— Ладно.

— Он вбил себе в голову, что «Потерянные Короли» причастны к пропаже его брата.

Я пожимаю плечами. Ульфрик знает историю. Нет необходимости подтверждать это.

— Я объяснил этому сраному головорезу, что его брат совершил ошибку, преследуя девушек, связанных с обоими клубами, и сделал акцент на том, насколько неподобающе это было.

Ульфрик иногда убивает меня.

— Он не разделил этих взглядов.

О, блядь.

— Я не в курсе, знаешь ли ты, но тот… Паук? Это тот ёбарь, который… — он делает паузу и отводит взгляд, — …напал на мою невестку два года назад. Если бы ты не сделал мне одолжение, я бы сам убрал его. Она абсолютно невинна. Мой брат никогда не хотел иметь ничего общего с этой жизнью. Он держал свою семью подальше. Никогда не приводил в клубный дом. Ничего. И им всё равно навредили. Из-за меня. Благодаря этим уродам я больше не могу видеть своих племянниц.

Дерьмо. Я не знал ничего из этого. Лишь случайные рассказы, мелькающие повсюду. Слухи. Паук и его приятель оказались двумя больными, извращёнными ублюдками, и я сплю спокойно, зная, что они гниют в земле.

Подозреваю, что Кабо уже где-то на дне Гудзона.

Я и дальше буду спать спокойно.

— Всё равно мне хотелось, чтобы ты знал: об этом уже позаботились, — он трясёт головой. — В один день ты и я сядем и обсудим этот вопрос с этими змеями (прим.: имеется в виду МК «Вайперы», название переводится как «гадюки», то есть разновидность змей) в Айронворксе. Мы можем организовать их раскол.

— Нет, они погрязли в таком глубоком дерьме, и я не хочу ввязываться. Но не против избавиться от них раз и навсегда. Я думал, Шегги будет вести их сраные дела лучше, но, кажется, он такая же большая сучка, как и предыдущий лидер.

Ульфрик фыркает:

— Он в ярости из-за того, что ты не позволяешь ему шалить здесь.

Интересно.

— Ага. Нахуй это. Пусть оставит своё гавно в Айронворксе.

— Согласен.

— Блядь. Он даже за собой не может дерьмо убрать, а теперь ещё и заинтересован в моём?

— Он также пытался протиснуться в Слейтер. У подонков нет морали. Чёрт, чувак, даже у внезаконников и отпетых воров существуют уважение и честь между собой. Но раз всё это касается крови, у нас нет времени наслаждаться своей свободой.

Мне всегда нравился Ульфрик. В прошлом у наших клубов бывали стычки, зато теперь мы едины. Он старше меня лет на пятнадцать. Он больше относится к старой школе внезаконников, если можно так выразиться. Его клуб по колено в нелегальных делах, как и остальные, но он всё равно верит в ведение бизнеса особым образом, и я это одобряю. Также он уважает женщин больше, чем обычный байкер.

К сожалению для нас, сейчас «Вайперы» становятся проблемой. Конкуренция с другим МК — это норма. Типа того. Борьба за территорию всегда существовала. Плохая кровь между клубами не переставала проливаться, но мы боролись по определённым правилам и знали, чего ожидать друг от друга. «Вайперы» были другими. Ни правил. Ни чести. Никто не ценил другого. Казалось, мы убивали одну змею, вторая вырастала на её месте.

***

Раз я созвал этих парней, то не могу отправить их домой с пустыми руками. Ульфрик звонит некоторым из своих клубных девушек, чтобы те присоединились к нам, что очень помогает.

Я связываюсь с Тринити:

— Можешь собрать девочек и подъехать в «Хрустальный шар»? Ещё мне бы пригодились твои навыки бармена, если ты не против позависать здесь.

Она не колеблется:

— Конечно. Привезти пиво?

— Блядь. Да. Пожалуйста. Шутник занят. Возьми нового проспекта, Бёрча, чтобы помог тебе.

Один из самых очаровательных заскоков штата Нью-Йорк в том, что мы не можем распространять алкоголь, так как у нас разрешён стриптиз до полного раздевания. Если кто-то решит поиметь кого-то, он не продержится здесь и минуты.

Тринити, наверное, прикрыла телефон рукой, но я всё равно слышу её крик:

— Освежи их задницы, и пусть тащатся в «Хрустальный шар», — это вызывает у меня смешок. Она возвращается назад на линию и тоже хохочет: — Свон в восторге. Она хочет потанцевать.

