— Меня кое-что смущает, — признался эксперт, нагнувшись над телом. — Понимаешь, самоубийцы в большинстве случаев прекрасно осознают, что они делают, и принимают это. То есть у них лица расслабленные, спокойные. А у этого… Ясно, что морщины расслабились, и напряжение незаметно, но все же…

— К чему ты ведешь? — не поняла блондинка, нахмурившись. — Ты хочешь сказать, что не веришь в то, что он сам..?

— Именно так, — он кивнул, — я много раз видел самоубийц, и у них совсем другие лица. Здесь же создается впечатление, что перед смертью он… боялся, понимаешь? Как если бы у него было напряжено лицо. И даже несмотря на то, что он лежит в типичной позе суицидника, я реально сомневаюсь, что все было именно так. Просто если смотреть критически, то кажется, что кто-то его именно укладывал в таком положении, понимаешь? — он поймал недоумевающий взгляд капитана и закатил глаза.

— Прости, но, если честно, не очень.

— Я веду к тому, что его убили. Или ранили. Потом положили сюда, порезали ему вены, оставили лезвие и свалили, заполнив ванную водой.

— Но зачем так сложно? — поджала губы Свон. — Если нужно убить, то разве не проще просто убить и забить? Зачем так изощряться, рискуя попасться? Это же трата времени.

— Если это наш убийца, — послышался негромкий голос из-за спины, — то он ловит кайф с того, чтобы делать все максимально сложно и через одно место, досаждая людям, которым приходится расхлебывать всю эту кашу, которую он заварил. Поэтому он и сделал все до омерзения сложно, окунув в воду и прочие прелести.

Обернувшись, Эмма увидела похудевшего и осунувшегося Грэма, который, привалившись к дверной раме, стоял, сложив руки на груди, глядя на нее исподлобья. Сглотнув, она шагнула вперед и крепко обняла его, вдыхая такой знакомый запах, невольно расслабившись, когда его руки обвили ее талию, прижимая к себе.

— Ты пришел…

— Я понял, что нужнее здесь, — отозвался он, поймав ее взгляд, и, поймав кивок Нила, вывел девушку на улицу, не выпуская ее руку, крепко сжимая ее ладонь, мягко поглаживая ее большим пальцем, успокаивая. — До меня дошли слухи, — продолжил он, глядя ей в глаза, спокойно, без агрессии и напряжения, которые были ему свойственны, — что ты и Джонс…

— Я не хочу об этом говорить… — прошептала она, опустив глаза, стараясь выровнять дыхание, но мужчина слабо улыбнулся, поднимая ее лицо.

— Я не об этом, Эмма. Я просто хочу знать, что ты в порядке, что с тобой все хорошо, — он поймал ее лицо, нежно глядя в ее глаза. — Я понимаю, что все это ужасно, но я понимаю, почему ты не хочешь с кем-то делиться этой информацией. Хотя я бы с удовольствием пообщался с Мажорчиком поближе касательно этой ситуации.

— Не нужно, — Эмма обвила руками его шею, прижимаясь виском в его подбородку, прикрыв глаза, — я просто хочу забыть об этом, как о страшном сне, и больше никогда не вспоминать.

— А где, собственно, главный ублюдок нашего участка? — усмехнулся он, поцеловав ее в лоб.

— Уехал. Я наорала на него, почти сломала ногти, пока била, и он свалил.

— Трус, — процедил шатен, и девушка пожала плечами.

— Мне плевать. Где он, куда поехал, что будет делать. Вообще плевать.

— Ты будешь подавать заявление? Это же, можно сказать, чистая 131 статья. Он надолго сядет, и тогда мы вообще о нем не вспомним.

— Я не хочу этого, Грэм, — устало покачала она головой, сглотнув. — Я слишком устала бороться с ним, с его характером и проблемами, что его окружают. Он добился, чего хотел, может, теперь хотя бы отстанет и перестанет насиловать мне мозги.

— Мне больно за тебя, Эмма, — Миллс легко поцеловал ее в щеку, крепко обняв, — я волнуюсь за твое состояние. Может, тебе стоит взять отпуск и отдохнуть? Съезди куда-нибудь отдохнуть, развейся. Как раз забудешь обо всем этом ужасе.

— И оставить вас одних? Не могу. Мы и втроем не успеваем ничего, дела так и висят на доске нераскрытых, Бут рукой уже махнул на нас, как бы не урезал, какой тут отпуск? Ничего, справлюсь. И не такое проходили. К тому же, — она расправила ворот его рубашки, с легкой улыбкой глядя на него, — я вдруг остро поняла, как скучала по тебе. Я не должна была так кричать на тебя тогда, Грэм.

