Она тащила за руку Илью, а тот упирался и издавал характерный звук “мо”.

Миша произнес какую-то пафосную речь про зло и добро и наконец-то умотал домой. Шаня подумала, что такой друг, как Миша, никому не помешает. Ей давно так не поднимали настроение. Неудивительно, что девушкам нравится Раздолбаев.

В этот момент откуда-то сверху спустилась бабушка. Она зачем-то наорала на диван, удивляясь, как он посмел здесь стоять, а затем выгнала всех с кухни. Роза отправилась в свою комнату, а Шаня с Ваней снова пошли на второй этаж, к заждавшемуся домашнему заданию.

Правда, с этим у них так и не сложилось. Сделав где-то половину английского,они начали обсуждать Мишу Раздолбаева.

- Мне кажется, что он милашка, – заявила Шмеленкова в ответ на вопрос, что она о нём думает.

- Не обольщайся, он так со всеми девушками разговаривает, – раздраженно сказал Ваня.

- Я и не думала. Он не в моём вкусе. Он отличный друг. Но не более, – продолжила Шаня. Затем она спохватилась, что ей ни к чему отчитываться перед  Ваней и спросила: – Тебе-то что?

- Мне ничего. Просто хотел узнать, такая же ты бестолковая, как и все остальные, – безразлично ответил Травкин. – А кто тогда в твоём вкусе?

Шаня задумалась.

- Не знаю, – честно ответила она.

Травкин хмыкнул и хотел было снова открыть учебник, но тут ему позвонил Семён и начал жаловаться на Дашку.

- На громкую сделай, на громкую! – завопила влетевшая в комнату Роза.

- Ты-то что тут забыла? – недовольно спросил Ваня, но громкую связь включил.

Он часто приглашал сестру, когда разговор по телефону начинал его утомлять. Роза хватала телефон и говорила собеседнику столько гадостей, что желание позвонить снова отбивалось надолго. Сам же Ваня изображал из себя невинного. Злая мелкая бестия отняла телефон и убежала, а он тут ни при чём.

Шаня прислушалась к болтовне Семена, раздававшейся на весь второй этаж, и впервые в жизни пожалела Ваньку. От такого объема информации мозг взорвется у кого угодно. Может, поэтому Травкин такой чокнутый?

- А она мне говорит, что ей всё это надоело! О, какой мопед мимо нас проехал! О чём я? А, о Дашке! Она тут истерику закатила, громит дом! Фини влезла на шкаф и орёт, а я боюсь её снимать! Даша говорит, что убьёт Шаню! Она говорит, что любит тебя и хочет сдохнуть, если ты не полюбишь её в ответ! О, какое красивое облако! Она говорит, что у неё ещё и ноготь сломался! Ваня, что мне делать? Иди к нам, успокой её. О, баба Лола идёт! Она напялила красное пальто! Ты знал, что она поссорилась с нашим дедом? И с бабой Нюрой поссорилась. Нюра её проклясть обещала! А баба Лола похожа на трактор. О, какой трактор! Трактор! Трактор!

Дальше Шаня ничего, кроме слов “трактор” и “мотор”, разобрать не могла. Роза довольно хихикала, а Ваня закатывал глаза и качал головой.

- А как там Шанька? – внезапно спросил Семен. – Передай ей, чтобы с Дашей поаккуратнее была. Пусть носит с собой шампунь Палмолив!  Даша ненавидит Палмолив, это её отпугнет. А Раздолбаев у вас? Передай ему, что он козёл. И смотри, чтобы он не оставался с Шанькой, а то уведёт её, и останешься ты с носом... И вообще, насчет вас с ней...

- Роза! – беспомощно оглядываясь на сестру и отчаянно зажимая динамик пальцем, сказал Ваня.

Роза ухмыльнулась, забрала телефон и промурлыкала:

- Пузик! Ты спрашивал, что тебе делать? Сказать, что делать? Снимать трусы и бегать!

- Чё? – тупо переспросил Семен.

- Через плечо! – отозвалась Роза.

- Мелочь, ты? – злобно спросил Долдонов.

- Нет, это не я! А знаешь, кто ты?  А ты смурф! Ты голожопый смурф!

- Заткнись! – взревел  Семен.

- Громче, не слышу! – шамкая, как старая бабка, сказала Роза.

- ЗАТКНИСЬ!

- Громче! Еще громче!

- ЗААААААААТКНИИИИИСЬ!!!

- Какой послушный, – захихикала Роза. – Сень, а ты Нюшу слушаешь?

- Нет! – рявкнул Семен.

- А почему?

- Потому что это бред собачий.

- Почему?

- Роза!!! Отдай Ване трубку!

