— Я не думал, что она действительно убежит, - буркнул Руй. — Она оказалась еще дурнее, чем есть на самом деле.

Он и сам понимал, что дочь права, и уже думал, как вернуть домой Терезу. Тереза сразу же побежала к Фреду, надеясь, что он ее приютит у себя. Но Фреду популярно объяснил, что никак не может поселить у себя замужнюю женщину, что таким образом они вдвоем окажутся в эпицентре скандала, тем более что в статье речь идет и о ней, так как фактическим владельцем фабрики детского питания является именно она, Тереза Новаэс.

Тереза перепугалась еще больше. Подписывая бумаги, она просто-напросто подчинялась мужу, которого смертельно боялась. Она ни разу не задумалась о последствиях, к каким это может привести. И сейчас, в сущности, она боялась совсем не тюрьмы или штрафов, она боялась общественного мнения, которое свяжет ее в одно целое с человеком, которого она не любила и с которым старалась не иметь ничего общего. Но теперь ее сочтут такой же мошенницей, как Руй. Эта мысль ее больно ранила.

- Посоветуй, Фреду, что же мне делать? — попросила она. — Не ночевать же мне на улице.

— Если хочешь раз и навсегда отделаться от мужа, я советую тебе поселиться у матери. Пусть все, наконец, узнают, что ты дочь Апаресиды.

— Нет! Нет! Что ты! — испуганно отказалась Тереза. — Никто не должен знать, что я дочь негритянки.

Элена, увидев, в каком состоянии находится Тереза, увела ее к себе и предложила пожить некоторое время у нее. Тереза приняла ее предложение со слезами благодарности.

Элена рассказала Терезе, желая ее утешить, что и у них под кровом нет ни покоя, ни мира. Тетя с матушкой без конца воюют с Горети. А у Горети свои несчастья — на днях Симони вернулась из коллежа вся в слезах. Эстела Медейрус со своей подругой пришли к ней в коллеж и устроили там скандал. Эстела обвиняла ее в пристрастии к старикам и обозвала извращенкой и шлюхой.

Тереза только головой покачивала, слушая Элену, — чужие несчастья не утешали ее, слишком горьки были собственные. Вернувшись домой после поездки, Тадеу, наконец, решил поговорить с Эстелой. Решился, но, разумеется, не стал говорить сразу. Однако разговор этот, как видно, стал неизбежностью, потому что днем к нему в кабинет вбежала разъяренная Горети, рассказала, что случилось в его отсутствие в коллеже у Симони, и заявила:

— Если ты не расскажешь Эстеле, что у тебя есть дочь, то я это сделаю сама!

Целый день Тадеу собирался с духом. Он очень любил Эстелу, но не знал, чего от нее можно ждать, ведь она стала такой нервной после смерти отца, так переживает из-за своих братьев. Но и мучить ее неизвестностью он тоже не собирался. И за Симони ему было больно и обидно. Вечером, как только они остались наедине, Тадеу осторожно начал:

— Знаешь, Эстела, мне нужно с тобой серьезно поговорить.

— О чем? — тут же гневно вскинулась она. — Что ты бросаешь меня и женишься на своей нимфетке?!

— Я никак не могу на ней жениться, — смиренно возразил Тадеу, — ведь она — моя дочь.

Эстела на миг замерла — чего-чего, а такого поворота она не ожидала.

— Ты хочешь сказать, что Горети была твоей женой? — растерянно спросила она.

— Нет, но какое-то время мы с ней жили вместе, она работала медсестрой, а я в лаборатории. Но я не любил ее и дал ей денег на аборт.

И тут Эстела яростно набросилась на мужа. Она ругала его, но совсем не за то, в чем винил себя сам Тадеу, — ругала за подлую дурацкую скрытность, которая выставила ее в глазах всех полной дурой и идиоткой, из-за чего она опозорила и себя, и его, и ни в чем не повинную Симони!

Долго бушевала Эстела, не в силах примириться с тем, как подставил ее Тадеу, выставив на посмешище, заставив ревновать.

Тадеу смиренно и покорно пережидал, когда кончится семейная буря. Он все время повторял: «Я ведь так люблю тебя, Эстела. Прости меня». И Эстела понемногу успокоилась.

— Собирайся, мы едем к Горети, — скомандовала она. — Я хочу покончить с этой безобразной историей!

