головы нарастил. Вот у меня и письменная клятва в этом Чуда-Юдина

есть, политая чудо-юдиными слезами, где клянется он, что сделал это

не по злому умыслу против нас, а просто период размножения голов у

него настал, и ничего с этим поделать он не может. К тому же, коли мы

сейчас продадим все, окромя кикимор, то Чудо-Юдо на нас и не

позарится. Кому эти кикиморы болотные нужны, тем более без

болот?!!

- Мудрые слова твои, Соловей Разбойник! - согласился Кощей. - Так

мы скорее Лешего этого выкурим и всем врагам нашим напакостим.

Только захотят они у нас поживиться, а у нас, уже, гляди, и нет ничего!

Действуй, Соловушка! Действуй, Разбойничек мой беспримерный!

И воспылал тут Соловей Разбойничек усердием, так что только щепки

по лесам летели. Только, вот, прибыль от продажи в казну кощееву он

не положил, а свистнул по привычке, да с ней где-то в дальних краях и

исчез бесследно. А Лешего, как выяснилось, и не было никакого вовсе.

И вышел Кощей Бессмертный из дворца своего царского. Глядит - а

царства-то и нет. Одни пни с корягами торчат. И заплакал он тут от

любви к Отечеству, и начал каяться горько. И даже хотел с горя

повеситься, да не на чем. Все деревья повырублены. Ни сучка, ни

веточки, никакой тебе перекладинки. Пустыня кругом безобразная.

Хотел утопиться, так все болота повычерпаны. Сел и стал ждать

погибели от голода и холода. А она не идет. Бессмертный ведь. Месяц

ждал, два ждал. Потом не выдержал, залез на пень и как заорет: ”Что

же ты, мать твою, Сказочник?! Ты чего же, паскуда, удумал?! Это что ж

это за страна такая, что и жрать нечего, и жить противно, и помереть

по-человечески не получается?!”

И ответил ему Сказочник, выживший, среди пней и коряг Разбойником

не замеченный: “Потому, что Кощей и Бессмертный ты, вот и не

получается по-человечески. Вот мы, люди сирые, помирать давно

научились. А там, глядишь, и жить научимся”.

18 мая 1999