- Сейчас литература, – шепотом подсказала Шмелефанова.

- И правда, – хмыкнула Шаня, запихивая всё остальное обратно.

- Сара тебя убьёт, – заметила Катя.

- Знаю. Запомни, что я хочу симметричный гроб, а мои любимые цветы- алые розы, – ответила Шаня.

- Ты мне что-нибудь завещаешь? – с надеждой спросила Катя.

Ответ на этот вопрос она так и не узнала, потому что почувствовала на себе тяжелый взгляд Лоры.

- К доске пойдёт..., – протянула учительница.

Все затряслись от ужаса и начали спешно узнавать друг у друга, что на сегодня вообще задавали.

- А пойдёт к доске Дана Маринкович! – вынесла свой вердикт Лора.

Дана Маринкович, мягко выражаясь, в меру упитанная, а на самом деле толстушка, обладающая ужаснейшим характером, умудрялась портить настроение всем окружающим. С одноклассниками и учителями у неё были очень напряженные отношения. Её давно выкинули бы из школы, если бы у семьи Маринкович не водились большие деньги. Как-то раз Шаня и Сара помогали Лоре разбирать личные дела учеников. Для Даны была отведена отдельная папка, которая раздувалась и едва не лопалась от дикого количества докладных и жалоб на Маринкович.

Итак, Дана недовольно поднялась с насиженного места рядом с Травкиным и произнесла свою коронную фразочку:

- А чё я-то?

- А ничё! Марш к доске! – рявкнула Лора.

Пришлось Дане топать к доске.

- Отвечай! Подсказка: на сегодня надо было выучить отрывок из оды Ломоносова.

Дана в ужасе вытаращила глаза и почесала затылок.

- Ответь хотя бы, как ода называется, – сказала Лора Елистратовна.

- Эээ... Ода!

- Гениально. А дальше?

- Эээ... Ода на день пришествия...

- Какого еще пришествия?

- Обыкновенного!

- Может быть, восшествия?

- Эээ... Точно.

- А дальше?

- Ээээ...

- Не было там такого слова! Иди отсюда, два.

Дана Маринкович не была бы Даной, если бы тут же не начала качать права.

- А чё два? А почему?

- Нормально! Ты них... ничего не выучила  и еще теперь вопросы глупые задаешь.

- Да?! Знаете что, никто не выучил эту вашу оду, а вы мне два ставите! – заорала Дана и затопала ногами так, что стекла задрожали.

- Ода, увы, не моя, а Ломоносова. Я тебя уверяю, Даночка, что все остальные- люди относительно нормальные, им жизнь дорога, и они всё выучили, – елейным голосом произнесла Лора.

- АААААА!!! – взревела Дана, размахивая руками. – Ну спросите их! Их! Их!

- Ты показываешь на потолок, а там никого нет, – спокойно сказала Лора.

- Её спросите!!! – заорала Дана, тыкая толстым пальцем прямо в Шаню.

“Охтыжтварьзаразажирнаячтобтыещенастокилограммпоправиласьхотякудатебеещетыитактоннувесишь”, – пронеслось в голове у Шмеленковой.

- А Шанечка ответит. И получит пять. А если она получит пять, то я поставлю тебе вполне заслуженную пару. Шаня, к барьеру, – скомандовала Лора.

Беспомощно оглядываясь по сторонам, Шмеленкова медленно вышла к доске, чувствуя себя осужденной на казнь. Дана торжествующе ухмыльнулась.

- Шаня, справедливость восторжествует, если ты ответишь. Вперед, – скомандовала Лора.

Шаня почувствовала, что у неё аж колени затряслись. Она абсолютно ничего не помнила. Однако, на этот раз ей помогло умение читать вверх ногами, открытый учебник и близость первой парты.

- Ода на день восшествия на всероссийский престол её величества государыни императрицы Елисаветы Петровны, – гордясь собой, произнесла Шаня.

- Молодец, название знаешь, – прокомментировала Лора.

И Шаня принялась декламировать отрывок из оды наизусть. Ну, как наизусть. Спасибо Шмелефановой, которая развернула к ней учебник. А также спасибо Саре, которая начинала кашлять и возиться, как только Шаня забывала слова. Тогда Лора Елистратовна отвлекалась на неё, не мешая Шане художественно читать по учебнику.

- ... В градском шуму и наедине, в покое сладки и в труде, – с облегчением закончила нужный отрывок Шмеленкова.

- Браво, браво. Я думала, ты не справишься, – честно сказала Лора. – Что, Дана, съела? Даже Шанька выучила, а ты ленивая ж... В общем, давай дневник, два тебе.

