Осознание того, что перед ней не сильнейший псайкер, а лишь суккуб-гладиатор, позволило канониссе немного расслабиться, хотя колбы за ее спиной постоянно напоминали о времени, которого совсем не осталось.

- И чего же ты добилась? – Длекари повела рукой вокруг, - Ты по-прежнему в нашей власти, как и твои сестры. Вормас знал что ты придешь за ними. У людей извращенное представление о благородстве.

- Не тебе судить о благородстве.

- Но я весьма искушена в извращениях, - Длекари потянулась острыми когтями к подбородку девушки, но когда та отклонилась, лишь усмехнулась, - Впрочем сейчас это не важно. Реос мертв, благодаря тебе, Сердце Мира у нас и скоро мы покинем ваш любимый Империум.

Ристелл молча слушала речь ведьмы, прекрасно осознавая их правдивость. Лишнее упоминание о вине канониссы было призвано уязвить ее, сделать брешь в ее уверенности. Но она уже лишилась тех сомнений, которые могли разрушить ее план и подобно сервитору была сосредоточена лишь на нем.

Возможно сейчас Вормас обыскивает весь лагерь, надеясь обнаружить вторую часть ключа. А у канониссы она была…, прямо перед ней, в столе гомункула. Осталось только решить как ее добыть.

- Если бы все было так радужно, вас бы здесь уже не было, - Ристелл спокойно заглянула в глаза ведьмы.

- Я вижу ты решила поиграть.

Поднявшись со стула, Длекари подошла к колбе с Элинен и медленно провела по стеклу когтем.

- Вормас заключил со мной сделку. Ключ в обмен на жизни моих сестер.

Ведьма казалось не расслышала Ристелл, продолжая заворожено разглядывать сестру битвы, но через минуту произнесла:

- Реос был глупцом. Он остановился на полпути, - Длекари повернулась к Ристелл, - Если бы ему хватило ума выпить душу Веллории, он был бы еще жив, но похоже ты его окончательно очаровала.

Когти ведьмы вновь скользнули по стеклу колбы:

- Вормас говорил ты оплакивала его. Как трогательно.

Казалось она едва удерживалась от того чтобы не захлопать выражая бурный восторг слабостью Ристелл. Но канонисса была равнодушна к подтруниваниям ведьмы, хоть и не могла без боли вспоминать тот миг, когда заглянула в мертвые глаза Архонта.

- С чего ты взяла, что ваша сделка еще в силе? – Ведьма оперлась о столешницу напротив канониссы и хищно впилась в нее взглядом.

Ристелл мысленно прикидывала свои шансы в борьбе с суккубом. Она осознавала риск, на который пошла. Теперь, когда ее не защищает Архонт, любую информацию, которой она владеет, Вормас может извлечь из нее пытками. Но пока она была один на один с эльдарской ведьмой и в подсознании сохранилась уверенность, что Вормас не рискнет потерять одну из возможностей отыскать вторую половину ключа.

- Это моя сделка с Вормасом и говорить я буду только с ним, - Несмотря на сказанное, девушка не имела ни малейшего желания общаться с гомункулом. Было необходимо поставить ведьму на место.

- Что ж, думаю очень скоро он будет здесь и вы славно побеседуете, а пока побудешь моей гостьей, - Длекари изобразила добродушную улыбку.

Через несколько минут немой паузы, суккуба поинтересовалась:

- Скажи, Реос мучился?

Ристелл стиснув зубы подняла взгляд на безмятежно разглядывающую свои когти ведьму.

- Успокойся, мы просто ведем светскую беседу, - Длекари хихикнула, - Если хочешь, можешь не отвечать.

Взгляд ведьмы немного затуманился:

- Знаешь, я ведь тоже когда-то любила его.

Ристелл сложно было поверить в услышанное.

- Что такое чудовище может знать о любви?

На какой-то миг, Ристелл подумала, что в вопросе ведьмы могла быть скрыта грусть, но Длекари развеяла это заблуждение.

- Глупышка, любовь приносит душе столько страданий, что превращает ее в самое необыкновенное лакомство для нашего бога. Порой мне кажется, что люди созданы чтобы страдать и наполнять мир муками, вы как скот тучнеете не на пастбищах а на своих чувствах.

