в том, что она обиделась на него за удар мячом по голове. Здесь не на что было злиться, и она это прекрасно понимала. Просто ей не хотелось его видеть. Совершенно не хотелось.

Шмеленкова успокоила себя тем, что по приезде свалит из травкинского дома как можно скорее и пойдет шататься по поселку. Приободрившись, она зашагала к выходу из школы. Роза и Ваня уже ждали её у дверей.

- Эй, копуша! Копуша-хрюша! – заорала Травкина.

- Я тебя тоже рада видеть, – буркнула Шаня. – Сколько двоек сегодня?

- Ни одной, – широко улыбнулась Роза. – А у тебя? Штук десять есть?

- Представь себе, нет, – фыркнула Шмеленкова.

Закончив обмен любезностями, девочки направились к машине Ольги. Ни одна, ни вторая не обращали ни малейшего внимания на Ваню, который поплелся вслед за ними. Он чувствовал себя ужаснее некуда. Он осознавал, что должен извиниться перед Шаней. Но как это сделать, он и понятия не имел. “С какой это стати я должен?”- говорила какая-то часть его мозга. Другая же вопила, что он трус и слабак.  Ваня не мог решить, что делать, ничего не предпринимал и просто шел с наимрачнейшим видом, исподлобья глядя на светлые растрепанные волосы Шани. Он неожиданно заметил, что они очень красиво блестят на солнце.