- Не бойся быть тем, кто ты есть, дитя, - вполголоса произнесла Леди, - ибо это означает жизнь в тени сожаления.

Гости разошлись. Слова Леди придали Аннавен смелости попросить отца остаться у деда до следующего вечера, хотя они планировали покинуть его дом после полудня. Когда отец спросил почему, она расправила плечи и ответила, что определилась с Избранным именем и хотела бы сообщить его завтра за ужином. Отец, конечно же, обрадовался и переглянулся с матерью.

Аннавен в ту ночь не могла заснуть. Пока она оставалась в тени, всё казалось намного проще. Почему, ну почему она сделала это? Она знала почему: Леди Галадриэль была права. Аннавен устала беспокоиться о чувствах окружающих. А ещё отец успел рассказать маме, Халдиру, Элрохиру и Элронду. Отказываться было уже поздно.

***

Над виноградниками Элронда поднимался утренний туман. Солнце освещало виноградные лозы на мягко спускавшихся склонах холмов, а между ними висел белёсый от влажности воздух. Халдир нашёл Элладана и Элрохира на скамье посреди виноградника, сел рядом и стал наблюдать за Аннавен и Элрондом, стоявших через несколько рядов винограда от них. Элронд проверял умение своей внучки определять зрелость ягод. Халдир знал, что в виноградниках Элронда не собирали весь урожай сразу. Каждая лоза проверялась отдельно, и только те виноградины, которые достигли нужной зрелости, собирались и доставлялись виноделам, даже если это случалось среди ночи. Сбор урожая мог длиться до двух недель вместо нескольких дней и требовать усилий множества собирателей, но такая дотошность щедро вознаграждалась. Вина Элронда ценились во всём Амане. Результатов ждали с большим нетерпением, и бокал драгоценного вина на столе был честью для гостя. Аннавен имела некоторые навыки в уходе за виноградной лозой и выказывала живой интерес к виноделию. Элладан уже подумывал о том, чтобы завести небольшой виноградник в своём саду.

Халдир проследовал взглядом за Аннавен; она с Элрондом прошли мимо скамейки, на которой ожидали он и близнецы. Аннавен стояла к ним спиной и выбирала лозу. Она задумалась, повернулась к скамейке, но Элронд одарил Халдира и своих сыновей взглядом, предупреждавшим о страшных последствиях их поучений. Аннавен сорвала виноградину, поднесла её к губам и проглотила. Халдир задумался: когда она успела превратиться из ребёнка в привлекательную девушку?

Лицо Аннавен скривилось, и она выплюнула виноградину. Элрохир засмеялся. Аннавен потянулась за другой и вскрикнула от боли. Эльфы вздрогнули, как будто они сами укололи палец. Аннавен перешла к следующей лозе, облизывая палец. Похоже, её это ничуть не расстроило. Элладан и Халдир выдохнули.

- Дедушка, почему бы нам вместо этого не выращивать Зинфандель? – предложила Аннавен. – Ему не нужна ограда.

- Разновидность, о которой ты говоришь, - терпеливо объяснил Элронд, - не выносит прохладный туман с океана, окутывающий холмы Тириона по утрам и вечерам.

Высоко в небе пронеслась пара чаек, словно подчёркивая его слова. Аннавен вздохнула. Тогда ей придётся выращивать свой любимый виноград в другом месте. Она поправила лозу на ограде и грациозно отошла.

У каждой розы есть по крайней мере один шип, подумал Халдир, но в Аннавен он не видел ни одного шипа. Она была красива, с длинными тёмными волосами, которые сначала были чёрными, как у её отца, а сейчас отливали каштановым в ярких лучах утреннего солнца. Её глаза были цвета суглинистой лесной почвы с зеленоватыми искорками, появлявшимися при определённом освещении и заставлявших Халдира терять самообладание. Она была очень умна. За тихим поведением скрывались упорство, настойчивость и энергичность. Халдир не считал это недостатком. Его беспокоило только одно – Аннавен поразительно напоминала Мариан. Те же карие глаза, та же внутренняя сила воли. Аннавен вызывала в нём воспоминания, дорогие и очень болезненные, требовавшие большого самообладания. Халдир не винил её в этом. Он считал виноватым себя. Он понимал, что не мог скрыть от Аннавен своего смятения. Её сдержанность нельзя списать только на возраст. Она больше не бросалась в его объятия, когда сбегала с зелёных холмов ему навстречу, а останавливалась и брала его за руку; радовалась его возвращению, но осторожно подбирала слова в беседе с ним. Халдир не знал, как поступить. Он желал (не в первый раз), чтобы Румил был рядом. Орофин тоже ему дорог, но Халдир не хотел обременять его своими глубокими страданиями, от которых нет исцеления. Вместе с тем Халдир боялся возвращения Румила. С ним придут вести о Мариан и, возможно, о её кончине. Эта рана была глубже, чем любое боевое ранение.