— Нет, ты была права, — покачал он головой, — я сказал лишнего, да и вообще вел себя, как ревнивый идиот. Пока я, скажем, отдыхал, я понял одну вещь, — он поднял руку и провел костяшками пальцев по ее щеке, — если я хочу, чтобы у нас все было хорошо, я должен научиться доверять тебе и терпеть внимание других мужчин к тебе, потому что это очевидно, что ты девушка красивая и к тебе будут всегда лезть другие ухажеры. Я должен просто привыкнуть к этому и доверять твоему чувству. Что я, собственно, теперь я планирую делать, — Эмма улыбнулась и притянула Грэма к себе, касаясь его губ, путаясь в его волосах. Мужчина скользнул руками по ее спине, прижимая ее плотнее, углубляя поцелуй.

Дыхание сбилось у обоих, и когда они отстранились, соприкасаясь носами, девушка усмехнулась, облизав губы.

— Если бы ты знал, как мне этого не хватало. Кажется, что я снова обрела способность ходить. Без тебя… — она сглотнула, — все так сложно. Пожалуйста, больше не пропадай, хорошо? — она пристально посмотрела в его глаза. — Ты мне дорог, и я не хочу тебя потерять.

— Не потеряешь. Теперь все будет хорошо, — он вновь привлек ее к себе, и она блаженно зажмурилась, чувствуя спокойствие и защиту, которой ей на так не хватало все это время.

Позади раздался многозначительный кашель, и они, повернувшись, увидели Дэвида, который с напряженной улыбкой взирал на них, мелькая глазами от одного лица к другому.

— Эм, можно тебя на пару минут? Надо кое-что обсудить.

— Да, конечно, — отозвалась она, посмотрев на Миллса, который ободряюще ей улыбнулся.

— Я пока перекурю и опрошу возможных свидетелей по дому. Может, кто-то что-то видел.

— Правильно, — легко коснувшись его губ, Эмма вернулась в дом следом за Ноланом и вошла в комнату, где их уже ждал Нил. — В чем дело?

— Все те же бараны, — хмуро отозвался тот, — можешь считать, что это наши с Дэйвом тараканы, но мне реально не по себе от всех этих вещей.

— Говори напрямую, Нил, — закатила она глаза, сложив руки на груди, — я не понимаю, когда ты ходишь вокруг на около.

— Мы о Грэме. И этих убийствах, — выпалил Дэвид, — ну не могу я принять эти совпадения.

— Опять вы об этом? — блондинка скрипнула зубами. — Да никого он не убивал! Я вообще не понимаю, как вы можете снова и снова возвращаться к этим глупостям. Это же бред чистой воды, паранойя.

— А как ты объяснишь тот факт, что его никогда нет рядом, в то время, как совершаются убийства? Он берет отпуск, не связывается ни с кем, и находят потом два тела, которые по признакам являются жертвами того же убийцы, что и прочие. Более того он, не слыша и не зная фактически ничего, с порога заявил и про убийство, и про воду, и про…

— Я была рядом и все слышала, — оборвала его Эмма. — Да, он сказал, что его окунули в воду, но… — она замолчала, поджав губы, и Нил торжествующе фыркнул.

— Что, тоже уловила всю проблему?

— Но это же реально чушь собачья. Грэм — убийца?..

— Мало ли что. Может, мы что-то о нем не знаем? Он немного говорит, больше молчит, а если ему еще и деньги за это предлагают, а я бы не сказал, что он такой богатый, да и нашего заработка не всегда хватает на жизнь. Так что, а вдруг? — Дэвид поежился, обхватив себя руками.

— Я очень не хочу в это верить, — произнес Кэссиди, — но факты есть факты, а в нашей профессии мы только на них и можем рассчитывать, как бы не было противно.

— Но это же Грэм… — она сглотнула, — я уверена, что всему этому есть логическое объяснение.

— Ты предлагаешь все-таки спросить у него? Напрямик? — поморщился Нолан, сглотнув. — Это ведь не лучше. Он просто улизнет и начнет отрицать.

— Такое ощущение, что ты говоришь не о своем друге, а о каком-то отстраненном незнакомце, который подозревается в убийстве.

— Эмма, когда дело касается убийства людей, мы не можем судить о том, кто друг, кто враг, кто что говорит. Если все эти убийства реально совершил он, то получается, что мы реально ничего о нем не знаем.