- Вы же знаете, что у него всегда были проблемы... Его пульс всегда был учащен минимум в полтора раза, следовательно и сердце. Врачи волновались по этому поводу, а потом перестали обращать на это внимание. – Девушка немного помолчала, пробежавшись взглядом по строкам истории. – Только предупредили, что такие долго не живут... Я тогда плакала. А потом решила, что все время отведенное нам, я не потрачу впустую. Буду раз за разом говорить как люблю его, буду с ним настоящей, искренней. Мне должно было этого хватить, но сейчас... – по щекам вновь потекли слезы, но девушка даже не стала их стирать. – Мне этого мало! Почему он должен умирать?! Почему всегда Дампи?! Почему после того кошмара его сердце пришло в норму, но он все равно не просыпается!!!

Любимая книга улетела на пол, а хрупкие плечи пробило на дрожь. Вайлет рыдала, захлебываясь в собственных слезах, погибая в эмоциях и задыхаясь в этом сухом кашле и Дампир совсем не мог ей в этом помочь...

- Тише, тише, деточка, – мужские руки обняли ее со спины в жалкой попытки успокоить. – Все будет хорошо.

Им хотелось в это верить...

- Идем...

Мужчина ждал продолжения истерики или возражений, но девушка, задержав дыхание, успокоилась. Даже как-то слишком.

- Вайлет?

- Да, сейчас, – выбравшись из его объятий, девушка осторожно подняла любимую книгу, чтобы положить ее рядом с Дампиром. Совсем недавно она хотела отдать ее Мэтью (книга всегда хранилась у старшего сына), но брат, улыбнувшись, заявил, что для нее эта книга значит намного больше, поэтому он оставляет ее ей. – Знаешь, Дампи, – тихо прошептала девушка, когда мужчина отошел к двери. – Когда я впервые тебя увидела, то подумала, что ты очень красивый, но одинокий. Словно ты заколдованный мужчина, спрятанный в теле маленького мальчика. Я хотела помочь тебе, но не смогла. “Мальчишки противны” – думала я и даже зная, что ты особенный, не смогла перебороть себя. Глупо, да, но... Я слишком верю в эти сказки...

Улыбнувшись, Вайлет, склоняясь, бережно сжала пальца Дампира. Может она и до сих пор так думает, но разве он не особенный? Сколько он сделал для ее защиты? Сколько страдал... Пришло и ее время... Облизнув пересохшие губы, Вайлет склонилась чуть ниже, щекоча бледную кожу своими светлыми волосами и дыханием. Мужчина за спиной понимающе улыбнулся. Коснувшись потрескавшихся губ, девушка, прикрыв глаза, захватила в плен нижнюю, немного смочив ее кончиком языка, прежде чем скользнуть во внутрь. Совсем не детское касание чужого языка своим, но столь глупая реакция горячих щек. На миг ей показалось, что он ответил, но это так глупо... Сказки остаются сказками. А ее жизнь – сплошной хоррор.

Через два дня мне разрешили ходить. Если подумать, то на моем теле не было особых травм. Большое количество синяков – да. Царапины и ссадины – да. Пару вывихов – тоже присутствуют. Самая большая рана была в моей голове. Меня не пускали к тебе из-за чего мой мозг раз за разом проходил новые моральные испытания.

Кажется, я тут уже неделю. Может больше, но дни потерялись для меня. В этой чертовой палате не было ничего кроме этих чертовых часов на стене. Именно их я ненавидел и именно их я любил, когда они разрывали эту ужасающую тишину своим тиком. В любом случае дверь в одноместную палату открылась и в ней появилась мама...

Знаешь, я думал, что больше никогда не заплачу, но, увидев столь родное и взволнованное лицо, я разревелся так, как наверное не ревел всю свою жизнь. Наша мама подбежала ко мне и, обняв, стала шептать что-то родное, успокаивающее. Она качала меня как ребенка и все рассказывала, рассказывала, рассказывала. Про дом, про новую нашу собаку, про Шики с вернувшимся Акирой. Вампир тогда все-таки смог вытащить брата и благодаря этому старший пришел в сознание одним из первых. Уже сейчас он выписался из больницы. Акира или же Асаэль переломал себе правую руку, но как утверждала мама “Акира сильный мальчик, да и Шики всегда с ним”. Эта фраза заставила меня улыбнуться. Правда до тех пор, пока мама вновь не заговорила.

