- Доброго утра, аймэ Лин, – улыбнулся ему Крис. – Ты готов?

- Так точно, сэр. Я... справлюсь, сэр. Я готовился к этому всю мою жизнь.

- Вряд ли вы готовились именно к этому, – Том хмыкнул и подошел к прозрачной перегородке бокса ласки. – Для него его Жрец жив. И когда он увидит в вас, чужаке, его черты – реакция может быть любой. Надеюсь, вы это понимаете. Как и то, что вы – не Холио, как бы много от него вы не взяли. Вы – это вы.

- Я знаю это, хэймэ Томас, – склонил голову дарк. Только теперь стало заметно, что его волосы собраны в коротенькую косичку. – Нас учили вести переговоры. К тому же моя специализация Х-3. Контакты с представителями чужих цивилизаций. Так что... можно сказать, что я выполняю то, к чему меня готовили.

- Это не стандартная процедура, Хайлин, – прохладно произнес Том. – И Хиллэриен – не просто предствитель иной расы. Он Страж Жреца, чьи мысли вы взяли. Это эмоции, чувства. Это не переговоры. От нас сейчас зависит слишком много.

- Вы хотите, чтобы со Стражем говорил его Жрец, или дарк-изыскатель? – Лин смотрел на него прямо и спокойно. И только ресницы подрагивали, выдавая его волнение.

- Это вам решать, Хайлин, – Том скользнул взглядом по замершему Крису и решительно приложил ладонь к панели на двери, открывая. – Он ваш.

Дарк коротко кивнул и, развернувшись, вошел в бокс.

Тишина обрушилась на него сразу и мгновенно. Тишина. Не слышно даже шипения кондиционеров. Не слышно писка аппаратуры. Ничего, только едва заметное дыхание спящего. Высокий. Длинные ресницы. Длинные волосы, убранные в косу. Плетение непривычное. Чужое. На крепких руках – широкие браслеты, скрывающие запястья и обнимающие плечи. И одежда странная. Непривычная. Экзотично-красивый.

Хайлин нахмурился. От тела исходил запах. Манящий. Влекущий. Призывный.

Он осторожно присел рядом, на специально предназначенное кресло и кончиками пальцев коснулся безвольной ладони.

- Хиллэриен... хэймэ Хиллэриен... – он открылся, позволяя острому желанию выйти из себя, растечься вокруг облаком. Желанию слышать, видеть, ощущать. – Проснись.

Глубокий вздох поднял грудь, и ресницы дрогнули. Пальцы шевельнулись, словно пытаясь поймать ускользнувшую руку Хайлина. Два удара сердца, а потом взметнулся вдруг вихрь с постели, и у дальней перегородки застыл Хиллэриен, оглядываясь. Зрачки его темных глаз пульсировали, а на дне горели фиолетовые искры энергии.

Том дернулся, было, а потом заставил себя остановиться, застыть. Нельзя пугать. И вмешиваться – тоже нельзя.

Лин неимоверным усилием заставил себя не двигаться. Скорость реакции потрясала. И сила. И уверенность, отточенность каждого движения. И это после нескольких тысячелетий в стасисе!

- Хэймэ... – он с трудом подбирал слова. Слова из древнего языка, которые остались в его родной речи. – Ты в безопасности. Здесь только свои.

И каждое его слово сопровождалось эмоцией. Тепло. Защищенность. Спокойствие. Участие. Помощь.

Но все это словно разбивалось о выставленный лаской щит. Почти полностью прозрачный, он таинственно мерцал, закрывая Хиллэриена. Только взгляд… Прямой, любопытный, настороженный – он скользнул к Хайлину, бесцеремонно прошелся вдоль его тела, задержался на лице. Несколько долгих мгновений ничего не происходило, а потом Жрец медленно вдохнул. Крылья тонкого носа дрогнули, и в нечеловеческих глазах появилось недоумение и боль.

- Холио?

Боль. Она наотмашь ударила, хоть Жрец и старался ее не выказывать так явно. Так сильно. Лин покачал головой. Приложил руку к груди и просто сказал:

- Я – его тень. Он погиб. Давно. Очень давно. Мне жаль.

Хиллэриен склонил голову набок, прикрыв глаза. Он вслушивался в звучащий голос, чутко следя за каждой интонацией. Он вряд ли разобрал слова, но смысл явно дошел до него. Потому что лицо его посерело, кожа словно стала прозрачной, а плечи опустились. Тонкие губы сжались в одну линию, и Хиллэриен покачнулся, словно не мог устоять на ногах.

Дарк судорожно вздохнул.

