Д-р А.: Мне нужны способы не для того, чтобы заснуть; скорее, чтобы проснуться.

Г.: Я говорил о том. что нужно, чтобы спать хорошо и функционировать хорошо. Делайте то же самое утром. Сразу же установите этот контакт, эту связь между вашим осознанием и телом. Составьте план, думайте о том, как вы собираетесь провести день. Делайте ту же обычную работу, которую вы делаете, чтобы расслабиться. Ваша жизненная энергия удвоится. Вам нужно много времени, чтобы проснуться?

Д-р А.: Если я не заставляю себя, то долго нахожусь в полусне.

Г.: Тогда помните себя и составьте план. Не фантазию, а настоящий план. Делайте это утром и вечером, проснувшись и перед сном. Будьте хорошим доктором своему осознанию.

Д-р А.: Но если я составляю план заранее, он исчезает в тот момент, когда я просыпаюсь.

Г.: Конечно! Необходимо создать новые привычки. Это можно делать лишь мало-помалу. Ничто не дается сразу.

С.: Можно ли впредь избежать сновидений в качестве упражнения?

Г.: Серьезно подумайте о вашей цели. У вас есть серьезная цель?

С.: Я говорю о сновидениях во время сна.

Г.: Оставим это в стороне. Что вы можете сделать? Не это нужно менять. Измените качество сна -- вот лекарство. Растирайтесь холодной водой перед сном. Сделайте это привычкой. Позже, лежа в постели, молитесь за умерших близких людей. И то, и другое -- хорошая подготовка ко сну. Иначе будут продолжаться грезы о минувшем вечере, фантазии о минувшем вечере. Хороший сон будет хорошей подготовкой к завтрашнему дню. Если вы сделаете то, о чем я только что говорил, вы будете спать без сновидений.

Д.: Как-то я задал общий вопрос о непривязанности. Как можно ее достичь?

Г.: Мы только об этом и говорим. Необходимо иметь идеал. Создайте в себе идеал. Это освободит вас от автоматических привязанностей. Сознательно -- а также автоматически -- думайте об этом. По мере роста у вас сформируется новый центр тяжести.

Д.: Легче отрешиться от материальных вещей или от чувств?

Г.: Это одно и то же. Все имеет одинаковую ценность. Вы привязаны к одному или другому центру. Необходимо взглянуть на это, не философствуя. У вас нет ни идеала, ни серьезной цели. Вы -- сложная машина. Вам нужно установить реальный контакт с чем-то. У вас ни с чем нет связи; вещи связаны с вами. Вы -- их раб. Понимаете? Не вы относитесь к вещам, а они к вам, они командуют вами.

Не очень-то весело, правда? Простите меня. Невозможно всегда быть вежливым. Абсолютно невозможно. Если вы хотите говорить правду, вы не можете всегда быть вежливы. Это раздражает художников, и не только их. Я объяснял это в "Баалзебубе".

А.: Сэр, однажды вы говорили о разделении дня на две части: одна часть -- для работы, другая -- для жизни. Так вот, я заметил, что моя жизнь мешает работе; а с другой стороны, работа мешает моей жизни. Скажем, накапливаются ассоциации, связанные с работой которые не только не помогают в жизни, но мешают ей. Больше того, эти ассоциации портят все, что я получаю. То, что я понимаю, помогает на день-два, но затем вмешиваются ассоциации и я не в состоянии делать что-либо. Как это можно изменить?

Г.: Во-первых, я не говорил о том, чтобы разделить день напополам; я не говорил о двух половинах.

А.: Я сказал "две части". Я не имел в виду две равные части.

Г.: Хорошо. Я имел в виду, что необходимо выработать привычку подготавливать себя к работе. В течение дня определенное время должно быть посвящено работе. Ничего другого вы не делаете. Ради этого вы жертвуете всем остальным. В начале, пока вы неспособны работать, вы не пытаетесь сделать что-то особенное, вы не работаете. Но вы думаете о работе. Или читаете что-нибудь о работе. Вы читаете, разговариваете и думаете об этом. Например, вы выбрали время между одиннадцатью и полуднем. Вы позволяете течь ассоциациям о Работе. Это еще не работа, но вы подготавливаете почву. Вы принимаете идею, что определенный период времени должен быть посвящен работе. И если вам дается работа, или если вы даете себе работу, вы будете выполнять ее в течение того времени, которое вы подготовили для этого. Будет создано место. Человек понимает, делая, и вы измерите полученный результат. Вы говорите, что работаете. Вы так думаете. Но пока что здесь никто не работает; все это лишь детские игры. Чуть лучше "щекотки". Новый вид щекотки. При настоящей работе пот льет градом со лба и пяток.