- Им сейчас нужно быть всем вместе, ведь без отца трудно придется.

- Как... без отца?

- Тебе не сказали? Территорию здания, на которой проводился ваш праздник, несколько дней подряд проверяли, но Александра так и не нашли. Ни живым, ни мертвым. Если я не ошибаюсь, то, кажется, без вести пропало восемь человек. Точнее так считали вначале. Были найдены пригласительные списки. Среди найденных в списках не хватало тех самых людей. Решили обзвонить. Выяснилось, что трое покинули здание намного раньше. Еще двое мужчин долго не выходили на связь, а после оказалось, что у них были забронированны билеты в Англию и в этот же день они улетели, а троих, кажется, не нашли. Среди них был как раз Александр.

В горле вновь пересохло. Я кивнул в сторону кувшина и мама сразу же наполнила мне стакан. Люцифер не мог уйти. Он бы не оставил своих сыновей в опасности, но что тогда произошло? Может это рук Василиска и Джокера? Я чертыхнулся. Черт, а Вайлет знает, что там был ее отец? Мне нужно поговорить с ней. Все равно меня стали выпускать.

- Юкит, не волнуйся ты так, – она коснулась кончиком пальцев складки меж моими бровями – даже Данте о них не волнуется.

- Данте?

Глаза мамы широко распахнулись, а после она прикусила губу, пытаясь сделать обычное выражение лица.

- Я хотела сказать “не волновался бы”...

- Мама...

- Я оговорилась...

- Мама.

Она вновь прикусила губу, вздохнула, опустив взгляд в пол.

- Данте начал приходить в себя...

Моей радости не было предела. Казалось во мне что-то ожило. Я с жадность ловил каждое ее слово.

- Ему очень сильно досталось... Он был найден в самой дальней комнате на первом этаже... Данте ударился головой, потерял сознание и надышался дымом. Грубо звучит, но ему повезло, что часть второго этажа разрушилась. Пусть он и получил много переломов, зато в комнате появились дыры для воздуха. Он не успел задохнуться. Сейчас он очень много спит. Просыпается редко и ненадолго, но доктор говорит, что это нормально.

- Ты сказала что со мной все хорошо?

- Понимаешь, Юкито, – она взяла меня за руку. От тона ее голоса внутри что-то болезненно сжалось. Я боялся, что ты обвинил во всем меня, но лучше бы ты так и сделал! – Данте... у него амнезия...

- Амне... Что?!

- Я ведь говорила, что ему досталось чуть ли не больше всех. Его долго не могли найти. Юкито, Данте... потерял около двух лет своей жизни. Когда его спросили какое сегодня число он не задумываясь ответил “21 апреля 201* года”, а после добавил “отлично я отметил день рождения”. Помнишь, он тогда еще под машину попал. В тот месяц вы...

В тот месяц я был для тебя пустым местом, Данте. Не понимаю... Почему судьба так поступает? Это потому что мы близнецы? Или же из-за того, что мы оба парни. Почему раз за разом она пытается нас разлучить. Объясни мне, Данте? Почему не смотря на то, что я люблю тебя, ты любишь меня мы не можем быть вместе. Это знак? К черту такой знак! Я резко вскочил.

- Юкито!

- Все в порядке, мама. Я не буду устраивать истерики. Он мой брат. Я просто хочу побыть с ним рядом.

Она улыбнулась.

- Мы боялись твоей реакции на это. Они разрешат быть с ним не долго, в присутствии других, но это до тех пор, пока они не убедятся, что ты свыкся с этим.

Я кивнул. Мне все равно на их мысли. Самое главное это увидеть тебя, Данте. Мне плевать на судьбу. Ты ведь уже когда-то смог полюбить меня. Значит, полюбишь и снова.

Тебя я увидел лишь на следующий день. Один из Ноевцев хмуро поглядывал на меня, но я все так же продолжал улыбаться, расчесывая свои светлые волосы. Расспрашивать его о чем-то не хотелось. Меня грели лишь мысли о тебе. Я позже все узнаю. Сейчас самое важное это ты.

В палате ты был не один. Рядом с тобой в строгом деловом костюме сидел Мэтью. Увидев меня, он чуть улыбнулся, протягивая руку в мою сторону. Пиджак на руках чуть задрался, позволяя разглядеть слой бинта на кисти.