— Не думаю, что парни въедут в её дерьмо из балета «Щелкунчик», Тринни.

— Я тебя умоляю. Эта сучка чертовски гибкая. Ты бы видел, что она умеет делать у шеста, — информирует она.

В голове появляется картинка, в которой я не нуждался.

— Можешь ещё сбегать вниз и прихватить пару пакетов у Спарки? Убедись в том, что травка будет влажная, и не дай ему втюхать тебе какую-нибудь хрень. Раздели между девочками, чтобы у каждой было не больше двух.

— Поняла.

Я кладу трубку и нажимаю на экран телефона. Нахожу два сообщения от Хоуп. Я слегка в ярости из-за того, что она не послушала меня, но пока уверен в её безопасности и разберусь с ней позже.

— Какого хуя ты зовёшь сюда Тринити? — рычит Роф у меня над ухом, пугая меня до охерения.

Для такого большого засранца он двигается весьма тихо, когда захочет. Он скрещивает руки на груди и ждёт моего ответа.

— А как ты, блядь, думаешь? Она приведёт несколько девочек и займётся баром.

— Больше ни с чем она не поможет?

— Это ей решать, тупоголовый. Разве ты хочешь меня во что-то посвятить?

Не ответив, он вылетел вон.

Капризный ублюдок.

Слава Богу, Тринити появляется через тридцать пять минут. Этого времени достаточно для меня, чтобы обойти всех, заключить несколько сделок и собрать некоторую информацию прежде, чем парни пустятся во все тяжкие.

Бёрч следует за ней. Я провожу её в свой офис, где она распаковывает пакеты с пивом.

— Блядь, Трин, это чересчур. Я даже не хочу думать, что бы случилось, тормозни тебя копы.

Уголки её губ дёргаются вниз, и мне хочется хорошенько двинуть себе за то, что я был с ней груб.

— Прости. Ты сказал, здесь почти сорок парней.

Тряхнув головой, я быстро обнимаю её:

— Ты знаешь, как сильно я бы расстроился, если бы с тобой что-то произошло, да?

Это возвращает улыбку на её лицо:

— Ага, но ты бы позаботился обо мне, как и всегда делаешь.

Я упрямо смотрю на неё, стараясь справиться с ухмылкой, что заставляет её закатить глаза.

— Давай становись за барную стойку. О, и кстати. Мне кажется, у тебя сегодня появится телохранитель.

Уголки её губ дёргаются, но она останавливается и закатывает глаза.

— Вот. Я привезла это для тебя, — она достаёт из сумочки маленькую бутылочку моего любимого скотча.

Даже если сегодня я не планировал пить, меня трогает, что Тринити позаботилась об этом.

— Спасибо, конфетка.

***

Свон действительно гибкая, и я снова обдумываю своё правило о клубных девушках и запрете им танцевать в «Хрустальном шаре», пока наблюдаю, как она залезает на шест, используя только бёдра. Звуки, доносящиеся из задних комнат, говорят мне, что я не хочу даже думать о происходящем там. Просто вызову завтра службу уборки.

Зед приземляется рядом со мной:

— Ты провернул это, През. А могла бы получиться катастрофа.

Я возвращаю ему полуулыбку. Я чертовски устал и раздражён всем этим бардаком.

— Она хороша, да? — произносит он, указывая на Свон.

— Ага, думаю, что позволю ей танцевать здесь на постоянной основе, если она захочет.

— Собираешься оприходовать её?

— Блядь, нет.

— Чёрт, так с Рыжей Вдовой всё серьёзно?

— Перестань называть её так, — шиплю я.

Боковым зрением наблюдаю, как Роф не сводит глаз с Тринити. Чёрт возьми. Помимо вскользь брошенного застенчивого взгляда, кажется, она полностью игнорирует его. Когда я вижу, что ВП «Волчьих Рыцарей» садится у бара и начинает флиртовать с ней, уровень опасности на моём радаре зашкаливает.

Схватив первую попавшуюся девушку, я тяну её вниз. Куки. Хорошо. Для неё не проблема раздвинуть перед кем-нибудь ноги.

— Куки, можешь сделать мне одолжение?

Она неправильно интерпретирует мой вопрос и начинает поглаживать мне бедро. Зед сотрясается от смеха, показывая большой палец.