- Почему? – протянула  Роза.

- Быстро!

- Почему?

- Я сказал, быстро!!!

- Почему?

- Быстро, я сказал!

- А я сказала, медленно!

- РОЗА, мелочь тупая!

- СЕМЁН, жирнопузый!

В этот момент до Семена дошло, что Роза ни за что не замолчит, и он бросил трубку. Роза довольно расхохоталась.

- Обожаю доводить его! – воскликнула она.

- Ты прямо профессионал по доставанию, – фыркнула Шаня.

- Если надо кого-то задолбать-только пискни, и я уже тут как тут, – гордо сказала Травкина и куда-то умотала. Зная её, Шаня решила, что она наверняка пошла издеваться над Ильёй. Такое ощущение, как будто Шмеленкова живет тут уже очень давно, а не приехала в пятницу вечером.

- Ну что, продолжим? – невозмутимо спросил Иван.

Шаня пожала плечами, замечая, что у Травкина почему-то дергается глаз. Он так занервничал, когда Семен упомянул её в своей бесконечной болтовне. С чего бы? Неужели его теперь трясёт от одного её имени? Смутно Шмеленкова понимала, что дело вовсе не в этом. Она решила больше не думать о Ваниной реакции. Наверное, чтобы ни до чего не додуматься. Сказать “я не знаю” куда проще, чем действительно задуматься.

Но сделать домашнее задание было явно не судьба. Откуда-то снизу раздался дикий рёв бабушки:

- УЖИНАТЬ, козлы!!!

Ваня с Шаней тут же вскочили и помчались вниз, натолкнувшись в коридоре на Розу, которая впопыхах бежала в одном носке. Никто в здравом уме не рискнет опоздать на ужин, если зовёт бабушка. Даже если ужин поздний. Даже если не время ужинать. Неважно. Опаздывать нельзя, и это главное.

За столом уже сидели родители Вани и Розы. Бледная Ольга, проспавшая чуть ли не весь день, охала, ахала и вздыхала.

- Не умеешь ты пить, не моя школа, – качала головой бабушка.

Николай ни на кого не смотрел и спокойно поедал свой ужин.

Когда Роза доела, ей стало очень скучно. Оглядевшись по сторонам, она взяла свою кружку с компотом, выпила его и вылила остатки Илье на голову.

- Моооооо!!!! – взревел Илья, вскакивая.

Роза с диким хохотом бросилась бежать, сшибая всё на своём пути. Илья помчался за ней.

- Не трогай мою внучку, хам! – рявкнула бабушка, запуская в него своим тяжелым ортопедическим тапочком.

Остаток вечера ушёл на усмирение Розы, утихомиривание Ильи и успокоение бабушки. Когда последняя всё же соизволила прекратить метание различных предметов в Илью, уставшая Ольга посмотрела на часы и заявила, что уже поздно, а завтра подъем ранний, поэтому всем пора на боковую.

- Мы так ничего и не сделали, – укоризненно сказал Ваня, глядя на Шаню так, как будто это она во всём виновата.

- Ну не совсем ничего, – поправила его Шмеленкова. – Да ты не скули, выкрутимся.

- Ты-то точно выкрутишься. Спишешь у Сарочки. А завтра ведь первый урок у Лоры, – вспомнил Ваня и поежился. – Если мы опоздаем хоть на одну долю секунды, она нас препарирует. Так что вали спать, большой лохматый мух. И не смей завтра копаться, если мы из-за тебя в историю попадем, задушу нахрен.

- Как мило с твоей стороны, – хмыкнула Шаня. – Ты только не занудствуй завтра особо, а то я на ходу усну.

- Иди уже, – махнул на неё рукой Ваня.

- Вообще-то ты находишься в моей... Ах да, ВРЕМЕННО моей комнате, любитель уточнений. В любом случае, руки в ноги... Ноги в руки и марш отсюда, – скомандовала Шаня.

- Бегу и падаю, – ответил Ваня.- Неспокойной ночи.

- Несладких снов, – тут же отозвалась Шмеленкова.

Уже накрывшись одеялом и свернувшись в калачик она вспомнила несколько ужасных вещей. Во-первых, она все выходные не писала и не звонила Сарочке. Значит, ей хана. А во-вторых, завтра понедельник...

====== Экстра. Новый Год. ======

- Живее! Живее! Живее! – вопила бабушка, размахивая половником.

- Сама вообще ничего не делаешь, – сердито ответила Ольга, вынимая яблочный пирог из духовки.

Все суетились, крутились на кухне, мешались друг другу, сталкивались, спотыкались, орали, ругались и снова принимались за работу. Это был канун Нового Года, 31-е декабря.