Вкопал в ногах у могилы. Устал, смертельно. Оперся рукой на перекрестье. Помню несколько строк. Их и прочитал для усопшего. Думал при этом и о тех почти шест сотнях душ, что жили еще вчера в этом замке и неприкаянные теперь.

   - Помяни, Господи Боже наш, в вере и надежди живота вечнаго преставльшагося раба Твоего, брата нашего, яко Благ и Человеколюбец, отпущаяй грехи и потребляяй неправды, ослаби, остави и прости вся вольная его согрешения и невольная, избави его вечныя муки и огня геенскаго, и даруй ему причастие и наслаждение вечных Твоих благих. Аминь.

   Тепло прошло по руке и телу, сердце обняло. Посветлело. Смотрю - крест слегка серебрится и по земле вокруг серебристый отсвет распространился. Далеко....

   Поморгал глазами, головой покрутил. Может видимый эффект временный? Нет, все остается - крест теперь с хорошо различимым серебряным светом.

   Постоял. Чего сделал то? Что-то сделал, и получилось. Вроде, не плохо. Даже хорошо!

   // Дроу хорошо знают, что в месте гибели большого числа разумных остается разлитая некроэнергия, энергия распада. Если не прибраться, на территории начнутся процессы зарождения некросозданий. Чем дольше продлится вызревание, тем более сильные и страшные сущности появятся. Потому и хотели темные эльфы провести обряд гекатомба посвященного своему богу Варэму. Когда Даниэль произнес слова молитвы, то тем самым освятил крест. Символ величия Христа на Земле, здесь на Грах Эфии близок эфийскому кресту, символу Бога-Воина Арессэна, подарившего разум тварям, населявшим мир до его пришествия. Крест стал тем катализатором, от присутствия которого, началась реакция преобразования некроэнергии в чистую энергию света. //

   Собрал все, что мной разбросано, и пошел вокруг замка. Солнце уже к горизонту повернуло, а я еще кольцо не искал.

   Прохожу мимо тела мишки. Волна света, что по земле, по воде потихоньку распространяется, до него дошла. Ух, как пыхнуло! Я глаза от яркой вспышки прикрыл. Чуть черенком лопаты, что в руке держал, по лбу себе не заехал. Потом присмотрелся - только пепел, облачком в воздухе и пленкой на поверхности воды, остался. А отсвет дальше расширяется. Похоже, теперь вокруг замка Ламбер места спокойные будут.

   Внутри замка жарко, огромная куча камней сверху уже темнеет, но под этим слоем по-прежнему все раскалено. На пятьдесят ярдов не подойти. На черном дворе нет тел, что я видел ночью. Странно. Здесь прибирали? Вдоль стены пригибаясь, накрыв голову капюшоном, пробираюсь к конюшням. Крыши нет, но стены целые, за ними можно укрыться. Из бывших ворот, уже изнутри здания рассматриваю двор. В мешанине раскатившихся камней найти провалы дождевых колодцев не просто. Ближайший спуск в восьми ярдах. Рядом гранитные блоки и обгорелые балки с кровли немного обвалившейся сторожевой башни. Там и спущусь.

   Снял с себя все, даже повязки с рук. Опыт показывает, что кайф - это когда есть сухая, теплая одежда, после "моржевания". Накинув плащ, с веревкой в руках бегу к колодцу. Привязываю один конец к не очень обгорелому бревну, второй бросаю в колодец. Следом прыгаю сам, терпеть жару больше не могу.

   Не учел, что камни не только по двору раскидало, несколько и сюда закатились. Ударился босыми ногами больно, но не смертельно. Травм вроде нет. Слой воды смягчил падение. Плащ закручиваю веревкой и прислоняю к стене, уплыть не уплывет, но лучше знать, где находится. Начну осмотр с колодца, в который ночью спустился. Проплыл по трубам туда. Здесь камней больше, просвет стока на треть завалило. Расчистил немного. Вижу - знакомая тряпочка. Мой батистовый пояс за выступ камня в кладке зацепился. Надо пошарить вокруг. Нашел закатившийся в трубу ночник. Повернул верхнее кольцо. Работает! Даже не помялся нигде. Опускаю его под воду, и здесь работает. Вот что значит добротно сделанная вещь!

