— Ты ведь знаешь, что тебе здесь определенно рады? Это ужин те только для меня и Ди.

— Я знаю, — сказала она. — Томпсоны и Мистер Гаррисон придут. Но они тоже твоя семья. А я нет.

Я встретил её взгляд.

— Ты также важна для нас.

Её взгляд находился там, где мои пальцы касались её руки.

— Я подумаю об этом.

— Обещаешь?

Она посмотрела на меня и ухмыльнулась.

— Конечно.

Я убрал свою руку.

— Ну как дела у Бетховена? Виделась с ним?

— Бетховен? — она засмеялась, качая головой. — Ты имел в виду Блейка.

— Неважно.

— Ты такой идиот, — сказала она, слегка улыбаясь. — Как ты до сих пор не запомнил его имя?

Я ухмыльнулся.

— Просто оно у него такое незапоминающиеся.

— Ха-ха.

— Так ты его видела?

— Нет, — сказала она. — Он уехал к своей семье на время праздников по случаю Дня Благодарения.

— Может нам повезёт, и он останется там, — предположил я.

Она закатила глаза.

— Тебе бы это так понравилось.

— Несомненно.

Кэт склонила голову на бок.

— Ты снова использовал наречие?

— О, для тебя у меня есть их ещё больше. Как насчёт определённо? Однозначно?

Она смотрела на меня поверх своей банки с содовой.

— О, ты так горд собой сейчас, не так ли?

— Бесстыдно.

У неё вырвался смешок, когда она опускала свою банку.

— Это характеризует тебя, одним словом.

— Это хорошее слово.

Я смотрел, как она играла с крышкой банки. Она взглянула на меня, и после того как её глаза встретили мои, она уже не отводила взгляд. Долгая, напряженная тишина простерлась между нами, и я подумал о том, с каким облегчением она встретила меня, когда я вернулся вечером воскресенья.

Кэт не пришла, когда дело дошло до Дня Благодарения. Она не считала, что принадлежит нашей группе и что является частью нас. Она даже не представляла, что начинала значить для меня больше чем…

Что ж, больше чем любой из присутствующих здесь, на ужине Дня Благодарения. И это было опасно. Потенциально глупо. Рискованно. Освежающе.

И волнующе.

Я игнорировал взгляд Ди, который она посылала в мою сторону, когда я собирал остатки рождественских украшений, надеясь, что она не убьет меня во сне за то, что я их взял. Она улыбалась понимающе. Конечно, она понимала. И поэтому, я делал вид, что её не существует

Быстренько забежав на кухню, я взял несколько покрытых тарелок и затем вернулся к коробке, оставленной около входной двери.

— Как это мило с твоей стороны, — сказала Ди.

— Заткнись.

Она захихикала, когда я направился к двери, я открыл её и вышел наружу. Я использовал Источник, чтобы нести коробку. Она поплыла за мной словно собака на поводке. Когда я миновал лужайку и шагнул на крыльцо, я знал, что подвергаю себя риску, потому что теперь я никогда не знал с какой версией Кэт, встречусь сегодня, но я не мог выносить мысль, что она проведет День Благодарения одна.

Нравится это ей или нет, она продолжит свою традицию. Когда я постучал в дверь, то почувствовал знакомое покалывание вдоль задней части шеи и ухмыльнулся. Несколько секунд спустя дверь открылась.

Губы Кэт приоткрылись, и черт, это заставило меня захотеть поцеловать её. Но я всегда хотел поцеловать её, поэтому это было неудивительно.

— Привет, — я поднял стопку покрытых тарелок. — С Днем Благодарения.

Она моргнула.

— С Днем Благодарения.

— Ты собираешься пригласить меня? — я потряс тарелки. — Я пришёл со съедобными подарками.

Мгновение она не шевелилась, затем отступила в сторону. Я вошел, кивая коробке позади меня. Она со звоном приземлилась внутри, в прихожей, а Кэт просто стояла там, уставившись на меня, словно я зашел в дом полностью голый.

— Я прихватил всего понемножку. — Я направился на кухню. — Здесь индейка, сладкий картофель, клюквенный соус, картофельное пюре, запеканка с зелёным горошком, что-то яблочное и хрустящие и тыква. Котёнок? Ты идёшь?

