-Всё не так уж плохо, – утешала Мати по дороге домой подругу.

-Ну да, хуже могла бы быть только сама физика, – скривилась Мари, – но эту привилегию у Лайса не заберет никто и никогда.

-Смотри на вещи позитивнее, – продолжила Мати, – зато перепись закончилась! И тебе не придется участвовать в этом конкурсе на знание Токио и его истории…

-О да, – кивнула Мари, потом зевнула, – Духи, как же я вымоталась за эти четыре дня.

-Что правда то правда, – согласилась Мати, – хорошо, что всё закончилось и нам дали выходной.

-Даже два, – Мари показала «зайчика» пальцами, – если считать субботу.

-Ага. Бедная Скарлет, – Мати улыбнулась, – ей завтра всё утро придется общаться с Голдвой и Хромом.

-Да, не повезло. Почему именно её заставили заниматься документами? Почему не Глорию или Анну?

-Не знаю, – Мати пожала плечами, – наверно решили приучать её к ответственности, как там сегодня Голдва сказал… Еще какую-то умную вещь процитировал.

-Да уж, – протянула Мари, – какая-то жесть, уже почти темно.

-Девятый час, – оповестила Мати, кинув взгляд на телефон, – мы потрудились на славу и заслужили ужин и чай.

-О да, – Мари рассмеялась, – пошли пытать Канну.

-Кстати, что у тебя с Блэком? – усмехнулась Мати.

-Как ни странно, ничего, – отозвалась Мари, – мы не виделись на каникулах, и на этой неделе только по вечерам, когда сдавали бланки. Не созванивались и вообще никак не общались. Видимо, возвращение Скарлет покоробило его решение.

-Не думаю, – Мати медленно покачала головой, – уверена, он даст о себе знать на выходных.

-Да ладно, мне, в общем-то, всё равно, – отмахнулась Мари.

-И тем не менее ты грустишь, – подвела итог Матильда.

-Слушай, давай не будем. Ты знаешь меня лучше всех, и поэтому я не стану притворяться, что мне всё равно – бесполезно. Но мне неприятно поднимать эту тему.

-Ты права, извини.

-Всё окей, – грустно улыбнулась Мари.

-Чай и вафли поднимут тебе настроение! – весело заявила Мати, взбегая по ступенькам крыльца.

-Однозначно да, – рассмеялась Марион, заходя в дом. Вместе они прошли в комнату и застали Канну, сидящую на диване, уставившуюся пустым взглядом в пространство.

-Канна? – Мари и Мати переглянулись.

-Вы пришли, – несколько отстраненно констатировала факт Бисмарк, – Чай?

-Пожалуй, – согласилась Мати, – я сама всё сделаю, только пойдемте на кухню. Мы очень устали.

-Да, понимаю, – Канна понемногу приходила в себя.

-Расскажешь, почему сидела, как изваяние? – спросила Мари, усаживаясь за стол на любимое кожаное кресло без ручек.

-Конечно, – кивнула Канна и села напротив. Мати делала бутерброды.

-Ну и? – снова спросила Мари.

-Меня пригласили, кажется, на свидание, – тихо и нехотя выдавила Канна.

-Ёху! – воскликнула Мари, Мати хлопнула в ладоши.

-И ты поэтому такая потерянная? – Маттис рассмеялась, – Брось, Канна, твоя диссертация никуда не денется. Всего один вечер.

-Наполненный романтикой и поцелуями, – подхватила Мари, – а потом, весьма вероятно, и чем-то более соблазнительным…

-Стоп, стоп, – Канна прикрыла глаза и выставила руку вперед, – прекратите сейчас же, не то меня хватит удар.

-Да что с тобой? – нахмурилась Мари.

-В самом деле, Канна, ты заучилась, – поучительно заключила Мати, ставя перед сестрой бокал с чаем.

-А вы не спросите, с кем? – Канна поставила локти на стол, сплела пальцы и положила на них подбородок.

-А точно! – Мати махнула ножом, – Хотя какая разница…

-Что значит какая разница? – холодно переспросила Канна. Мати нахмурилась и отвернулась делать бутерброды, Мари растерянно переводила взгляд с одной на другую.

-Да перестаньте, – медленно ответила Марион, – так с кем? – она осторожно посмотрела на Канну. Когда та начинала злиться, связываться с ней не хотелось. А сейчас Канна явно кипела внутри.

-Цинк.

-Чтоооо? – Мари так широко открыла рот, что он занял пол-лица, Мати вскрикнула и уронила колбасу на пол, – чёрт!

