====== Глава 14. Все дороги приводят в Рим. (Мордор) ======
И где моя кобылка?... Вернувшись к облюбованному мною мшистому камню, я увидел лишь отпечатки копыт и пятно крови... Тааак... — Где. Моя. Лошадь?! — я с рыком и “Карающим Взглядом” обернулся к кучке уруков, ошивающихся рядом. Те в ответ что-то заворчали на своем языке и начали какое-то столпотворение. В итоге мне под ноги выпихнули мелкого орка в рванине, служащей ему одеждой, орк стал что-то лепетать и в итоге буркнул, что мол съели ее. — ...? — я вскинул бровь в удивлении и погасил пламя в глазах, когда успели? Я же даже ее ржания не услышал. Я улыбнулся орку улыбкой крокодила, встречающего антилопу на водопое. — И на чем, позволь спросить тебя — внебрачное дитя двух нетопырей мужского полу, я поеду? А?! Орк, молча сопит и смотрит мне под ноги, знает зараза, как гнева чужого избегать — в глаза не смотрит. Его дружки, тоже сопят в две дырки, и стараются бочком-бочком отойти на второй план сей идиотской картины. Я взглянул на малый шатер, у которого проводил время с людьми, увы, но знакомых мне всадников не наблюдалось и спросить у них насчет лошади не выйдет. Я вздохнул и разочарованно махнул рукой, к моему удивлению орки от этого жеста шарахнулись и сбивая друг друга с ног, бросились прочь. Ну и фиг с ними. Я развернулся к камню. Так, ладно. Маг я или не маг? Я произнес заклинание трансфигурации, благо такого фиаско, как с железной мышью у меня уже не будет. Так, камень приобрел очертания лошади, но массы и объема камня оказалось несколько больше чем я рассчитывал и тут я чихнул! сбившись с заклинания. В итоге у меня вышел пепельно-серый конь с желто-зеленой мшистой гривой, с красными глазами, и вполовину крупнее коня-тяжеловоза, при этом имея данные арабского скакуна. Это нечто несуразное и грозное, посмотрело в мою сторону и... зашипело. Так как я ничего не понял — это был не парселтанг. Эх. Трансфигурация никогда не была моей сильной стороной, и видимо за тысячелетия художественной практики, в этом плане у меня ничего не изменилось. Прикоснувшись к шкуре коня, я ощутил твердость и шершавость. Горгулья, а не конь! Назову это исчадие криворукого трансфигуратора Сарн — камень, есть камень. Наколдовав из воздуха седло, уздечку, да тяжелую лошадиную броню под цвет моей, и озаботившись амортизирующими чарами, я вскочил на коня. В моем мире такая трансфигурация — подвиг, я же просто решил фраернуться, дабы потешить раненое самолюбие после очередного фиаско. Чары мои, продержатся долго, а из-за ошибки в чарах, конь разве что станет простой статуей, а не вернется к виду бесформенной глыбы. Теперь я как истиный “рыцарь в сияющих доспехах” направился во главу армии. Мда, судя по лицам, мне удалось шокировать публику. Пусть конь не настоящий, ведет он себя как вполне живой и видимо сам не знает о своей искусственности: и фыркает, и гривой трясет, и копытом бьет, и ушами шевелит. Интересно, а питаться ему надо? А если надо, он кирпичами гадить будет?.. Я отвлекся от дурацких мыслей, так как нагнал урука-знаменосца.
