“Умансоо, я жажду возобновить нашу связь”.

Пальцы яута скользили по шее – теперь не исследуя, а просто поглаживая. И хотя имел он в виду вроде как обычный нормальный разговор, Йонге против воли расплылся в улыбке и даже прищурился.

Каменский, тоже снабженный переводчиком, неприлично встрепенулся. Дернулся, будто потянулся за планшетом.

Йонге тут же перестал лыбиться и наставил на него палец.

– Увижу в экстранете диссертацию – урою!

Арчибальд Майлз Камински, он же капитан Каменский, тут же погрустнел.

– А вот это зря, – почти обиженно сказал он. – Между прочим, это серьезные исследования. Мы планируем использовать их в развитии звездоплавания.

– Без меня! – рявкнул Йонге и покосился на напарника.

Тот пребывал в своем упоительном мире, пахнущем оружейной смазкой. На личность капитана Каменского ему было откровенно наплевать.

Йонге не рассказывал напарнику про охоту на Костюмчик в кустах Эйрики, и в момент судьбоносной встречи, когда Каменский снял шлем, Рудольф искренне испугался за напарника.

Йонге опомнился, когда Рудольф уже ловил его за локти и пытался усадить на бордюр разделителя.

Сил у первого пилота на громкие разборки не хватило. Каменский, впрочем, не стал упорствовать и немедленно сознался в шпионаже. И честно же признал, что настолько неуловимых и хаотически перемещающихся подопечных у него еще не бывало.

Браслет капитана пикнул. Йонге машинально вытянул шею, но односторонняя голограмма оставалась доступна только тому, кто смотрел на нее под нужным углом.

– Это ваш товарищ. Первое заседание уже назначено на завтра, – сообщил Каменский. – Надо отдать должное его инициативности. Скажите, как вам удалось заключить сделку?

– Личные интимные отношения, – буркнул со своего места Рудольф.

Каменский заморгал, но Рудольф больше не сказал ни слова, и Йонге тоже предпочел посолить капитану кровоточащую рану диссертации.

– Понятно, – с усилием выговорил Каменский. – Ну тогда… Пока вы можете… Ну, практически, все, что угодно. Только не улетайте и ничего не разрушайте.

“Госпиталь”, – категорически отрубил Сайнжа.

– Улетишь тут, – пробормотал Йонге.

В чудовищном микропрыжке Сайнжа пережег весь стержень генератора, и без ремонта корабль можно было использовать разве что как место для жилья, да точку глейтерной связи.

– Интересно, можно ли на заседание с пушкой? – оживился Рудольф. – Я бы там почтенно засвидетельствовал, как некоторые рыбные перевозки заканчиваются! Вы записали, чем этот пластиковый говнюк занимался?

– Пока что нам предстоит расследование, – нейтрально сказал Каменский.

– Насоздавали нейробионических общностей, – Рудольф опять погладил ствол. – Рожи кривые.

Каменский вздохнул и поерзал. Без всяких усилителей сигнала прекрасно ощущалось, что капитан изнемогает под грузом фактов, которые нельзя пристроить в научную работу. Невзирая на оскорбительность такого труда, Йонге его прекрасно понимал – одна только мутация инсалар стоила научной премии.

Сайнжа притянул пилота ближе, и теперь Йонге с неловкостью вспомнил, что пока Рудольф шарахался по кораблю, первый пилот в яростном непереводимом монологе требовал от яута рассказать, как он протащил целого альяса на борт и зачем скрестил с инсалар. В тот момент мозги первого пилота работали на частоте близкой к полному перегоранию.

Сайнжа вытянул еще и ногу, достал до Рудольфа, впихнулся между бедром механика и кибой, и удовлетворенно заклекотал.

Флаер повернул на тихую лилово-желтую улочку – лиловели кусты, желтели плоды на них – и остановился. Мягко опустился на брюхо и приглашающе открыл дверь.

“Госпиталь!” – снова объявил Сайнжа.

Вылезая за яутом, Йонге наткнулся взглядом на приставку “Нейро-“, украшавшую длинное официальное название учреждения. И тут же вспомнил о запасных глейтерных чипах. Дождавшись капитана, покинувшего борт последним, Йонге сунул два пальца в карман и осторожно достал пластину.

