— Ты хочешь сказать, что у него есть напарник? — Эмма закрыла лицо рукой. — Только группировки нам не хватало для полного счастья. И так комплект недоразумений на всю жизнь вперед.
— Да может даже не группировка, — подхватил идею Нолан, — а просто отдельные персонажи.
— Но с чего такая мысль? — нахмурился Киллиан.
— Из-за того, что в каждом убийстве участвует разное оружие, — пояснил эксперт и, поймав недоумевающий взгляд друзей, пояснил с тяжелым вдохом, — понимаете, стрелял-то он из пистолета, это понятно. Но каждый раз из нового. То есть ни одна полученная нами пуля не походила друг на друга.
— Ну так это элементарное отвлечение внимания, — закатила глаза девушка, — он, может, как раз хочет, чтобы мы думали, что он не один, путая тем самым. Давайте лучше будем придерживаться старого мнения, что он один, иначе у нас порушатся даже те теории, что мы успели создать. И тогда Бут нас точно убьет. Или минимум понизит до такой степени, что можно будет в магазин устраиваться.
— Но ведь это вариант, Эм…
— Ради Бога, Нил, — она шумно сглотнула, проведя руками по лицу, — день и так нелегкий, а вы со своими новыми теориями. Нам нужно найти его, а не еще больше утонуть в пустых, ничего не значащих вариантах и теориях, тем самым упуская его. Он и так маринует нас не первый месяц, видимо, получая от этого настоящий кайф.
— От того, что водит нас за нос?
— Наверное, иначе как объяснить то, что он творит? Уж явно его не прикалывает пробивать людям коленные чашечки перед смертью и менять пистолеты.
— А, может, так и есть, — предложил Грэм, — может, это какой-нибудь садист, который как раз тащится с таких изощренных убийств?
— Да? — усмехнулся Киллиан. — Ты его еще назови московским Потрошителем, и я вообще лягу.
— Но почему нет?
— Да хотя бы зачем ему это? Если он просто киллер, то ему нафиг надо менять оружие, париться из-за пуль и следов, он просто делает свое дело. Если же он, как вы говорите, хочет водить полицию за нос, то он бы так не изощрялся в убийствах, а просто снова и снова повторял их в разных местах, ничего не меняя, до тех пор, пока бы не довел нас до трясучки.
— Но это ведь интереснее, — ухмыльнулся Миллс, — каждый убийца считает, что он художник, так говорилось в одном детективе. И каждый хочет преподнести в криминал что-то свое. Вот, может, мы и наткнулись на маньяка-любителя, экспериментатора, который через наши расследования шлефует свои умения, еще и реально кайфуя с того, что мы не можем выйти на его след.
— Кунсткамера! — послышался хриплый голос, и ребята, обернувшись, увидели бледного Августа, который, вцепившись в костыль, медленно шел к ним.
— Товарищ-генерал, — Эмма подскочила к нему, — зачем Вы встали? Вам же нельзя…
— А что делать, если у вас ничего не двигается? — скрипнул он зубами. — Я, видимо, никогда и умереть не смогу, не смогу оставить вас, остолопы, иначе весь город просто подохнет от ваших блестящих умений раскрывать дела.
— Сэр… — блондинка побледнела, кусая губы.
— Мы разберемся, сэр, — Киллиан подошел к ним, крепко сжав локоть девушки, успокаивая ее, — нам просто нужно немного времени, мы найдем его.
— Времени? — он хрипло закашлялся. — А семь месяцев — это как называется? Он крутит вокруг вас и умудряется утекать, как вода сквозь пальцы, а вы и рады отлынивать.
— Товарищ-генерал… — сглотнул Грэм, встав по другую сторону от Эммы, — но ведь мы правда стараемся. Мы ищем, разрабатываем теории…
— Значит, не там ищете, не там копаете, — скрипнул он зубами, — эта падла убила моего друга, покушалась на меня, убила уже вышку нашего общества, что дальше? Хотите выборы Президента? У нас еще есть несколько лет до них. Может, дождемся всего своим чередом?
— Сэр…
— Да знаю я, Кэссиди, что я сэр, товарищ и генерал! — взвыл он. — Имя, мне нужно имя этого убийцы, черт возьми! А вы что? Теории, поиски… И медного гроша не стоят. Ломаного. Как и вы сами, — сплюнув, он вернулся к дороге и, сев в машину, уехал, так ни разу на них и не посмотрев.