-Нет-нет-нет, – Мари забарабанила руками по столу.

-Ты нас разыгрываешь! – чуть истерично заключила Мати, усевшись на стул и напрочь забыв о еде.

-Хотелось бы, – мрачно отозвалась Канна.

-Он… он что, сам пригласил тебя? – чуть заикаясь, уточнила Мари.

-Нет, прислал любовное письмо, – огрызнулась Канна.

-Ну а что, просто откажи ему, – Мати нахмурила брови. Нервозность Канны начинала раздражать.

-Как я откажу Цинку?! – заорала Канна.

-Тоже верно, – кивнула Мари, – тогда просто сходи, ну… там, посидишь с ним в ресторане и всё!

-А как же романтические поцелуи и что ты там еще говорила?

-Ооо, нет, – взвизгнула Мари, – фу, какая гадость!

-И вообще, ты сама виновата, – отрезала Мати, снова взявшись за бутерброды.

-Ах вот как! – Канна всплеснула руками.

-А что, вечно какие-то неприятности притягиваешь. Давно завела бы с кем-нибудь роман, и дело с концом.

-Какая ты умная! А если я не хочу заводить ни с кем романов?!

-Эй, девочки, – начала Мари примирительно, – не стоит ругаться из-за Цинка между собой.

-Разумеется, – буркнула Мати, – надо теперь орать на нас.

-Я не орала на вас! – Канна вскочила из-за стола, – Благодарю за поддержку! – она быстро вылетела с кухни.

-Истеричка, – бросила Мати.

-Ну зачем ты так, – устало ответила Мари, берясь за кружку с чаем.

-А как еще? Мы что ли виноваты, что Цинку в голову пришла идея отношений с ней?!

-Ладно, на меня не ори.

-Без проблем.

-Спасибо.

-Не язви, – раздраженно ответила Мати.

-Не буду.

-Всегда ж так было! – не успокаивалась Мати, – Всё время она сначала отказывается от всех удовольствий, а потом начинается что-то такое, от чего избавиться невозможно.

-Ну, Цинк не саранча, – заметила Мари, – так что можно отвязаться от него. Он же, э… – она запнулась, потом втянула воздух носом и выдала, – всё же мужчина!

-Вообще-то он киборг, я всегда считала, – Мати медленно жевала бутерброд.

-Я тоже так считала, – скромно согласилась Мари, и обе замолчали.

Йо прошел в гостиную и уставился на брата. Хао нехотя отложил книгу и поднял голову.

-Кто тебе поставил такую замечательную отметочку? – Хао кивнул на лицо брата, под левым глазом которого расплылся большой синяк. Он сидел в кресле в гостиной с книгой и чашкой кофе на столике. Рядом был зажжен камин, и Йо знал, что Хао делал это только тогда, когда всё вокруг его переставало интересовать.

-Да это я сам, – Йо плюхнулся в соседнее кресло и взял из большой трехъярусной вазы с фруктами яблоко, – чтобы нас с тобой не путали.

-Опоздал, дружок. Я для этого по утрам встаю раньше на 15 минут, – он тряхнул длинными волосами.

-Ага, что-то не помогает. Вечно с хвостами, – он хрустнул яблоком, – распускай их тогда.

-Много счастья окружающим, – спокойно отозвался Хао, глядя на огонь, – Так кто тебя так?

-Твоя популярность, – усмехнулся Йо, – и заметь, я совсем не сержусь.

-В смысле? – Хао наконец посмотрел на него.

-В смысле я сегодня проводил перепись, мне открыла прелестная девушка, которая только что выпрыгнула из постели своего парня. Потом показался и сам парень, и я получил. За тебя, между прочим. Вернее за твои, видимо, взаимоотношения с этой длинноногой особой.

-Ааа, – Хао тихо рассмеялся, – так тебе и надо.

-Он еще и радуется, – обиженно буркнул Йо.

-Теперь мы квиты. Ты отобрал у меня Анну, и получил за это, – мрачно уточнил Хао.

-Это ты у меня отобрал Анну, – поправил Йо, – на какое-то время. И это ты должен получить за то, что еще и целовал её. А она моя. И всегда была, и будет.

-Ты должен поблагодарить меня, – зло отозвался Хао, – за то, что я ограничился только поцелуями.

-Я же сказал, я не сержусь за то, что меня сегодня побили, – улыбнулся Йо, наблюдая за братом, – а мог бы.

-Ну-ну, – усмехнулся Хао, – значит мир?

-Мир, – Йо поднялся на ноги.