Радио хрюкнуло и сообщило: "На Перевале ожидается туман, будьте осторожны".

Час от часу не легче. С утра понижение температуры, потом "местами кратковременные дожди с грозами", а теперь вот туман. Хорошо ещё, что дождь и вправду оказался кратковременным и только что закончился, но вот туман...

Да, похоже, "постараюсь вернуться к ужину" в этот раз не получится. Вечерний туман на Перевале обычно длится всю ночь. Придётся или попробовать переждать где-нибудь здесь, или сразу искать место для ночлега.

Я позвонил жене, благо, что сеть оправилась после грозы и милостиво разрешила соединиться.

- Лучше не рискуй. Остановись у Лёши, - жена озвучила мою мысль, но решение ещё предстояло принять.

Дело в том, что с Лёхой мы были не то что в ссоре, но в последнее время многолетняя дружба дала, мягко говоря, трещины.

Началось всё с прадедова нагана, а потом эта его женитьба...

Но по порядку. Алексей Дворкин. Мы дружили ещё со школы, хотя были совсем разные. За меня всегда был холодный расчёт и оценка ситуации, а за Лёху - бесшабашная удаль и скоропалительные решения.

Мы выросли, но всё осталось по-прежнему: я последовательно закончил все необходимые учебные заведения и к сорока пяти выбился в перспективные заместители начальника Областного Отделения МВД РФ! А Лёха... Лёха метался. Да, наши "университеты" пришлись на начало девяностых, но более тридцати мест работы - это, по-моему, перебор. И какие работы! От старшего мастера на городском кладбище до старшины спецназа на Второй Чеченской. Нет, я не удивлялся. Я привык. Обычно, с возрастом люди как-то остепеняются, что ли. Но то люди, а то Лёха.

С тем же наганом. Пять лет назад умерли его родители, и старый родовой дом на Перевале перешёл к Лёхе по наследству. Оказалось, что резные ставни и скрипучие половицы были для него, как говорится, "самое оно".

Лёха сразу же перебрался туда с бредовой идеей открыть ресторан-бар или гостиницу. Поскольку дом был большой и располагался на перекрёстке шоссе через Перевал и грунтовки к шахтёрскому посёлку.

Идея показалась мне бредовой сразу по трём причинам. Первая - не столь уж длинный у нас Перевал, чтобы не дотянуть на машине до нормальных городов с нормальными гостиницами по обе его стороны. Вторая - там бензоколонка была бы кстати, тем более что серьезные люди интересовались, даже на меня выходили постольку-поскольку. И третья. Для такого дела нужны определённые навыки, а главное - надежные помощники или, по крайней мере, жена... Но о жене отдельный разговор чуть позже.

Так вот. Пять лет назад Лёха со своим нехитрым скарбом поселился в отчем доме. Поселился и сразу же полез в подпол. Подпол-то большой - во весь дом, но интересен был лишь чуланчик, в который его в детстве не пускали родители. На чуланчике висел весьма замысловатый трофейный немецкий замочек, оставшийся ещё от деда. Всё свободное от школы и футбола время юный Лёха пытался подобрать к замочку отмычку...

Потом всё это забылось, а потом родители умерли, и в числе прочего наследства Лёше достались и ключи от того замочка.

Как сейчас помню сияющие Лёхины глаза, когда он показал мне наган.

- Прадед-то у самого Будённого!.. Рубака был, кавалерист... - взахлёб рассказывал он, а во мне боролись, точнее, нет, ничто во мне не боролось, просто это был Лёха, и я не знал, как сказать.

Ничего умного я тогда не придумал, просто взял у него прадедов наган и отнёс к себе в машину. Лёха даже не понял сначала:

- Пострелять хочешь? Так я сейчас, патроны есть. Там все, как новое...

Я честно пытался объясниться:

- Нет, Лёша, не пострелять. Это боевое нарезное оружие в рабочем состоянии. Судя по всему, ты его уже опробовал. И разрешение на него тебе не получить...

Я ещё что-то говорил, какие-то правильные вещи, а Лёха стоял и хлопал глазами. А потом как раз и сказал это:

- Эх, верно говорят: мент - всегда мент.