Ребята пристыженно опустили глаза, глядя в пол, сминая в кулаках одежду. Было до омерзения неприятно, что начальство, получившее ранение, приехало, чтобы отсчитать их, причем заслуженно.
— Он прав, — медленно протянула Эмма, — мы и правда очень затянули поиски. Нужно уже выйти на след этого кретина, иначе можно будет увольняться по собственному желанию, меньше проблем будет.
— Эм, мы найдем, хорошо? — Грэм прижался губами к ее виску, крепко обняв. — Не переживай, просто нужно, может, посмотреть на все это под другим углом…
— Под каким, Грэм? — прошептала она, отодвинувшись от него. — Мы уже смотрели со всех, подбирались с разных углов, позиций и положений. Даже копали… — она вдруг замерла, приоткрыв рот.
— Ты в порядке? — забеспокоился Дэвид.
— Вот именно, ребят, — девушка вскинула глаза, — мы же хотели копать не под убийцу, а под его жертв, помните? У каждого есть свои грехи, и, может, просто стоит узнать их?
— И как ты собираешься узнавать грехи мэра? Отправиться в Рай и перед лестницей расспрашивать его душу? Это даже смешно звучит.
— Не смешно, Нил, правда.
— А это может быть вариантом, — Джонс кивнул, — ведь может быть причина, по которой их убили. Нужно искать. Наверняка при помощи денег можно найти каких-нибудь читеров, которые могут взломать систему и найти информацию.
— Ну, по делам денежным у нас работаешь только ты, — подмигнул ему Дэвид, — так что, видимо, это работенка для тебя. Нам-то что делать?
— Видимо, опросить нашего… свидетеля, — Эмма кивнула на бомжа, который продолжал оглядывать всех со счастливой улыбкой, — Грэм, может…
— О, ради Бога, детка, — тот поморщился, — я хотел поговорить с тобой о…
— Потом, хорошо? — коротко поцеловав его в щеку, она пошла к выходу на большую улицу. — Тогда Грэм говорит со свидетелем, Нил, осмотри еще раз тело, вдруг что найдешь, Киллиан, просмотри их прошлое и настоящее, а Дэвид…
— Я пойду с тобой, нужен совет, — перебил ее парень.
Парень и девушка вышли на улицу и медленно пошли вдоль дороги, огибая прохожих.
— Что теперь будет в городе?.. — покачала головой Свон.
— Что-что… Срочные выборы, чрезвычайное положение, патрули, запреты, какой-нибудь закон издадут, нам надают по кепке за все, что мы не сделали.
— Люди начнут бояться, — прошептала она, — паника — последнее, что нужно нашему городу. Все и так не в лучшем виде, а сейчас…
— Зато, может, убийца отдохнет.
— О чем ты? — нахмурилась она.
— Ну, смотри: он наверняка следит за последствиями своих дел, так? И если будет объявлено чрезвычайное положение, он не рискнет высовываться. Даже если он реально хорош, в чем мы уже убедились, к сожалению, не думаю, что он хочет за решётку. А за такое количество убийств его засадят далеко и надолго, да так, что хрен выйдешь.
— То есть ты не веришь, что это больше, чем один человек?
— Мне тоже кажется, что наше состояние и так плачевно, чтобы ещё больше его усложнять.
— Ну хоть я не одна, и на том спасибо.
Несколько минут они шли молча, глядя под ноги, погрузившись в свои мысли, которых у каждого было достаточно.
Вдруг Эмма спохватилась и повернулась к Дэвиду.
— Я совсем забыла — ты же хотел спросить совета, да? Что случилось? Надеюсь, с Анной все хорошо?
— Мы расстались, — он пожал плечами, — она признавалась в том, что изменяет мне, так что…
— Мне очень жаль, Дэйв.
— Да не стоит. Я в порядке, — он мягко улыбнулся, — но поговорить я не об этом хотел. Я сказал, что хочу совета, но на самом деле мне просто нужно было с тобой поговорить.
— О чем?
— О тебе, Грэме и Киллиане.
— О, Дэйв, не нужно…
— Как раз нужно, Эмма. Ты фактически приняла предложение Грэма, но это ведь ложь, верно? Ты не готова сказать ему «да» именно с любовью.
— Дэвид…
— Он мой друг, Эмма, и я хочу, чтобы он был счастлив. Но и ты мой друг, и я не хочу, чтобы ты была недовольна выбором.