Дана выкатила глаза до неимоверных размеров и побагровела.

- Да она! Да она!!! Задайте ей вопросы! Она не ответит! – заорала Маринкович, обвиняюще тыкая в Шаню пальцем.

- Ты мне будешь указывать, что делать? – рявкнула Лора. – Сейчас я задам Шане вопрос, и если она отвечает, ты получаешь единицу.

Дана ответила что-то невразумительное. А Шмеленкова напряглась. Мерзкая, мерзкая толстуха, кто просил её говорить это?

Однако, Шане повезло. Лора из принципа хотела поставить Дане единицу. Поэтому она не собиралась валить Шмеленкову. В её интересах было задать максимально простой вопрос, чтобы Шаня легко могла ответить.

- Кто была Елизавета Петровна? – спросила она.

- Императрица, – рассуждая логически, ответила Шаня.

- А чьей дочерью была Елизавета ПЕТРОВНА? – задала уже второй вопрос Лора, выделяя интонацией последнее слово.

- Эээ... Петра Первого, – ответила Шмеленкова.

- Хорошо. А что произошло при Елизавете Петровне?

Шаня напрягла мозги. Рассуждая логически, она вспомнила, что в отрывке говорилось о науках.

- Был основан Московский Университет! – ответила, наконец, она.

- Верно. Ну всё, я задала тебе уже три вопроса, и ты получаешь пять. А вы, Даночка, заслуженную единицу, – удовлетворенно сказала Лора Елистратовна.

Довольная собой Шаня потопала за дневником, чувствуя на себе восхищенный взгляд Шмелефановой и убийственный- Даны. Маринкович поняла, что больше ничего сделать не сможет, и с ворчанием и проклятиями села на место.

Скоро прозвенел долгожданный звонок. Все как ошпаренные повскакивали со своих мест, на бегу закидывая в сумки учебники. Внезапно раздался оглушительный вопль на весь класс:

- ШМЕЛЕНКОВААААА!!!!

Шаня в ужасе подскочила и попыталась оперативно покинуть помещение. Но ничего не вышло. Прямо перед ней уже стояла лучшая подруга, Сарочка Шмульдина. Выглядела Сара жутковато. Зловеще прищурившись и скрестив руки на груди, она сверлила Шаню взглядом. Шмеленкова что-то пропищала, пятясь и отчаянно соображая, куда бежать. О да, в гневе Сарочка страшна. Короткие рыжие волосы чуть ли не шипят, как у Медузы Горгоны, а зеленые глаза горят, как у кошки.

- Какого ты не отвечала на мои сообщения? Почему пропала на все выходные? Ну?! – рявкнула Сара, наступая на Шаню.

- Иииии... Там было так страшно, что я не могла! Они следили за мной! – не своим голосом верещала Шмеленкова, отступая назад и врезаясь в стену.

Сару в гневе боялась даже Шмеленкова, которую боялись почти все остальные. Одноклассники уже разбежались, чтобы не попасть случайно под горячую руку. Лора Елистратовна начала сосредоточенно копаться в ящиках своего стола. Ей не хотелось вмешиваться в разборки двух самых проблемных учениц класса, не считая Дану Маринкович.

- Кто же за тобой следил, деточка? Какие такие “они”? – с фальшивой ласковостью спросила Шмульдина, расплываясь в маниакальной улыбке.

- Травкины и прочий сброд! – заявила Шаня.

- Где же ты шляешься по выходным? Пугаешь меня, Шмеленкова, – пробурчала Лора и начала копаться в ящиках с двойным усердием.

- Да что ты говоришь? И как там тебе у Травкиных? М? – поинтересовалась Сара.

Шаня хотела было рассказать Саре всё, но тут вспомнила, как Ваня Травкин обозвал её сплетницей. Шане стало обидно. И она решила, что в этот раз занудный Травкин ошибётся. Она ничего не расскажет. Даже лучшей подруге.

- Нормально, – лаконично ответила Шаня.

- И только-то? – удивилась Сара. – Что там видела? Рассказывай!

- Нуу... Людей, дебилов каких-то, сестру Ванину, – вкратце рассказала Шмеленкова.

 - Говорить не хочешь, значит? – угрожающе спросила Шмульдина, прищурившись.

- Ээ... Пойдем на урок, опоздаем же! – попробовала выкрутиться Шаня.

- Чтобы тебя заботило опоздание на химию?! Это что-то новенькое! – фыркнула Сара. – Значит, не хочешь говорить? А я скоро сама всё узнаю!