— Я должна была сегодня поручить это Клаусу, — цедит та недовольно и щурится, — последний таракан на пути к тому, о чем я всегда мечтала. И да, ты знаешь все, даже слишком много, но я доведу дело до конца — я сама убью тебя, — она сильнее вдавливает в кожу девушки дуло пистолета, но та не шевелится, глядя ей прямо в глаза.
— Ты не сможешь. Убивать нужно уметь. Убивать, глядя в глаза. А ты слишком слаба, ты не сможешь, как бы не храбрилась. Тебе не хватит духу выстрелить. Ты не нажмешь на курок.
— Не смей решать за меня! — снова истерично взвизгивает Лили, дернувшись всем телом, и подается вперед, с презрением глядя на нее. Вены на ее висках надуваются, она краснеет, по ее лицу течет пот, и она кажется абсолютно сумасшедшей. — Я убью тебя и уеду, и никто больше никогда не увидит меня!
— Вполне может быть, — резонно соглашается Елена, — если бы не одно «но».
Она косит взглядом в сторону, и Лили, обернувшись, видит в дверях Аларика, который, держа в руках пистолет, направляет его на женщину, пристально глядя на нее. Его руки не дрожат, и она понимает, что он с легкостью пристрелит ее, если она шевельнется. Однако она сильнее сжимает собственное оружие, и в следующий момент Елена метким ударом выбивает его из ее рук, и пистолет отлетает в сторону. Лили начинает пятиться и замирает, бешено глядя на них сверкающими глазами.
— У вас все равно ничего не получится. У вас ничего на меня нет, вы не сможете доказать мою вину. А моих денег хватит, чтобы оправдать меня и посадить вас. Я поверну все так, что это вы убили их обоих, и вы сядете до конца жизни.
— Вообще-то, — хмыкает Елена и достает из внутреннего кармана небольшой диктофон, — у нас есть все доказательства твоей виновности и причастности к смерти обоих Сальваторе. Так что сядешь ты, и только ты.
Елена стоит у дороги, наблюдая за тем, как полицейские сажают в машину вырывающуюся и разве что не брызжущую слюной Лили. Немного в стороне Рик дает показания, держа в руках диктофон так, словно это награда, и она отводит глаза, на мгновение прикрывает их и вдыхает полной грудью.
Она все-таки сделала это. Она нашла убийцу братьев и отомстила за их смерть. Правда, в ее голове до сих пор не уложился тот факт, что за этим всем стояла Лили, но она старается просто не думать об этом. А думать о своем будущем, потому что сейчас она неожиданно понимает, что жизнь в будущем все-таки есть. Как бы ей не хотелось покончить со всем этим, она осознает, что ей нужно жить дальше, быть достаточно сильной, чтобы они могли гордиться ею. Она наконец-то приняла свою судьбу, судьбу ничьей. Она ничья, и между братьями теперь навсегда ничья.
Елена облизывает губы и уже направляется в сторону мотоцикла, но в этот момент мобильный в ее кармане начинает вибрировать, и она, увидев незнакомый номер, прижимает телефон к уху. Пару секунд слушает, хмурясь, потом поднимает голову, глядя на другую сторону улицы. И по ее лицу расползается широкая улыбка.
*Лизель Мемингер — главная героиня книги Маркуса Зусака «Книжный вор».
Комментарий к 35. Обнаружившая. Остался эпилог.
====== Эпилог. ======
Узнал про слежку матери… Решил перестраховаться… Успел свалить до взрыва… Долгое время пытался разобраться с уликами… В итоге принял решение не вмешиваться и наблюдать со стороны… Но в итоге не выдержал и вернулся… И был встречен более чем тепло…
— Закончил?
Деймон вздрагивает и, повернув голову, видит в дверях Елену. Немного бледную, с таинственной улыбкой на губах, неизменно в его рубашке, босая, со взъерошенными волосами, припухшими от бесконечных поцелуев губами и такими глубокими глазами, по которым он скучал каждое мгновение последние долгие месяцы, что у него щемит сердце. Она медленно подходит к нему, обвивает руками его шею и утыкается лицом в его волосы, осторожно скользит по коже губами, и он, на мгновение прикрыв глаза, переплетает их пальцы, а потом резко дергает и усаживает ее себе на колени.
— Закончил. Потом дам прочитать, чтобы ты окончательно узнала все, что было со мной все это время. Но если кратко, то я все тебе рассказал.