Б.: Когда я встречаю людей, проявляющих какой-то интерес к этим вопросам, или задумывающихся над ними, я делюсь своим немногим опытом и всем, чему я научился здесь. Но потом я сожалею об этом и чувствую себя опустошенным.

Г.: Вы уже замечали, что опустошаете себя, говоря с кем-либо о том, что глубоко вас интересует? Поэтому необходимо экономить. Нужно научиться быть начеку, научиться сохранять в себе свежие, непереваренные идеи. Однажды, в жизни, вы сможете использовать идеи как инструмент, без отождествления. Сейчас вы вкладываете в беседу слишком много самого себя. Вместе со словами вы теряете все остальное. Вы отдаете не только слова, вы теряете себя. Вы отождествляетесь с собой.

Б.: Я полагаю, меня подталкивает чувство собственного превосходства. Из-за этого я разговариваю подобным образом.

Г.: У вас есть слабость, которую должен разрушить каждый человек, работающий со мной: Вы верите. Вы ни во что не должны верить. Вы должны все подвергать сомнению. Вы должны отбирать для себя лишь то, что в состоянии доказать математически -- как дважды два четыре. Вы не должны ни во что верить, потому что вера ничего не стоит. Вы верите, вы отождествляетесь с собой, вам бы хотелось передать свою веру с помощью эманаций. Вы отождествляетесь с собой и отдаете всю свою энергию. Если вы не верите, если вы остаетесь абсолютно беспристрастным, желая передать что-то кому-то, это будет услугой, а вы будете слугой.

(Обращаясь к доктору А.) Вы это понимаете? Вы это ощущаете?

Д-р А.: Я заметил, что человек теряет все, если изливается кому-то.

Б.: Я заметил, что не могу не использовать силу, приобретенную благодаря работе, чтобы доказать людям, что я выше их.

Г.: Вы -- человек маленький. В вас выросла только одна сторона. Шесть других сторон также нуждаются в росте. Впоследствии вы сможете представить себе, что вы и другие -- это не одно и то же. Вы не должны забывать, что первое, что вы должны узнать -- свое ничтожество. У вас богатое воображение. Если бы вы знали о своем ничтожестве, у вас бы исчез импульс демонстрировать свое превосходство другим.

Б.: Если я нахожусь в одиночестве, или с так называемыми "хорошими" людьми, я вижу свое ничтожество. С заурядными людьми забываю.

Г.: Поставьте такую задачу: думайте о своем ничтожестве, когда вы общаетесь с другими. Считайте, что теперь у вас есть задача. Работайте над ней. Признайте свою слабость и работайте.

М-м Д.: В чем ценность молитвы? Когда я чувствую себя слабой и беспомощной, когда я не могу делать то, что должна делать, я не могу удержать себя от молитвы. Но это автоматическая, ничего не стоящая молитва. Тем не менее, я часто обращаюсь к ней, поскольку я нахожу в ней помощь.

Г.: Это способ успокоить себя. Что вы хотите спросить?

М-м Д.: У меня такое впечатление, что это нестоящая молитва, потому что на самом деле это и не молитва вовсе, это плач, призыв о помощи. Могу я позволить себе продолжать?

Г.: Не нужно использовать для этого молитву. Весь мир этим занимается -- человек помолится и вот он прощен. Все прекрасно. Он уже кандидат в рай.

М-м Д.: Я даже еще не подошла к концу. Я не спросила о том, какое понятие я имею о Боге. Я не знаю, кому адресован этот зов.

Г.: Возможно, вы молитесь автоматически, возможно, вы утешаете себя автоматически. И то, и другое бесполезно для будущего. Для вашего будущего это даже преступление. Ваша молитва не должна быть автоматической. Вы должны молиться, молиться по-настоящему, как христианка. Вы должны молиться всем своим присутствием, сосредоточив все свои три центра на одном предмете. Вы должны молиться головой, чувствами, ощущением. Примите это как задачу. Не молитесь, чтобы утешиться. Эта, другая молитва, не утешит вас, она вас утомит. Но позже вы достигнете успеха, делая то, что необходимо для вас.