Тихо она последовала за мной, когда я взял два подсвечника и свечи, которые выглядели, словно их никогда не использовали. По взмаху моей руки фитили свечей вспыхнули. Она всё ещё молчала, пока я занимался устройством ужина, и я не был уверен, что мне с этим делать.

— После ужина, я приготовил ещё один сюрприз для тебя, — предупредил её я.

— Да? — прошептала она.

Я кивнул. — Но сначала ты должна поужинать со мной.

Она медленно прошла к столу и села, прочищая горло. — Деймон, я… я не знаю, что сказать, но спасибо тебе.

Я пожал плечами, почувствовав неловкость. — Не стоит благодарности. Ты не захотела зайти к нам, как я понял, но оставаться одной тебе вовсе необязательно.

Её взгляд опустился, и я уставился на её ужасно густые ресницы. Затем она взяла бокал, что я заполнил, и выпила содержимое залпом.

Черт возьми.

— Пьянчужка, — пробормотал я.

Её прекрасные губы поднялись в уголках. — Может быть… только сегодня.

Я толкнул её коленом под столом. — Ешь, пока не остыло.

Еда была божественна.

Ди была чертовски хорошим поваром, что заставило меня затрепетать, потому что, смотря на Кэт, увлеченную едой, я ушел мыслями туда, где нечего было делать с жареной индейкой и масляными роллами, но где было столько всего, что можно было делать с… с Кэт.

Второй бокал вина зарумянил её щеки, и все шло хорошо, пока мы вместе убирали со стола после ужина. Нет. Больше, чем просто хорошо. Так естественно. Словно мы каждый вечер это делали, что было странно, потому что мне повезло помыть тарелки ещё и дома, но это… да это было хорошо.

Она проследовала за мной в прихожую, её глаза сверкали, когда я переместил большую коробку в гостиную. Кэт сидела на диване, сложив свои руки вместе, она наблюдала за мной с выражением любопытства на лице.

Мило. Она была настолько чертовски милой. Что я даже не могу выразить это словами.

Глубоко вздохнув, я открыл коробку и вытащил оттуда первую ветку с зелеными иголками. Я ткнул ею в неё. — Думаю, мы должны поставить рождественскую елку. Знаю, это не по правилам, но мне кажется, что это особенный День Благодарения Чарли Брауна и сама идея довольно не плоха.

Её губы приоткрылись снова, но на этот раз она не просто уставилась на меня. Её глаза внезапно обрели глянцевый блеск. Кэт спрыгнула с дивана и выбежала из комнаты.

Я уставился на лестничную площадку и затем бросил ветку. Двигаясь быстрее, чем она могла проследить взглядом, я бросился в коридор, появившись напротив неё и блокируя дорогу к лестнице. Она отшатнулась и попыталась развернуться, но я захватил её в свои объятья.

— Кэт, я сделал это не для того, чтобы ты плакала.

— Знаю, — всхлипнула она. — Просто…

Черт. Это было не так, как я планировал. Я хотел, чтобы она была счастлива, улыбалась. Я хотел показать ей, что даже несмотря на потерю отца, она всё ещё может иметь традиции.

— Просто что? — я взял её за щёки, вытирая её слезы. — Котенок?

Её плечи вздымались и опадали.

— Думаю, ты не представляешь, как много… это для меня значит. — Больше слез покатилось по её щекам. — Я не делала этого с тех пор… с тех пор, как папа был ещё жив. Извини, что плачу, на самом деле я совсем не грущу. Просто я не ожидала этого.

Черт.

Эти слова ударяли меня в грудь, словно я был избиваемым мальчишкой.

Может быть, подсознательно я и понимал, как много это для неё значит, но я не был готов к этому. Притягивая её к себе, я заключил Кэт в объятия и закрыл свои глаза, в то время как она уткнулась своим лицом в мою грудь.

— Всё хорошо. Я понял. Слёзы счастья и всё такое.

Кэт не ответила, но она обняла меня в ответ, и в тот момент я почувствовал изменения ней. Её мускулы расслабились, словно до этого она держала их в напряжении. Я наслаждался этим моментом, растворялся в нём, как если бы я ощущал тепло солнца после ледяного ветра.

Затем она зашевелилась.

Подняв руки, она сжала мои щеки и начала направлять мою голову вниз. Моё глупое сердце остановилось, когда она поцеловала меня. Поцелуй был быстрый, и, хотя я его желал прежде, сейчас он сильно меня ударил. Господи, он врезался прямо в меня.