— Я помню, — морщится она, закатив глаза, — ты узнал про заговор Лили, решил перестраховаться, а потом слился, чтобы найти против нее доказательства. И при этом даже не думал о том, что будет со мной.
— Я знал, что ты не пропадешь, малыш, — он нежно трется носом о ее щеку, и она блаженно улыбается, сладко зажмурившись. — Ты герой, Елена, знаешь об этом? Мало того, что все это время ты держалась молодцом и выдержала все, так еще нашла убийцу и раскрыла дело. Этого дорогого стоит. Ты настоящий герой.
— Не пытайся подлизываться, — фыркает Елена, хитро сверкнув глазами, — тебе все равно придется очень и очень извиняться за то, что ты сделал. Я до сих пор не простила тебя, если это не понятно, — она пытается подняться, но он ближе прижимает ее к себе и жадно целует, прорываясь языком в ее рот. Мгновение — и она сдается, цепляясь за его плечи, льнет к нему всем телом, отзывается на поцелуй и ведет пальцами по его груди, забираясь под тонкую ткань рубашки. — Все равно не прощен… — хрипло шепчет она между поцелуями, и Деймон, усмехнувшись, целует ее в висок и прижимает к себе.
— Я готов извиняться перед тобой всю оставшуюся жизнь, малыш, если это потребуется. Потому что я планирую заниматься исключительно тобой, — Елена довольно прижимается щекой к его щеке, вздрагивает и ведет кончиками пальцев по его подбородку.
— Тебе нужно побриться. Я, конечно, люблю твою однодневную щетину, но все же…
— Все, что угодно твоему сердцу, — подмигивает он, цитируя фразу из сериала, и та, закатив глаза, несильно толкает его в грудь кулаком, потом переводит взгляд на документ, открытый в ноутбуке, и пробегает по нему глазами.
— А как ты понял, что Лили за тобой следит?
— Догадки были давно, но я не знал, что это была моя мать.
— Ну да, у тебя всегда было много врагов.
— И это еще мягко сказано. Но я все равно старался быть бдительнее. Она ведь, к слову, и до взрыва пыталась убить меня — за пару дней до этого мой мотоцикл подрезала машина, и я с трудом удержался на нем, не вылетев с дороги, хотя был к этому близок. Думаю, ты помнишь, как я вернулся домой с разорванной в кровь рукой.
— Ты тогда сказал еще, что ввязался в драку в баре.
— Не хотел лишний раз тебя беспокоить, — она уже открывает рот, чтобы огрызнуться, но потом замечает в его голубых глазах такую безграничную любовь, что сдерживается и кивает, давая понять, что он может продолжать.
— Это не могла быть обычная авария, любой бы идиот понял, что это подстава. А потом я понял, что только-только перечислил ей те деньги, что остались от Энзо после того, как я погасил все его долги. И все встало на свои места.
— Это было слишком очевидно, сейчас я это понимаю. Она ведь сама мне на похоронах сказала, что ты только недавно перечислил ей все деньги. И еще вела себя так грубо, что я решила поскорее уйти. Теперь я понимаю, почему она тебя себя вела.
— Она прокололась на этом, — кивает он, — потому что, насколько я понимаю, она планировала покончить со мной сразу же после гибели Энзо, но так как все его сбережения были переведены на меня, а она хотела их получить, ей пришлось ждать, чтобы я передал их ей, и только после этого довести начатое до конца.
— Насколько ее засадили?
— На максимум, — поежился он, нахмурившись. — По крайней мере Рик сделал все, что только мог. Я сам решил не светиться в этом деле и вообще по-минимуму сейчас появляться на публике, потому что мне нужно как-то разобраться с тем, что слишком большое количество человек похоронило меня. И да, у меня даже есть памятник на кладбище, и с этим тоже нужно что-то делать. Конечно, не каждый человек может похвастаться тем, что пережил свои похороны, но меня не шибко радует данный факт.
— Думаю, убрать его не составит труда. И на этот раз я хочу, чтобы он вернулся очень и очень не скоро.
— Знаешь, малыш, я полностью разделяю твою точку зрения, — усмехается он и легко целует в щеку, потом вдруг словно что-то вспоминает и морщится. — Кстати, Рик до сих пор обижается на меня из-за того, что все это время я скрывал от него факт своей жизнедеятельности.
