– Здравствуй, Тор. – Мягкий баритон разительно контрастировал с брутальной внешностью чудища. – Ты меня помнишь?

– Нас вроде не представляли, – уклончиво заметил я, избегая резких движений. Вдруг оно нервное. Хотя с виду не похоже.

– Это было бы странно, – согласился гость. – Тем не менее ты знаешь, кто перед тобой. Ты ведь не случайно решил убить моего друга?

– Ты вроде как сам избавился от троих, не так ли? – притворно обиделся я. – Одним больше, одним меньше. Еще целых восемь осталось.

– Осталось, – не стал отрицать пришелец, вовсе не выглядя огорченным потерями. – А те трое – тоже твоя заслуга. Что за газ ты использовал в ловушке? Нужно доработать. Я им тоже надышался – никакого эффекта.

– Газ был не для тебя. Я тебя не воевать вызвал, – миролюбиво пояснил я. – Так, поговорить. А эти… ты же знаешь наше отношение к зеленоглазкам.

– Вообще-то я так и подумал, – меланхолично признала горилла. – Столько времени прошло… Мы полагали, ваше племя прячется где-то в пещерах на краю Галактики. А вы уже колонизировали десятки миров. Но ты не мог забыть, что эта планета когда-то была нашей. И пусть она нам больше не нужна, основать здесь город – это вызов.

– Между нами есть нерешенное дело. – Пусть его реакция и была ожидаемой, мне хотелось направить разговор в нужное русло. – Целых сто тридцать восемь дел, если точно.

– Сто сорок одно, если уж на то пошло, – оскалился гость. – Подобные ошибки в цифрах меня крайне огорчают.

– Как ты и сказал – прошло очень много времени. – Пока все шло лучше, чем можно было предположить. – Но вы ведь заинтересованы в том, чтобы оставшиеся заложники вернулись домой?

– Интересные меры безопасности у вас тут, в колониях. – Легким движением горилла выскользнула из кресла и встала посередине комнаты, положив лапы на пояс.

Черт, она что, тоже Куантико заканчивала?

– Если ты об импульсной мине, которая встретила ваш челнок на орбите, то в стандартный набор она не входит, – охотно пояснил я. – Просто хотел, чтобы ты здесь немного подзадержался. Вы ведь так и не модифицировали эти штуки за сорок тысяч циклов? И летаете все так же – один ваш и двенадцать зеленоглазок. И корабли все так же бросаете на орбитах лун на автомате. Знаете, почему мы ушли? Ну, помимо того, что не хотели стричь вам ногти и расчесывать шерстку? Вы не развиваетесь. Столько времени – и ничего нового.

– Мы чтим традиции. – Кажется, он вовсе не обиделся. – А вы все так же думаете, что хитрее всех. Ты забыл одно – наш род куда умнее вашего. Ты активировал машины в старом городе, чтобы заманить меня на планету. Повредил челнок, и теперь я не могу вернуться на корабль или подать сигнал на родину. Устроил ловушку, чтобы у меня осталось меньше помощников. И ради чего – поторговаться за наших братьев?

– В спокойной, непринужденной атмосфере, – подтвердил я. – Если договоримся, через тридцать местных дней заложников доставят в Мидгард. Вам дадут возможность послать сигнал домой. Оттуда пришлют транспорт, и всех вас подберут. С планетой и населением можете делать что захотите. Мы сюда не вернемся. Условия просты – вы о нас забываете и даете развиваться так, как сами того хотим.

Горилла не спеша продефилировала по гостиной и остановилась у шкафа, где за стеклом прятались материальные доказательства существования майора Владимира Обломова: диплом Полицейской академии Санкт-Петербурга, несколько почетных грамот, относящихся к раннему периоду службы, сертификаты местечковых курсов по экстремальному вождению, стрельбе, рукопашному бою. И фотографии – на фоне родного Сыктывкара; в лесу у костра в компании каких-то полуголых пузатых мужиков; блондинки-жены, с которой я якобы уже десять лет как состоял в разводе. Места, в которых я никогда не бывал, и люди, которых не знал. Даже въедливая Диана, не раз заходившая в дом, никогда не демонстрировала особого интереса к этому банальному пантеону тщеславия. Что-то подобное имелось в доме практически каждого колониста. Доказательство того, что они люди. Что были кем-то и что-то стоили в том, другом мире, оставшемся на Земле.

