- Что такое, соскучилась, Шимпанзе? – улыбнулся тот, подходя к столу.

- Ты там реально пироги ворованные жрал? – напустилась на него Травкина.

Заслышав тревожное слово, Николай заёрзал на стуле и прислушался.

- Ты абсолютно всё пропустил! – продолжала увещевать друга Роза. – Мы с дедом в футбик играли, я ему кокушки отбила! – похвалилась она.

- Спасибо, что сказала, я с тобой теперь в жизни играть не буду, – хмыкнул Раздолбаев.

- Трус! – крикнула Роза и швырнула в него куском помидора. Ваня закатил глаза.

- Дед теперь к ней вообще не подойдёт, – отметил он.

- А вот и подойдёт! – сразу же завелась Роза. – Спорим! На щелбан!

- Я с психами не спорю, – попробовал отговориться Иван, но это было бесполезно. Когда Роза, предварительно обвинив его в трусости и антисосисности, пригрозила визжать до тех пор, пока он не согласится, пришлось уступить.

Сара, спохватившись, что слишком явно смотрит на Мишу, уставилась в свою опустевшую тарелку. Чего скрывать, увидев его вполне невредимым, она испытала облегчение. Которое довольно быстро сменилось досадой на себя и раздражением. Лучше бы Шаня на самом деле его укокошила!

А Раздолбаев вдруг взял стул, придвинул его вплотную к Сарочке и бесцеремонно уселся рядом. Шаня аж глаза вытаращила, Роза начала хихикать, а Ваня только глаза закатил. Шмульдина удивилась настолько, что даже не стала отодвигаться.

- Как настроение, морковочка? – как ни в чём не бывало расплылся в улыбке симпатичный рыжий шут. – Наконец-то ты перестала хмуриться, а то своей тоской ты мне просто сердце разбивала!

- Что-то не очень заметно было, – скривила губы Сарочка. – Что же ты к Кате не сел, зачем тебе тоскующее и унылое создание вроде меня? – не сдержалась она.

К счастью, снова впавшая в коматозное состояние Шмелефанова ничего не слышала.

- Теперь её есть кому развлекать, – немного виновато улыбнулся Миша. – Я просто хотел помочь тебе занять гостью.

- Справился на “ура”, – пробормотала Сара, отворачиваясь. Странно, но это белыми нитками шитое оправдание её не разозлило. Скорее наоборот. Ведь всё-таки он прямо сейчас сидел рядом с ней и всячески пытался заглянуть ей в глаза.

- Не ревнуй, морковочка, мне кроме тебя никто не нужен, – вдруг с шутливой интонацией выпалил Миша.

Сара аж закашлялась, а Раздолбаев потянулся к вазе с конфетами и протянул одну Шмульдиной.

- Тебе помочь? – не прекращая улыбаться, предложил он.

- В чём, в поедании конфеты? – качая головой, поинтересовалась Шмульдина. Она уже и не знала, смеяться ей или плакать. Почему-то хотелось делать всё это одновременно.

- Может, её тебе развернуть надо? – не отставал Миша. – Заметь, я такое только тебе предлагаю. Эксклюзив!

Шмульдина сначала хотела отказаться, но потом вдруг поняла, что просто не может этого сделать. Всё-таки пора было хотя бы себе признаться, что без этих неадекватных способов ухаживания ей становится как-то не так.

- Валяй, – фыркнула она.

Раздолбаев, просияв, взялся за дело. Сарочка невольно улыбнулась.

Шаня переглянулась с Ваней, изображая облегчённый выдох.

- Да ты просто мастер-мозгоправ, – шёпотом сказал Травкин. Шмеленкова усмехнулась.

И в ту же секунду произошло нечто поразительное. Сделав резкий бросок, Илья выхватил у Сарочки конфету и с визгом гиены рванул к пруду.

- Сударь, вы за это ответите! – воскликнул Миша. – Роза, фас!

Но команд вовсе не требовалось.

- Вернуууууууул! – взревела Травкина, хватая ложку и устремляясь в погоню. Решившая проветриться и самостоятельно отстоять свою честь Сарочка тоже погналась за слишком расхрабрившимся Ильёй.

Глаза Кати, наверное, было видно даже с соседнего участка. Ваня с невозмутимым видом английского лорда сидел и пил чай, даже не пошевелившись. От регулярного закатывания глаза уже начинали болеть.

Миша, заметив, что Шаня против обыкновения не присоединилась ко всеобщим безумствам, внимательно упёрся в неё взглядом, посылая ей мысленные сигналы. Шмеленкова почувствовала и подняла глаза. Взгляды встретились.