Длекари, несмотря на острые иглы отвращения в голосе, положила голову на руки, словно собиралась подремать:

- А потом приходим мы. Собираем урожай, - Ведьма казалось и правда задремала, но Ристелл знала, что это лишь спектакль изображающий скуку от выбранной темы. Все же канонисса не могла упустить эту возможность понять ту связь, что объединила Реоса, сохранившего благородство светлых предков и эту суккубу, посвятившую себя богу страданий.

- Но раз ты любила его, значит твоя душа так же страдала?

Ведьма поднявшись разразилась хохотом.

- Страдала? О нет, дорогуша, мой народ умеет наслаждаться страданиями. Только тогда можно ощутить истинный вкус жизни.

Длекари вновь поднялась со стула и раскинув руки встала в проходе, ведущем к клеткам с гротесками:

- Реос был моим проводником в настоящий мир. Он задавал цель нашему существованию, а я направляла его мятежную душу туда куда мне было угодно.

- Ты использовала его? – Несмотря на столь предательскую мысль, Ристелл ощущала, что она наиболее близка к истине.

- С самой первой встречи, - Длекари улыбнулась, - Он как дитя…, особенное дитя. До встречи со мной он не знал насколько значима его роль в играх богов. Но однажды наш первый гомункул открыл мне глаза на истину и с тех пор я не оставляла Реоса одного.

Ведьма приложила палец к подбородку:

- Кроме того случая, когда он предал своего Архонта. Впрочем он наверно уже поделился с тобой историей своей трагической жизни.

Канонисса ощущала нечто важное, скрытое за словами Длекари, но теперь ведьма вела их игру и время Ристелл стремительно уходило. Все же она не могла удержаться от вопроса:

- За это ты убила детей?

Длекари сжала губы нахмурившись:

- Так он тебе сказал, да? – Ведьма склонилась к Ристелл, но без явной агрессии, - Их кровь на его руках.

Презрительно окинув канониссу взглядом, Длекари продолжила:

- Тебе известно как наши светлые братья бросили нас погибать в буре варпа, обвинив нас в рождении Слаанеш. Они прониклись ненавистью к нам и решили вырезать словно опухоль на теле расы.

В глазах Длекари пылала ярость, внезапно она сменилась отчуждением и ведьма повернулась спиной к девушке, словно скрываясь от ее взгляда:

- Однажды судьба свела нас с нашими братьями, - последнее слово Длекари словно выплюнула.

Ристелл вслушивалась в слова ведьмы и одновременно переместилась ближе к столу, в надежде, что лабиринты памяти уведут бдительность Длекари как можно дальше.

- Тогда Реос привел нас в их ледяной мир. Мы надеялись захватить артефакты, защищавшие души от попадания в варп, в лапы Слаанеш. Получив их, мы могли бы создать сильнейшую Кабалу в Коммораге.

- Реос говорил, что тогда он получил титул Архонта, - Не привлекая внимания, Ристелл все же старалась не выпадать из контекста разговора.

- Да, тогда он убил Видящую, - Длекари повернулась к Ристелл, но если и заметила маневр девушки, то не придала этому значения.

- Но о своем грехе он должно быть умолчал. Я тогда носила его детей и осталась в лагере. Никто не знал, что светлые доберутся до него, но Реос медлил. Убив Видящую он ожидал, что светлые сложат оружие и уберутся через врата в свои миры, но они пошли на наш лагерь.

Ненависть в глазах ведьмы граничила с каким-то отчаянием, даже сейчас, когда воспоминания заполнили ее сознание. Горько улыбнувшись она произнесла:

- Реос пощадил их. Велел нам отступать.

Ристелл невольно вспомнила то милосердие, которое Реос проявлял перед ней. «Реос пощадил их…» - эхом звучало в голове канониссы и в тоже время перед глазами стоял образ мертвого Архонта. Светлая кожа, не видящие глаза. Его душа поглощенная Слаанеш.

Девушка сама не заметила, что по ее щекам стекают слезы. Но их заметила ведьма и улыбнулась уголком губ:

- Мне было не выстоять против них. Когда они опередив Реоса вошли в наш лагерь, они были ничуть не милосерднее, чем твари из варпа.

Ристелл не могла оторвать взгляд от красноватых глаз ведьмы.

- Тогда я лишилась наших детей. Я знала, что им грозит, если они попадут в руки наших врагов.