Нет, сидеть смотреть на Аннавен, смеющуюся и собирающую виноград и думать о Мариан не предвещало ничего хорошего. Это несправедливо по отношению к Аннавен. И к Мариан тоже. Кроме того, если Элладан узнает, что он думает о его дочери, когда смотрит на неё, то изжарит его живьём.

Халдир задавался вопросом, как пройдёт церемония выбора имени Аннавен. Он с нежностью вспомнил свою церемонию. Он пригласил на неё только отца и мать. В его жизни это стало решающим моментом, укрепившим веру в себя. Пусть эта церемония станет моментом гордости для Аннавен.

Элладан наслаждался утром, но был весь в предвкушении вечерних событий. Его отец предполагал, что в Аннавен возродилась чья-то душа. Возможно, Избранное имя подскажет, кем она была в прошлой жизни и кем станет в будущем. Сердце Элладана наполнилось любовью и гордостью за Аннавен. Она приближалась к зрелому возрасту. Любой эльф был бы счастлив завоевать её сердце. Однако он признался себе, что предпочёл бы всем остальным Халдира. И если благоговейные взгляды Аннавен на него имели какое-то значение, то они могли бы перерасти в нечто большее.

Даже обладая большим терпением, он едва мог дождаться вечера.

***

- Это невозможно!

Восклицание Элронда эхом разнеслось по его кабинету и достигло эльфов, прогуливающихся неподалёку.

Аннавен не удивила реакция деда. Взять имя человека - неслыханно и немыслимо для Амана. Она была готова к такой реакции.

После ужина все собрались у камина и неспешно потягивали мирувор. Тогда-то Аннавен и объявила, что её Избранное имя – Мариан. У Халдира перехватило дыхание. Аллиндэ подошла и взяла его за руку, но он отмахнулся. Тогда она попыталась снять напряжение, спросив дочь, не в честь ли её подруги из Арды та назвалась. Аллиндэ ободряюще улыбнулась дочери. Аннавен была рада видеть эту улыбку.

- Нет. Имя Мариан мне подходит. Что-то не так?

- Нет, конечно, нет, - быстро ответила Аллиндэ. Переглянувшись с братом, Элладан кивнул в знак согласия.

- Полагаю, - натянуто произнёс Элронд, - что вы с дочерью всё обсудите, прежде чем она примет окончательное решение.

- Я могу сама выбрать имя, разве нет?

Элронд был возмущён, но и она тоже. Она больше не намерена прятаться в тени. Аннавен беспокойно посмотрела на Халдира, который не проронил ни слова.

- Моя дочь мертва, - сказал Элронд, понизив голос. – Арвен, ваша сестра, - он обратился к Элладану и Элрохиру. – Мертва, ибо избрала путь Смертных. Эльф, которому отказано ступать на эти земли. И сейчас ты заявляешь, что ты эльф, перерождённый смертный? Здесь, в Валиноре?

Тут до Аннавен дошёл истинный смысл его слов. В её сознании маленькая искра превратилась в яркий свет. Она пошатнулась от осознания того, что могут означать её мысли и сны. Элладан взял её за руку. У Аннавен возникло столько вопросов, особенно о воспоминаниях о Халдире. Неужели это правда? Она чувствовала – вполне возможно. Мариан была частью неё. Аллиндэ вступилась за дочь:

- Если чего-то никогда не случалось, то не значит, что этого не может произойти.

- Нет, - решительно ответил Элронд. – Даже Манвэ не может изменить судьбу двух народов. Это невозможно. Аннавен, тебе следует изменить своё решение.

- Нет, дедушка. Мне жаль, что я разочаровала вас. Я долго шла к этому решению. Я выбрала имя, которое слышала в снах. Я не откажусь от него. Моё Избранное имя – Мариан.