– Вот.

Каменский принял передачу и молча поднял брови.

– Аннели, ну синтетик тот, хотел, чтобы мы поменяли чипы. Думаю, вам пригодится. Не зря же он их совал.

Каменский, поджав губы, задумчиво рассматривал пластинку.

– А знаете, – он поднял взгляд на Йонге, – пожалуй, я сейчас отправлюсь с этим делом прямо по адресу. Где вы планируете остановиться?

Напарники переглянулись. Рудольф пожал плечами.

“Особое жилье, – вмешался Сайнжа. – Тот же ярус, но глубины механических джунглей”.

Йонге встрепенулся.

– Так, жилищно-финансовые вопросы предлагаю обсудить отдельно…

“Повелевающий войсками, пиши, – велел Сайнжа, игнорируя пилота. – Парк-сафари, что-то в нем”.

Каменский молча отдал честь и шагнул обратно к флаеру.

Йонге раздраженно потер лоб.

– Не переживай, – сочувствующе сказал Рудольф. – Пока тебя будут превращать обратно в полноценного человека, я почитаю, что там за промышленный эко-стиль.

Махнув рукой, Йонге направился к воротам.

========== Глава 12 ==========

К исходу третьего послеоперационного дня под пластырем на загривке начало неистово зудеть. Скрупулезно интегрированный шелтерный чип неумолимо распускал лапки, срастаясь с ранее сформированными нитями.

В ответ на жалобы первого пилота Рудольф заговорщицки сообщил, что это чешется совесть – за деньги, вбуханные Сайнжей в операцию.

– У меня страховка, – возразил совести Йонге. – Сам бы разобрался.

– Через месяц, ага. Так что не нуди. Главное, на ремонт бы хватило.

Йонге присел на перила и со вздохом развернул инфоблок с браслета. Ремонт они начать не могли. Вконец потерявшая сострадание адмирал распорядилась заблокировать все личные счета и гражданские права экипажа из двух человек вплоть до окончания разбирательств по иску. Страховка входила в этот же список.

Расчехлять второе гражданство Йонге не рискнул, чтобы не нажить окончательного врага.

“Излишняя социальная трусость”, – определился по этому поводу Сайнжа.

Каменский их так и не посещал – то ли заплутал в индустриальных джунглях, то ли погряз в бюрократических лабиринтах. А вот жаки исправно снабжал новостями.

Будучи единственной объективной стороной, поучаствовавшей во всем лично, синерылый с восторгом ринулся в пучину судопроизводства. И без того немаловажное дело о признании новой расы, совмещенное с потенциальным иском к неизвестному производителю, постепенно обрастало гнусными подробностями. Первое заседание Йонге трусливо пропустил, сославшись на восстановительный период. Рудольф тоже отказался под выдуманным предлогом. Яут тем более относился к мирским делам довольно прохладно.

Теперь маячило очередное, и там им настоятельно рекомендовалось присутствовать как заинтересованным лицам и пострадавшей стороне.

Гостевой браслет предупредительно мигнул. На территории отеля появилось транспортное средство, запросившее парковку возле их номера.

На этот раз Сайнжа выбрал странные джунгли в городской среде. Жилой блок располагался в огромном здании недостроенной фабрики, тщательно засеянном экзотическими растениями. Кое-где виднелись надписи о застройщике, сообщавшие, что это очередная “дочка” основного владельца всей станции. По этажам можно было бродить свободно, но с соблюдением предосторожностей. Йонге уже успел провалиться в экологически чистое болотце и с тех пор ко всем кустам в округе относился с подозрением.

– На кого делаем ставку? – Рудольф свесился за перила, в тридцатиметровую пустоту. – Жаки?

– Да как же, он там поселился теперь. Капитан, небось, притащился. Диссертацию писать.

Флаер вынырнул из декоративного облачка и плавно опустился на аппарель.

Искусственное освещение яруса постепенно меркло, и в кронах тщательно культивируемых деревьев один за другим зажигались огоньки. Дружно запели какие-то насекомые. Флаер подмигивал габаритками над бездной.