девушкой под рукой.

-С девушкой я тебя точно не вижу. —отрицаю я.

-Хорошо, ты разве не видишь меня в черном костюме, с классной пушкой и собой под рукой?

К сожалению, ответить на этот вопрос я не успеваю, так как через минуту мы видим на пороге обеих женщин, и Тунью, и Джину, рассматривая их, я понимаю, что раньше они походили друг на друга больше, чем сейчас. Вспоминая свои видения о прошлом, я понимаю, что Петунья изменила свой цвет волос, и теперь вместо коричневого, он был ярко желтым, и не таким коротким, как у самой миссис Гэлли. Стиль их одежды тоже изменился. Джорджина стала носить классические костюмы, а Петунья все еще одевалась, как хиппи. Женщина закручивала свои волосы и завязывала разными разноцветными ободками с цветочками, бабочками и звездочками. Наблюдая за ее развивающимися рукавами и штанинами, я мог с точностью сказать, что такой стиль жизни подходил ей.

Так же, прочитав в ее памяти о ее прошлом, я мог с точностью сказать, что она все это время добивалась внимания своей сестры, которая не замечала ее. Петунья очень любила Джину и понимала, что она ей понадобилась только тогда, когда выяснилось, что нам нужно стереть память, но Петунью это не волновала, как я уже говорил, она любила сестру и готова была сделать все что угодно, ради ее внимания.

-Можно нам войти? —спрашиваю я, и женщины отступают в сторону, давая нам пройти.

Мы садимся на кресла в гостиной, и дворецкий тут же предлагает нам что-то попить. Мы вежливо отказываемся и начинаем разговор.

-Мы хотели бы узнать, зачем вам понадобилось стирать нашу память? —говорю я.

-Вы не были готовы к такому.

-Ладно, я могу понять почему вы стерли память о нашем первом знакомстве, когда мы были детьми, но зачем надо было менять нашу…эмм…первую ночь? —немного заминаясь проговариваю я.

-Вообще-то мы хотели ее стереть, но Гарри уехал с того места намного раньше, чем у Туньи получилось закончить свое дело, поэтому оно не стерло, а изменило его. Это получилось случайно, хотите верьте, хотите нет.

Залезая в голову Джорджины и смотря ее мысли, я понимаю, что она тоже любит свою сестру, на самом деле любит. Ей ужасно неприятно, что сестра думает, будто она использует ее в своих личных целях. Проблема Джорджины в том, что она просто не знает, как показать свою любовь. Она не знает, что ей сделать, чтобы доказать это своей сестре и поэтому просто живет так, пытаясь наладить отношения с ней.

Закончив разговаривать с ними, выяснив, что они «действительно хотели сделать, как лучше», мы поехали обратно на родную мне Брук драйв, где Карен и Лиам уже ждали нас с ужином, пытаясь сдерживать в своих маленьких мыслях тот факт, что они нашли нам подходящую коляску и ля-ля-ля.

-Может быть нам стоит уехать прямо сейчас? —спрашиваю я, передавая Гарри их мысли.

-Думаешь, они нас просто так отпустят? —смеется он.

-Думаю, что просто так ты от них не отделаемся.

Мы смотрим в глаза друг друга и решаем, что улетать надо завтра. По дороге домой, я покупаю онлайн-билеты в Париж и бронирую первый отель, попавшийся мне на глаза на сайте… Следующие месяцы обещают быть чудесными.

========== 50. Конец ==========

Песня: Zayn —Do something good

POV Луи

Это был один из тех многих дней нашего совместного отпуска, который длился ровно семь месяцев, почти до самого рождения Лины. Мы были на юге Испании и как раз отдыхали от долгого перелета туда. Конечно, все проходило не так, как у обычных людей и отдыхали мы тоже по-своему.

Я снова сделал шаг вперед. Он вытянул руки и схватил меня за запястья. При этом прикосновении нас обоих точно пробило электрическим током, и я почувствовал, что все заботы выскочили у него из головы. Что-то захватило и его тоже, заставило возжелать меня так же сильно, как я желал его.

Отпустив мои запястья, он, медленно скользя по моей коже, повел ладонями вверх по моим рукам. Не отрывая от меня темного, жаждущего взгляда, Хазз потянулся к себе, прижал крепко-крепко. Одна из моих рук потянулась к его шее, накрутила волосы на пальцы…я уже говорил, как обожаю волосы? Я притянул его голову к своей груди. Его губы легко скользнули по моим.

-По-твоему это было хорошая идея оставлять нас на такое долгое время одних? —сглотнув, спросил я.

Он рассматривал меня со всей характерной ему расслабленностью.

-По-моему, ужасная идея.

-Ужасная?

-Самая-самая ужасная. —смеется он.

Его губы снова прильнули к моим, поначалу мягкие, потом более твердые и алчущие. Руки заскользили вниз, к бедрам, к краю рубашки. Захватив ткань, он начал поднимать ее. Я таял от его прикосновений, от его поцелуев, от того, как заплыли от этого поцелуя наши губы. Руки поднимались все выше и выше, наконец он через голову стянул с меня футболку и бросил ее на пол.

-Быстро же ты избавился от моей верхней части одежды. —замечаю я.

-Месяцы тренировки.

Еще с самого начала наших отношений я так долго томился по нему, что едва верил в события последних пяти месяцев. Физически все было просто великолепно, но мало того, мне просто нравилось находиться настолько близко к нему. Нравилось, как он смотрит на меня —будто я его единственный и всегда им буду. В каком-то смысле, это было не удивительно, но мне нравилось быть таким в его глазах. Взамен, я обожал повторять его имя, словно молитву: «Хазза.Хазз…»

И где-то внутри всего этого, в моей голове со мной снова настойчиво заговорил мое подсознание. Оно говорило: «Оставайся с ним, оставайся с ним. Не думай ни о чем, кроме него. Забудь обо всем остальном», и я слушался —хотя, в общем-то, убеждать меня не требовалось.

Огонь в наших глазах свидетельствовал о том, что мы жаждали большего, но он не торопился. Может, догадывался, что я нетерпеливый и как всегда пытался позлить меня, его перелетные штаны…да, у него и такие имеются…все еще оставались на нем. В какой-то момент он переместился так, чтобы оказаться наверху; его волосы свисали на мое лицо. Он слегка наклонил голову, и в поле моего зрения снова попали его многочисленные татуировки. Я обожал смотреть на них, ведь именно они доказывали, что мы с Гарри неразлучны и будем вместе всю нашу жизнь. Мне они нравились, потому что были неотъемлемыми в нашем прошлом, настоящем и будущем.

Я обхватил его за шею, пригнул к себе и поцеловал, мягко покусывая кожу, не так, как это делают в Сумерках или еще чего-то, но очень, очень волнующе. Я сдвинул его с себя и снова оказался наверху. Поцелуи продолжились, с еще большей страстью.

Наверное, он увидел в моих глазах решимость и понял, что больше мучить себя я не позволю. Улыбаясь, он обхватил меня руками за бедра, и внезапно жгучее вожделение ударило нас новой волной. Возникло ощущение легкого безумия, кожу закололо словно иголки, приходящиеся по телу, когда ты отсидел ногу или отлежал руку.