Гость задумчиво коснулся пальцами стекла и поинтересовался:

– Хорошо ли с ними обращались? Ты многого требуешь. Чтобы я принял обязательство от имени всего рода. Пусть прошло сорок тысяч циклов, но мы такого не забываем. Традиции, знаешь ли.

– Знаю. Но обращались с ними на высшем уровне. Никаких клеток, если ты об этом. Собственный остров в середине океана, не отмеченный на картах. Чистый воздух, свои дома, природа. А те трое… просто пришло их время. Мы здесь ни при чем. – Продолжая говорить, я думал о том, что мне совершенно не нравятся передвижения пришельца. Сам-то я оставался лежать на диване с одеялом, натянутым чуть ли не до ушей, и мог лишь вертеть головой, стараясь, чтобы существо не выпало из поля зрения. Не слишком этично с его стороны. Разве что собеседник не воспринимает разговор всерьез. Это плохой знак. Значит, я где-то просчитался. Судьба соплеменников не может не волновать вождя такого ранга.

– Меня беспокоят… гориллы. – Пара умных глаз снова уставилась прямо в мои. – Что это? Неудачный эксперимент? Насмешка?

– Вынужденная мера. – Мне стоило догадаться о том, что они копнут глубоко в местные базы, хотя найти предлог изъять из архивов целый раздел о приматах не удалось бы даже шерифу. – Мы сохранили жизни всем пленникам. Но не могли позволить им оставлять при себе потомство. И убивать детенышей тоже не хотели. Тогда договорились… искусственная деградация. Новый вид поселили на одном из континентов. Там у них не было врагов, и они размножились.

Гигант вздрогнул, как от пощечины, и повернулся к дивану спиной. Провоцирует, что ли? Плохо дело.

– Другим это не понравится. – Голос гостя по-прежнему звучал мягко. – К счастью, мне не придется заключать эту сделку. Ты проиграл войну, Тор, еще до ее начала. Все то же бахвальство, даже планету назвал своим именем. И все так же не способен учесть детали. Эти ваши протоколы безопасности… ни в одной базе не содержится координат Земли или любой другой колонии. На планете нет оборудования, которое можно использовать для отправки сигнала за пределы звездной системы. Но ты забыл об одном…

– Это о чем же? – Напрягшись, я чуть приподнялся на подушке.

– О протоколе «Защитник», конечно, – повернулся он ко мне и благодушно осклабился, – том самом, о котором по правилам знают лишь шериф и мэр. И о котором нет упоминаний в базах. Зато там есть «Устав космического флота», весьма подробно описывающий, что надлежит делать военным в случае получения сигнала бедствия из колонии. И перечисление обстоятельств, при которых этот сигнал может быть отправлен. Например, «вспышка преступности, приведшая к насильственной гибели не менее трех гражданских лиц».

– Этот кретин даже не сказал мне, что послал сигнал, – с тоской признал я. – Побоялся, видимо.

– Поэтому мы редко полагаемся на кретинов из низших, – согласился собеседник. – Ты ведь уже понял, что будет дальше? Через несколько дней здесь сядет военный бот. Я его захвачу. А потом и корабль, с которого он прилетит. Тогда мы узнаем координаты Земли и всех миров, где вы расселили людскую нечисть. И сами освободим братьев. Тебе нечего предложить мне, Тор.

Он не стал обрывать себя на полуслове или делать какие-то хитрые финты. Просто одарил меня прощальной улыбкой, и прыгнул на диван прямо с того места, где стоял. Кольт глухо кашлянул из-под одеяла, и массивную тушу отбросило в угол комнаты. Еще выстрел, но первый пришелся в броню, а существо двигалось слишком быстро. Промах, снова промах. Он вылетел в окно, начисто снеся раму, и кубарем покатился с обрыва.

Отбросив одеяло, в одних трусах и с револьвером в руке я ринулся к двери. Распахнув ее, я чуть не врезался в ствол штурмовой винтовки, крепко зажатой в руках Дианы.

– Ш-шериф?.. – неуверенно спросила помощница, как будто не опознав меня в исподнем. – Что происходит?

Я с тоской покосился в сторону обрыва сбоку от дома. Несколько потерянных секунд означали, что противник уже далеко. Да и устраивать охоту на одетых горилл в присутствии мисс Кромм мне совершенно не хотелось.