Идем дорогой длинною — дорогой не прямой. Это про нас — по предгорьям по прямой не спустишься. Вроде и верхом, но добирались мы до Модора долго. И нет, до него мы до сих пор не дошли: у нас привал, но дым Ородруина уже видно. Это активный вулкан, который по какой-то причине еще не залил магмой всю территорию Мордора, вплоть до Черных Врат. Магия не иначе. С нашего месторасположения хорошо видны Эфель Дуат, горы Тени, окружающие Мордор. Территория Мордора располагается на покрытом черным пеплом плато — Горгороте. Как я узнал там есть черная цитадель Барад-дур, вот туда-то нам и надо. — Удручающий пейзаж, не правда-ли? Бля! Я чуть летать не научился — едва со скалы вниз не полетел, пять секунд полета мне было бы обеспечено. Как вы думаете, кто сумел подкрасться к эльфу? — Пейзаж как пейзаж, по мне так просто огромная кузница. — Сказал я Аннатару, перебираясь с насиженного места вниз — от греха подальше. Стать олицетворением анекдота мне не хотелось: “Поющий, но не птица, летит и матерится” смешно блин. — Отчасти это она и есть. — майар в своем презентабельном обличии синдара, окинул взором свои владения, — здесь собраны остатки сил Мелькора. Люди Востока, обитают несколько дальше от Ородруина, иначе есть риск отравиться испарениями. А при прерыве поставок, есть возможность им остаться голодными. Поэтому были выделены и защищены земли Ханатты на юге, там они живут, растят своих детей, и выращивают зерно и скот. Дымом Ородруина, орки защищены от света и им нет необходимости прятаться по норам, однако большая часть гор Теней изнутри заселена ими. Майар взглянул на Сарна, этот конь увлеченно грыз камень. С мерзким звуком, медленно его пережевывая. Вы когда-нибудь бросали щебень в стиральную машину? Не знаю, есть ли от этого Сарну какая-то польза, но и ожидаемых, выходящих с другой стороны кирпичных блоков, я не увидел. — Что это? — с явным интересом энтомолога увидевшего мерзкое, но доселе неизвестное насекомое, спросил майар. — Это конь. А может кобыла, не уверен. Зовут Сарн, это оживший камень. Я конечно не Валар, чтобы гнома из камня создать, но и это не плохо. Вообще-то он должен выглядеть иначе, но что получилось, то получилось. Главную функцию он выполняет и ладно. — Такую же фразу сказал мне Мелькор, когда я спросил его об орках. — Пропел мне Саурон, я же подавился воздухом. — Мелькор хотел создать для себя идеальных воинов, послушных и неустрашимых, и вроде бы сделал все, как всеведающий Отец Мира... Он предполагал, что они будут подобны эльфам — красивыми, могучими, но в то же время иными — яростными, жестокими, коварными... Не вышло. Орки получились уродливыми, что, в общем-то, не самый большой промах, но хуже того — беспросветно тупыми. Зато они уважают... нет, боятся силу. Ты уже показал им, что силен, я рад. И ты не пытаешься убить их по любому поводу, это радует меня еще больше. — Дай угадаю, это по твоей инициативе съели мою лошадь? — Я проницательно посмотрел на майар. Тот лукаво усмехнулся, сверкнув огненными очами и произнес: — Лошадь съел я. И ушел. Я же остался сидеть в прострации, под звук собирающихся возобновить шествие всадников и перемалывающихся камней.
И будет страшный бой, С мятежною душой. Ведь слово Мордор на устах, В сердца вселяет страх. Никто и никогда, Путей не знал туда. Там среди призрачных вершин, Горит Ородруин. Его недра дышат огнем, Словно пасти драконов, Сжигая безмолвную высь. И не подняться по склонам, Назло всем законам, Лишь только за воздух держись...
...Пропел я, увидев на полях Дагорлаг, очертания Черных Врат. Они Огромны! Не уверен, что на них хватит одной Алохоморы. Черные железные ворота, пресекали единственное свободное от гор и идеально ровное пространство Дагорлага. Горы были возведены магией, а само поле Дагорлаг, тоже было создано искусственно?.. Мы приближались.
Дозорные увидев нас, поспешили открыть ворота, и те со страшным скрипом стали отворятся. Через несколько минут нас повели в черные земли Горгорота. А вот и Барад-дур. Черная крепость действительно черная и огромная. Точнее, монументальность ей придает именно башня. Являющаяся, как наблюдательным пунктом, так и местом жительства командиров войск, и в первую очередь самого Гортхаура. Какой-то урук, вежливо! обратился ко мне на Всеобщем и повел в башню, взяв Сарна под узцы и передав его местному конюшему. А внутри весьма уютно, правда мрачновато и дело не в цвете стен и освещении — тут на диво с этим все в порядке, а в ощущении. Не Азкабан конечно, но “аура ужаса” тут тоже, буквально впиталась в камень. Оказалось, что Гортхаур выделил мне целый Верхний Этаж, а в условиях размеров башни... Это много. Настроение портило только наличие соседа сверху — самого Саурона. Это, мякго говоря напрягает. Но если он не будет топать Там, в своем боевом облике, то я это преживу. Осмотрев весь этаж, я остался доволен. Тут есть спальня, кухня или ее подобие, рабочая зона — а как иначе понять кучу верстаков и манекены? Уборная (офигеть), купальня (на вулканической земле-то?), и гостинная для встреч с начальством и подчиненными (догадался по монструозному трону). Итого: шесть разноразмерных помещений, расположенных по кругу и связанных между собой переходами, из которых гостинная ведет к лестнице в центре башни, расширяющейся вниз по спирали. Вершина лестницы наверняка выходит под крышу башни в смотровую, отчего выходит, что у Саурона имеется и такой незамысловатый чердак. Местная прислуга — человеческие женщины, что в некоторой степени радует. Урука я бы, при попытке коснуться моих вещей, убил бы на чистом рефлексе. Про еду я вообще молчу...