- Нет! Нет, не надо!.. – он раскрылся так, будто хотел докричаться до ласки. Вот только срываться было слишком опасно, потому он и поднялся из кресла, отчаянно молясь про себя, чтобы успеть, чтобы не побежать, не сделать еще хуже. И эта медленная спешка, эти несколько шагов к оседающему Стражу, вымотали его круче, чем все экзамены службы изысканий вместе взятые. – Хиллэриен, нет... не уходи... он здесь, он во мне, ты можешь увидеть все.

Лин расстегнул комбинезон, стащил его с плеч, оставив болтаться на бедрах. То ли чтобы показать, что безоружен, то ли чтоб доказать, что ничем почти не отличается от ласки, и протянул к нему руки ладонями вверх.

- Не уходи. Не надо. Ты нужен мне.

Чужие руки стиснули его голову так, словно хотели раздавить ее. Глаза ласки полыхнули, а в следующую секунду в мозг Хайлина словно впилась стальная игла. Пронзила, проткнула, одела, как на вертел.

Паника черным языком ожгла разум и тело. Хайлин едва не закричал, но сдержался, глухо застонал, кусая губы, жмурясь от боли. Смотри. Все смотри, до капельки, до донышка... Отчаянную борьбу Холио. Его последний вздох. Страшный бой, который он принял в одиночку. И его желание увидеть тебя. И то, что пришлось пережить мне... то, как склонился над мумией, как коснулся, как рассыпался пылью тот, кто так отчаянно хотел жить. И все, все что показал спасительный кокон. Страх, ужас, отчаяние, боль и безумную надежду выжить. Выжить. И тревогу о том, что где-то здесь могут быть враги. Те, от кого Холио пытался защитить всех...

Пальцы дарка сжались на тонких запястьях, но не попытались оторвать руки чужака. И там, за стеной бокса, Крис с силой обнял Тома, точно боясь, что тот рванет внутрь и самолично порвет Жреца на кусочки.

- Пусти!.. – выдохнул Хэмсворт.

Том закрыл глаза, и Хиллэриен, словно эхо, отпустил Хайлина. С печальной нежностью погладил невесомо его по щеке, и осел сломанной куклой, словно его отключили.

Хайлин медленно опустился перед ним на колени и осторожно обнял, привлекая к себе, пытаясь поделиться теплом собственного тела с тем, кто этого тепла не чувствовал несколько тысячелетий.

- Карми?.. – судьба. Любовь. Жизнь. Эхо-отголосок боли все еще звучал в нем, как и болезненная нежность прикосновения. – Мне жаль. Мне очень жаль.

- Пусти, – Том пошевелился в крепких объятиях. – Он потерял сознание, его надо вернуть на кровать.

- Я сам, – шепнул Крис, отпуская его. Отодвинул в сторону и, войдя в бокс, замер на миг возле Лина.

- Карми, – только и выдохнул тот, не поднимая головы.

- Не отниму, – негромко ответил дарк, склонившись к нему. Поколебавшись, Дорн позволил старшему поднять на руки ласку и вернуть Жреца на постель.

- Я останусь с ним... скажи хэймэ Томасу.

- Хорошо, – Крис укрыл ласку легким теплым одеялом и бесшумно вышел. – Он останется там. Ты не против?

- Нет, – Том покачал головой и отошел, обнимая себя за плечи. Эта короткая сцена… Слишком много боли.

- Хорошо, – кивнул Хэмсворт. – Знаешь, тебе срочно нужно передохнуть. Просто жизненно необходимо. Прямо сейчас.

- Мне-то с чего? – тот обжег его взглядом и перевел его на бокс. – Это не я общался с лаской.

- Считай, кожей чувствую, – негромко припечатал Хэмсворт. Так странно. Он смотрел за стекло, видел, как Лин сжимает тонкие пальцы ласки в своих ладонях, и понимал, что был прав. Вот только кто лежит сейчас там? Юный дарк, или умерший тысячи лет назад Жрец?

- Я хочу поговорить с ним, – еле слышно произнес Том. – Без свидетелей. Позже. Пошли, – он коснулся руки капитана. – Хиллэриену нужно набраться сил. Он не очнется как минимум пару часов. Кто-то обещал накормить меня завтраком.

- Меня тоже за свидетеля держать будешь? – склонил голову к плечу Крис.

- Он потерял, как я понимаю, не только своего Жреца. Я просто хочу поговорить с ним. Ты не свидетель, Крис, но… Забудь, – Том мотнул головой. – Это уже не важно. Лин справится со всем лучше меня.