Вздохнув, Тадеу поднялся. Он не знал, что скажет Горети Эстела, но не сомневался, что жена его — благородная женщина.

Тадеу не ошибся. В доме Горети смущенная Эстела попросила прощения и у матери, и у дочери.

- Мне так стыдно, — сказала она, — поверьте, мной владели совсем другие чувства. Мне бы очень хотелось помочь Симони получить хорошее образование.

Горети была растрогана искренностью Эстелы — не всякая женщина поступила бы так на ее месте. Но одалживаться она тоже не любила, поэтому ответила сдержанно:

— Благодарю вас за вашу доброту, но ведь до сих пор я как-то справлялась.

— Прошу вас, не отказывайтесь, я от чистого сердца, — настаивала Эстела. — А вы очень красивая и мужественная женщина.

Тадеу, слушая их, чувствовал себя счастливым, впервые за много лет все тайные беспокойства оставили его. Он не ошибся в выборе, его Эстела была достойна любви.

Глава 19

По возвращении из поездки смятение Родригу только усилилось. Он злился на Ниси, злился на себя. Паула раздражала его теперь куда меньше. Она виделась ему соблазнительной, влюбленной, но ее предательство было слишком живо у него в памяти и пока мешало поддаться ее чарам. Но он чувствовал, что слабеет, и поэтому злился в первую очередь на Ниси, которая не сумела влюбить его в себя, оградить от искушения вновь очертя голову броситься к Пауле.

Приехав из Рио, Родригу даже не пошел домой повидаться с Ниси, а отправился прямо в офис. Он хотел наказать жену, дать ей почувствовать, что он ею недоволен. Но мало-помалу его охватило раскаяние. Он знал, что несправедлив к ней, что она по-настоящему ему предана, что сейчас она очень страдает. В общем, он сменил гнев на милость и решил пораньше уйти с работы, чтобы вечер провести с женой.

Паула, которая очень внимательно следила за Родригу, мгновенно уловила перемену в его настроении. И когда тот уже уходил, внезапно закатила глаза, приложила руку к сердцу, дыхание у нее стало прерывистым, и она потеряла сознание.

Перепуганный Родригу бросился к ней, потом к телефону, чтобы вызвать «скорую помощь». Потом он позвонил Ниси, сказал, что поедет вместе с Паулой в больницу, так как ей стало плохо, очевидно, из-за беременности.

Ниси мгновенно поняла, что не может оставаться в бездействии. Она была в курсе перемен в доме Новаэса в связи со скандалом, поднятым газетами. Знала, где находится Тереза, и позвонила ей, сообщив, что Паула в больнице, предложила поехать туда вместе. Тереза, разумеется, согласилась. Она беспокоилась о здоровье дочери и ни в чем не могла отказать Ниси.

Когда они приехали в больницу, Паула уже пришла в себя. В приемной сидели Руй и Родригу, а Паула истерически кричала на врачей, запрещая подходить к ней и прикасаться.

— Успокой свою дочь, — буркнул Новаэс Терезе.

Тереза, прекрасно понимая причину истерики Паулы, подошла к ней, ласково поцеловала и стала уговаривать.

— Тебе вредно волноваться, девочка, сейчас мы поедем домой, к тебе придет наш домашний доктор и сразу поймет, в чем тут дело.

Паула мгновенно сообразила, что мать предлагает ей самый достойный выход из создавшейся ситуации, и с плачем прижалась к ней, изображая маленькую испуганную девочку.

— Ты можешь вернуться домой, Тереза, — процедил сквозь зубы Руй, — ты нужна нашей дочери.

Он был рад, что легко и бесхлопотно заполучил обратно Терезу, которую так неосмотрительно выгнал из дома. Тереза снова почувствовала себя в западне, но что она могла поделать? Ей было очень жаль Паулу, она не могла ее оставить.

Ниси внимательно наблюдала за всеми участниками больничной сцены — она видела, что они разыгрывают какую-то комедию, и, возможно, не улавливая всех оттенков и нюансов, поняла главное: Паула не беременна. Это открытие принесло ей большое облегчение.

Руй со свойственной ему грубостью заявил врачам, что они ни черта в своем ремесле не смыслят и поэтому он немедленно забирает дочь домой. Посадил Паулу с Терезой в машину и уехал.