На этом мы и расстались. Дома я рассверлил ствол и спилил боёк - чтобы "мало ли что". А потом отнёс наган в краеведческий музей и оформил как дар от Алексея Дворкина. Не поленился привезти ему благодарственное письмо от благодарной смотрительницы и попытался выяснить - не завалялся ли в чуланчике еще и, например, пулемет Максим из которого Чапаева завалили, но Лёха обиделся и не стал разговаривать.

Да нет, мы не ругались и даже жали руки при всё более редких встречах, но вот это "мент-всегда мент" так и осталось чёрной полосой в наших отношениях.

А потом он женился на Машке. Ну, а как её ещё называть? Она по всем сводкам проходила, как "Машка". Не поняли? Проституткой была его избранница. И не просто проституткой, а весьма активной правонарушительницей.

Да, да, я к тому времени уже был заместителем начальника по городу, был в курсе, кто из наших кого крышует. Со стороны не понять, но, поверьте, лучше пусть за этим делом стоит милиция, чем ребята с Кавказа. А само, что говорится, явление извели под корень только в Северной Корее да и то не до конца.

Всё это так, но Машка была ещё и беспокойная. Минимум семь дел по обиранию пьяных гостей нашего города. И сидеть бы ей не пересидеть, если б не одно "но". Красивая она была до дрожи в ... коленках. По себе знаю, а фото в личном деле - всего лишь фото в личном деле.

Помню, как вызвал на ковёр лейтенанта, который её от всего отмазывал, и саму Машку, чтобы понять - что к чему. И... даже спрашивать не пришлось: посмотрел только...

И ведь, главное, она даже не заигрывала ни с лейтенантом нашим, ни со мной, "большим начальником", как делали, делают и будут делать проститутки всего мира с представителями закона. Нет, спокойно сидела на казённом стуле, как королева на троне, предоставив лейтенанту потеть и краснеть за обоих...

Как они с Лёхой пересеклись, я не знаю. А когда узнал, поздно было, но друзья ведь! Съездил поговорить. Мое дело ментовское - знаю я этих бабочек с палеными крыльями, - матерью клянутся, что завязали, а сами... И... Опять: глянул... и опять всё понял...

Но мент - всегда мент, уточнил всё ж у Лёхи, по поводу семи ее приводов с отягчающими в виде, слава богу, успешных случаев реанимации командировочных в наркотичке...

- Знаю, - перебил Лёха и опять посмотрел на меня, как на мента, хотя мы уже полиция были, но это неважно.

Вот такая вот предыстория. А история продолжается.

Проехал я ещё двести метров, и вот он "Охотничий дворик". Вывеска на бывшем доме Дворкиных. Неплохая, кстати, вывеска: неброская, но стильная. Смеркаться уже начало, тем более что облака, а на западе - гора Ударник, аж 826 метров над уровнем моря, как школьная географичка наша с гордостью говорила.

Место под навесом занято. И не просто занято. Здоровенный черный Гелендваген, и 777 в номере, а это уже не просто понты, а ПОНТЫ, хотя с моими 0002 на синем фоне не сравнить. И... соседняя область. Вот те раз! Какого ж ляда этих соколиков сюда занесло? И машина новая, только пыльная очень, характерной такой красноватой въедливой пылью, которой грунтовка на Шахтёрск славится.

И окна в доме. Я ж от поворота видел, светились. А потом - раз! - и погасли. Странновато.

И дверь закрыта. Что ж, мы не гордые, постучим... Ещё постучим. Слышу же, там внутри возня какая-то... Ещё... Вот так.

Зажегся свет, и дверь открылась. Машка, точнее, Мария Фёдоровна Дворкина собственной персоной. Только что встала, что ли? Вид какой-то... потрепанный. Интересно, кофточки женские теперь модно мятые носить?

- Проходите, Олег Павлович... извините... у нас тут проблемы... с электричеством. И Лёша заболел...

Именно так, с паузами, и опять как-то неправильно. Раньше она по-другому разговаривала.

В зале, мягко говоря, пустовато. За столами всего два посетителя. И... незнакомый мужик за стойкой.