- Шаня... Пойдём ещё пирожки поищем, пока Илья не видит, – быстро сказал Раздолбаев.

Шмеленкова встала со стула, и они, сопровождаемые ошалевшим взглядом Кати и всезнающим, всепонимающим – Вани, снова направились на задний двор. Где-то возле бани бушевала погоня, но двум заговорщикам удалось зайти за угол дома незамеченными.

- Шаня! – торжественно начал Раздолбаев и замолчал, потому что не продумал свою речь. – Я понимаю, что ты подумала не то, что я имел в виду, а я имел в виду не то, что ты подумала... – попытался он.

- Тебя дед Алкэ разговаривать учил? – хмыкнув, не сдержалась Шмеленкова.

- Обижаешь, я самородок, – погрозил ей пальцем Миша. – Итак... Короче, я дебил. Прав был Зануда насчёт пародии на человека и всё такое. Я тебя невольно в самое сердце ранил, а ты всё-таки мне вовремя глаза открыла и в который раз помогла. Прости, – добавил он, виновато отводя взгляд.

- Чтобы меня в сердце ранить, нужно что-то потяжелее, – хмыкнув, покачала головой Шаня. Она успокоилась уже давно, когда увидела, как Сара старательно сдерживает счастливую улыбку. – Я не в обиде, я же понимаю, что ты не собирался меня обижать. Да, не надо глаза таращить, я тоже понимать умею! И вообще... Я тебе тоже много всего наговорила. Ты молодец, мало кто смог бы так настойчиво добиваться Сарочки.

- Всё ты правильно говорила, ты мне мозг на место поставила, – заметил Раздолбаев.

- А ты в своё время поставил мне, – улыбнулась Шаня, протягивая ему руку. Раздолбаев взял её ладонь в свои и принялся усиленно трясти, от чего Шмеленкова едва устояла на ногах и расхохоталась, вспомнив эту их давнюю традицию.

- В общем, мир, дружба, вселенский заговор! – подытожил Раздолбаев. – И с меня шоколадка.

- Это я люблю! – обрадовалась Шаня, радуясь, что всё обошлось, и они так легко, быстро и весело помирились. Ещё и с Сарой всё наладилось. Значит, с чистой совестью можно праздновать субботу дальше!

В этот момент из-за угла выкатился Илья и начал совершать волнообразные движения в сторону чайного домика. Следом за ним, что-то напевая, шагала Роза и несла на голове таз с пирожками. За ними топала доедающая отобранную конфету Сара.

- В бане запрятал, смурфик пузатый! – заметив Шмеля и Пончика, громогласно поделилась Роза. – Думал, я не найду! Инспектор по жратве всё найдёт!

- А вы откуда? – удивилась Сара, посмотрев на вновь присоединившихся.

- Мы всегда здесь были, – загадочно отозвалась Шмеленкова.

Шмульдина, покачав головой, не придала этому значения.

Потерянный таз с едой был с шумом и рукоплесканиями торжественно помещён в самый центр стола. Илья заработал чувствительный пинок тяжёлым ортопедическим тапком и пару витиеватых ругательств от бабушки и, горестно запыхтев, уселся на своё место и принялся жевать очки.

Тем временем между бабушкой и дедом Алкэ разгорался весьма странный спор.

- Я те говорю, нужно пить мо-ло-ко! – поводя бровями, весьма убедительно утверждал дед. – Молоко, да!

- Какое тебе молоко, старый хрен? – кипятилась Таисия. – Ты же хрен старый! Это детки молоко пьют, а ты старый хрен!

- Молоко в вашем возрасте уже не переваривается! – с видом эксперта ввернула Ольга.

- Мо-ло-ко! – не унимался Алкэ. – Нужно пить для пользы!

- А кефииирчик? – заволновалась баба Лоло. – Кефирчик нада?

- Я те сказал, молоко, курица! – пьяно каркнул дед, грозя ей трясущимся кулаком.

- Посмотрите на него! – визгливо привлекла всеобщее внимание бабушка. – Младенчик какой нашёлся! Младенец престарелый в детство впал! Вы посмотрите, какой детёныш!

И бабушка, вытянув обе ноги вперёд и растопырив руки, закатила глаза так, что остались одни белки, высунула язык и начала издавать странные гортанные звуки, отдалённо напоминающие воркование голубя. Видимо, имитировала младенца.

Николай снова начал креститься.

- Во баба-то, во баба, – досадливо забормотал дед, делая правой рукой весьма непонятные движения, как будто что-то куда-то заталкивал. И тогда вдруг он заприметил удивлённо разглядывающую спорщиков Катю.