   Теперь со светом осматривать пройденный ночью путь намного проще. Даже холодная вода не сильно напрягает. Через один колодец, в иле, на дне трубы, нашел тесак. То же хорошо. Оставляю все лишнее рядом с веревкой. Набираю больше воздуха и с зажженным светильником плыву к выходу в ров. Сначала вынырнул на поверхность, отдышался и только потом приступил к осмотру. Нырял долго, осмотрел каждый дюйм вывороченной решетки. Ил на дно прощупывал и протирал пальцами. Дожидался, когда осядет муть, и снова искал. Ничего похожего на кольцо не нашел. Несколько камушков разной формы и размеров. Ни светлого металла, ни вкраплений нет. Подобрал железный кусок от решетки, размером с пол-ладони, такой же грязный и очень ржавый. И с этим "трофеем" возвратился назад.

   Я уже оделся и сейчас перебираю собранный хабар, думаю, что с собой взять, что выбросить.

   - Ты чего опечалился, молодой барон?

   От неожиданно прозвучавшего вопроса чуть не подпрыгнул. Опасности, вроде, нет, голос тонкий, можно сказать детский. Присмотрелся - у стены конюшни в тени, маленький, высотой с фут, человечек стоит. Похож на подростка, лохматый, босой, в дырявых с подпалинами рубахе и штанах из полотна.

   Чувствую хороший он, не человек конечно, главное - незлобивый. Отчего с таким не поговорить?

   - Кольцо свое найти не могу.

   - Сам сломал, теперь ищет!

   - Как сломал?

   - Этого я не знаю, не ведаю. Нет его больше.

   - А ты кто такой? Как зовут?

   Мнется, пытается скрыться - то прозрачным становится, то снова в воздухе проступает. Потом голову опустил и почти шепчет.

   - Прямой приказ хозяина замка ослушаться не могу. Имя мне данное -Аршунолитдин. Мама с папой Шуней звали.

   - Чего ты боишься? Шуня, так Шуня. Нормальное имя.

   - Полное имя - истинное, к нем проклятье прицепить могут.

   - Не бойся, никому не скажу. Да, и забыл я его уже.

   - Спасибо господин!

   - Только и ты, пожалуйста, называй меня - Даней.

   Малыш стоит, хлопает глазками.

   - Рассказывай, кто ты и что здесь, в сгоревшем замке, делаешь?

   - Мой папочка поселился здесь, когда замок построили, потом мамочку за себя замуж взял. Потом я появился. Четырнадцать десятков лет назад, как подрос, меня сюда, на самостоятельное дело, за конюшнями смотреть, поставили. Теперь нет папочки, нет мамочки, коников тоже нет. И крыша сгорела.

   - Сюда люди не скоро вернутся. Чего делать думаешь?

   - Ждать буду, когда Даня-хозяин вернется.

   - Когда вернусь и вернусь ли вообще, я и сам не знаю, - машинально взъерошил мокрые волосы на затылке, - а может, прямо сейчас со мной пойдешь?

   - А можно?

   - Хочешь - пошли.

   - Ставь резную шкатулочку сюда в тень, я быстро соберусь.

   - Какую шкатулочку? Нет у меня ничего такого.

   - А где я жить буду? Пока в новый дом не придем?

   - Все что у меня есть, ты видишь.

   Шуня помялся, поморщился, и предложил решение.

   - Ставь сапог в тень, только в него соломки набить нужно.

   - И где я тебе в сгоревшей конюшне соломки найду?

   - Вон в том углу бочка с водой стояла, под ней есть соломка.

   Угол завален сгоревшими досками. Млин. Не было печали - Шуню себе нашел. Раскопал, перемазался весь в саже, пепла и пыли наглотался, до развалившейся бочки добрался. Под дном действительно нашел сохранившуюся солому, сухую и относительно чистую.

   Сделал, все как было велено. Повернулся. В сапоге как бы оранжевый огонек появился. Прямо смотришь - нет. Повернешься, краем глаза глянешь - есть.

   Собрался, решил ничего не оставлять. Светильник и кусок решетки в батист завернул, во второй сапог спрятал. Тесак туда же. Держать одновременно лопату, алебарду и сапоги неудобно. Решил голенища проткнуть, веревкой связать и через плечо повесить. "Но, но, почто домик рушишь?!". Он еще и мысленно со мной разговаривает! Собственник, домовладелец нашелся!