"Олежек, мой любимый и дорогой мужчина. Если ты читаешь это письмо, значит я все таки решилась на этот шаг. Родить малышку сама. Ты тогда ушел, да и я глупая была. Не хотела я тебе мешать понимаешь? Ну, что я умела кроме того, чтобы лежать с этими мужиками? Я бы ничем не смогла помочь тебе в будущем, а ты так надрывался, не спал почти, ел мало. Любил меня, настолько сильно, что ни разу не принял мои сожаления и просьбы оставить меня и вернуться к прошлому. Ты смог, а я вот слабая нет, не смогла больше смотреть как ты себя мучаешь, и ушла. Вернулась к тому, с чего начала свой грязный путь. Но и пары дней не прошло, как я узнала что беременна. От тебя любимый мой Олежек. Но вот к тебе не пошла, нас ведь было бы двое, и мы бы с ребенком сидели на твоей шее, а я себе такого не могла позволить. Прости меня Олежек. С ребеночком все хорошо будет, не ищи ее только, хорошо? Не надо. Я нашла тех, кто сможет подарить ей всю свою любовь и ласку, любить как родную будут, только не ищи ее Олежек. Я люблю тебя Олежек, всегда буду любить слышишь? Вечно. Встретимся когда придет твое время, а я буду ждать, и радоваться твоему счастью.

Котенок."

   Он когда письмо прочитал, рыдал как ребенок и нисколько не скрывал этого от меня, да и говоря про маму у него эмоции били через край. И я плакала, так сильно, что мне казалось ничего больнее в моей жизни еще не было. Мама, мамочка. Я любила ее даже сейчас, пусть и не знала никогда, но любила и все. Вот и папу тоже, не могла больше отпустить или вот так вот взять и отказаться от него, после всего, что узнала.

   А когда решила вернуться вместе с Фраем в Россию, то отец решил поехать со мной на некоторое время. Он не хотел оставлять меня одну в этой яме, которую я сама себе же вырыла. После того, как узнала историю семьи, я почему-то поняла насколько это важно быть с человеком которого ты любишь, но вот не было во мне сил взять и вернуться к Диме. Я ждала всегда подвоха, что вот возьмет и уйдет, возненавидит вновь как это было тогда. Мне нужно было привыкнуть к нему, хотя бы на маленькую часть, вновь увидеть того самого парня, которого я любила.

   План родился сам собой, ну или скорее этот план придумал Леша. Ему до боли хотелось насолить Диме, ну а мне подходил тот расклад, который он предложил. Чем чаще я была мягкотелой, тем больше об меня вытирали ноги, это я поняла сразу, и решила поставить себя перед ним по новому. Более стервозной и жесткой, как когда-то сделала это с Лешей. Мне нужно было, чтобы Дима пытался меня вернуть, хоть как-то доказал, что я нужна ему любая, грубая или мягкая. И плевать я хотела на то, как правильно или не правильно. Папа помог открыть клуб моей мечты, всегда хотела иметь нечто подобное, где могла бы открываться, показывать ту часть своей души, которая так и неслась к танцам и ко всем ее вытекающим. Но главной целью было конечно же вытащить Максима.

   Я знала, что произошло с ним после моего ухода, и не могла оставлять это просто так, поэтому как только вернулась в Москву, то поехала к нему. И ничему не удивилась увидев его пьяным за столом. Бедная его мама, она попала в приют для инвалидов, из-за того, что сын не мог больше обеспечивать, и виновата была в этом я. Ненавидела я себя знатно в тот момент, но решать эту проблему нужно было срочно. Пока Танька разбиралась с клубом, то я перевезла Максима в дом, где жила с отцом, Лешей и Таней. Отоспаться, а сама поехала в приют. Чему я была не удивлена, дак это тому, что кроме встречи мне ничего не позволили. У них мол свои законы.

   Тетя Наташа была наверно самой счастливой в тот момент когда меня увидела. Я ожидала чего угодно, криков, ненависти, но никак не слез и неподдельной радости в честь моего возвращения. Эта женщина любила меня такой, какая я есть, без всяких пререканий, что помогало мне идти дальше.

   Мы говорили с ней обо всем, о моей семье, и прошлом, о решениях которые я приняла и она меня поддержала. Заверив, что жизнь с любимым человеком должна быть счастливой, а жить с тем, кто любит тебя, а ты в это время далеко, гораздо сложнее и это пытка. Хотя убедиться на собственном опыте я уже успела, и ненавидела себя еще больше, чем могло бы показаться.

   Но у меня оставалось еще так много дел, потому, что сейчас мне предстояло поговорить с Максимом, потом решить проблемы с документами на опеку матери Макса и клуб. Через пару дней, мы должны открыться, но еще и половина всего, из того, что было задумано не было готово. Дел было много, а времени мало.

   Встав с кровати я побрела на кухню, есть хотелось ужасно, из-за всей это суматохи мне никак не удавалось поесть полноценно, что ужасно бесило папу. Которого как раз я и застала на кухне. Я подошла к нему и чмокнула в щеку, после всего побрела к холодильнику. Но отец меня остановил.

   -Садись, я сейчас все сделаю. Нечего тебе мучится, лучше отдохни. - Я улыбнулась и села за стол, головная боль медленно уходила, только вот тело болело страшно, словно весь день посвятила физическим нагрузкам. Папа поставил передо мной тарелку супа, и пару кусочков хлеба.

   -Спасибо. Кстати как Максим? - Папиной задачей было всеми правдами и не правдами удержать того дома, до моего приезда.

   -Ты хоть представляешь какое влияние имеешь на этого парня? Я как только сказал, что это твой дом, дак он тут же утихомирился ждал тебя. Не думаю, что он даже сейчас спит. - Я вздохнула и аппетит сразу пропал. Все это дерьмо с Максимом, которое я устроила сводило меня с ума и никак не давало покоя.

   -Пап, я не знаю, что делать. Это все моя вина. - Слезы подступили к глазам, стало настолько одиноко и обидно.

   -Эй девочка моя, все в порядке. Он взрослый парень и всей поймет. Иди к нему, попробуйте это решить. - Я взглянула в лицо отца, и опустила взгляд. Он был прав, это нужно было как-то решать и разгребать. Встав из-за стола я пошла в комнату Максима. Надеясь, что он не спит, и сможет понять, все что я ему скажу, потому, что эту речь я готовила слишком долго.

ГЛАВА 16

   Настя

   Я приоткрыла тихо дверь комнаты, где должен был спать Максим. Мне нужно было поговорить с Максимом так как он собирался открыть гонки в Тушино, что совершенно не помогло бы ему. Слишком много людей страдает на этих гонках, а как известно жажда гонок затмевает разум. Я прекрасно знала о таких исходах, и о том как тяжело это переносили девушки многих гонщиков. Сама когда то ждала и наблюдала за гонками в которых участвовал Фрай зимой.

Отец был прав, Максим не спал и после того как я вошла в комнату он стал смотреть прямо на меня. В его глазах не было ненависти, или обиды за то что я вот так взяла и оставила его. Он любил меня, я видела это даже сейчас в каждом чертовом взгляде, в движениях. То как он поднялся с кровати в неверии медленно стал подходить ко мне, а я стояла и просто не верила. Не могла и все тут.

Я хотела, чтобы он закричал на меня, чтобы возненавидел. Это была бы та реакция, которую я определенно заслужила, но вот эта любовь, обожание, которое съедало внутренности. Все это было гораздо больнее, чем можно себе представить. Ведь я знала, что вместе мы вряд ли уже будем, так как для себя я решила, что кроме Димы в моей жизни не будет другого мужчины. Я попросту не готова принять другого, даже такого как Макс.